недостаточно интересно, чтобы вмешаться?

Дамон ничего не ответил. Он был также бледен, как и брат; и от напряжения замер каждый его мускул. Чем дольше, он смотрел на Стефана, тем сильней вспыхивали волны его черной ярости.

- Или может, ты получал от этого удовольствие, - Продолжал Стефан, делая еще пол шага вперед так, что почти уткнулся в лицо Дамона. - Да, вот в чем дело. Тебе понравилось общество еще одного убийцы. Ну, и как все прошло? Он разрешил тебе посмотреть?

Отбросив руку назад, а затем резко вперед, Дамон сильно ударил Стефана.

Все случилось так быстро, что Бонни даже не смогла проследить взглядом. Стефан, спиной, упал на мягкую землю, неуклюже раскинув длинные ноги. Что-то прокричала Мередит, и Мэтт бросился к Дамону.

«Храбро», изумленно подумала Бонни, «но глупо». От электричества начал потрескивать воздух. Стефан поднял руку к губе, и увидел кровь, черневшую при лунном свете. Пошатываясь, Бонни пошла к нему, и взяла его за руку.

К нему направился и Дамон. Мэтт встал перед ним, и не дал пройти. Сначала он опустился на колени, рядом с сидящим на корточках Стефаном, а затем поднял руку.

- Эй, парни, хватит! Достаточно! – закричал он.

Стефан попытался подняться, но Бонни крепче сжала его руку. – Нет! Стефан не надо! Остановись! - просила она. За другую руку схватила Мередит.

- Дамон, оставь его! Прекрати! – резко выкрикивал Мэтт.

«Мы все сошли сума, вязавшись в это», думала Бонни. «Пытаться остановить схватку, двух обозленных вампиров, да они нас убьют, только чтоб не слышать наши вопли. Дамон уже готов прихлопнуть, Мэтта, как назойливую муху».

Но Дамон остановился, перед преграждающим ему путь Мэттом. Невыносимо долго, вся сцена оставалась неподвижной: никто не двигался, все напряженно стояли. Затем, Дамон медленно ослабил стойку.

Опустил и разжал кулаки, и не спеша сделал маленький глоток воздуха. Бонни поняла, что задержала дыхание, и постаралась дышать нормально.

Лицо Дамона было холодным, как вырезанная из-за льда статуя. – Хорошо, пусть будет так, - сказал он, таким же ледяным голосом. – Но здесь меня ничего не держит. Я ухожу. И на этот раз, младший братец, не следуй за мной, иначе убью. И никакое обещание меня не остановит.

- За тобой я не пойду, - сказал Стефан с места, где сидел. Его голос звучал так, как будто он глотал траву с земли.

Дамон поправил на себе куртку и едва взглянув на Бонни повернулся чтобы уйти. Затем обернулся и отчетливо сказал так, как если бы слова были стрелами, направленными прямо на Стефана.

- Я предупреждал тебя, - сказал он. – О том, кто я, и чья сторона выиграет. Тебе стоило меня послушать, младший братец. Может этот день чему-нибудь тебя научит.

- Уже научил тому, что тебе нельзя доверять, - ответил Стефан. – Убирайся, Дамон. Я больше не хочу тебя видеть.

Без единого слова, Дамон повернулся, и шагнул в темноту.

Бонни отпустила руку Стефана, и двумя руками обхватила свою голову.

Стефан поднялся и отряхнулся как кот, которого долго держали против воли. Он немного отошел и отвернулся от них. Затем просто стоял там. Злость исчезла также быстро, как и вспыхнула.

«Что теперь сказать?», размышляла Бонни, поднимая глаза. «И что мы можем сказать? Стефан прав в одном: они предупреждали его насчет Дамона, но он их не послушал. Кажется, он искренне верил, что его брату можно доверять. Потом и они все стали легкомысленно полагаться на Дамона, это же так удобно, к тому же им нужна была помощь. Никто не был против того, чтобы Дамон приглядывал за Викки этой ночью».

Они все виноваты, но только Стефан разрывается на части от угрызений совести. И еще она знала причину его неконтролируемой ярости на Дамона: собственное раскаяние и чувство вины. Ей было интересно, знал ли об этом Дамон, и было ли ему до этого дело. И еще ей хотелось знать, что на самом деле случилось в этот вечер. Но теперь, когда Дамон ушел, они наверное никогда этого не узнают.

«Хотя это и не важно», подумала Бонни, «главное, что он ушел».

Внешний шум вновь заявил о себе: по улицам начали ездить машины, донеся короткий визг сирены, хлопающиеся двери. Сейчас в этой маленькой рощи они были в безопасности, но долго они оставаться здесь не могли.

Мередит сжала, одной рукой лоб, и закрыла глаза. От нее Бонни перевела взгляд на Стефана, затем на светлые окна безмолвного дома Викки, за деревьями. Волна полного изнеможения прошла через Бонни. Адреналин, поддерживающий ее весь вечер казалось полностью вычерпал ее силы. Она даже не чувствовала больше злости из-за смерти Викки, осталась только слабость, подавленность и страшная усталость. Все, что ей сейчас хотелось, это залезть на кровать, и с головой накрыться одеялом.

- Тайлер, - сказала она вслух. И когда все повернулись к ней, она продолжила, - Мы оставили его возле разрушенной церкви. Он наша последняя надежда. Мы должны заставить его помочь нам.

Это не много встряхнуло всех. Не говоря ни слова и не встречаясь ни с чьим взглядом, Стефан тихо повернулся и пошел следом за ними, вниз по улице. Полицейские машины и машины скорой помощи уже уехали, поэтому до кладбища они доехали без происшествий.

Но когда они добрались до разрушенной церкви, Тайлера там не было.

- Мы не связали ему ноги, - устало сказал Мэтт, выражая презрения к себе. – Должно быть, он пошел пешком, раз его машина еще здесь. – «Или его кто-нибудь подобрал по дороге», подумала Бонни. На каменном полу не было никаких следов, чтобы сказать наверняка.

Мередит пошла и села на разваленную стену, пальцами сжимая переносицу.

Бонни прислонилась к колокольне.

Они потерпели полную неудачу. А это значит, что они проиграли, а он выиграл. Во всем, что они сегодня не делали, они потерпели поражение.

А Стефан всю ответственность взял на себя, это она знала наверняка.

В машине, когда они ехали обратно в пансионат, Бонни сидела на переднем сиденье; взглянув в темное окно, она быстро опустила голову. К ней пришла идея, от которой по телу прошла нервная дрожь. Теперь, когда Дамон ушел, Стефан был единственным, кто мог защитить их. А если Стефан сам, слаб и истощен...

Бонни прикусила губу, когда Мередит остановила машину возле сарая. Идея, в голове, окончательно сформировалась. Она заставляла Бонни неловко себя чувствовать и даже бояться, но когда она взглянула на Стефана, то окончательно приняла решение.

За сараем, все еще стоял припаркованный Феррари, очевидно Дамон его оставил. Бонни стало интересно, как он собирался передвигаться по городу. Но тут она вспомнила о крыльях. Черные, бархатно мягкие, сильные крылья ворона отражали все цвета радуги на своих перьях. Дамону не требовалась машина.

Они вошли в пансионат, и Бонни как раз хватило времени позвонить своим родителям и сказать, что она переночует у Мередит. Это была ее идея. Но когда Стефан поднялся по лестнице верх, на чердак, Бонни остановила Мэтта на крыльце.

- Мэтт? Сделаешь мне одолжение?

Он колебался, а голубые глаза широко распахнулись.

- Затейливая фраза. Каждый раз, когда Елена произносила подобные слова...

- Нет, нет, в этом нет ничего ужасного. Я только хочу, чтоб ты присмотрел за Мередит, скажем, как она добралась до дома, и все такое. – Жестом, она показала на Мередит, которая шла к машине.

- Но ты же едешь с нами.

Через открытую дверь, Бонни взглянула на лестницу.

- Нет. Думаю, я останусь на несколько минут. Стефан сам сможет подкинуть меня домой. Мне просто надо кое о чем с ним поговорить.

Мэтт выглядел смущенно.

- И о чем же?