— Ну, кузина, неужели вы забыли? Кто же еще может делать такие сливочные ягоды?

— Тетушка Нег! — ахнула Эсмиель.

Император кивнул с довольным видом:

— Да, это она. Тетушка уже давно ушла на покой и редко появляется на дворцовой кухне, но когда я вчера зашел к ней спросить о твоих любимых блюдах, она раскудахталась как наседка и тут же разожгла дровяную плиту, заявив, что ни один из нынешних поваров, использующих эти новомодные шипелки, не сможет приготовить их так, как тебе нравилось. — Он сделал паузу и добавил несколько задумчиво: — Оказывается, ты была любимицей очень многих, моя шаловливая кузина.

Но девушка уже не заметила этих задумчивых ноток, она вовсю уплетала любимое лакомство.

Когда они въехали под своды манежа, вечернее небо уже было усыпано гроздьями звезд. Несмотря на усталость, Эсмиель чувствовала себя на седьмом небе. А когда император с сожалением в голосе произнес: «Как жаль, что до конца месяца я буду слишком занят, чтобы уделить вам достойное внимание, кузина», — она пришла в полный восторг.

Когда боллерт, набирая высоту, сделал круг над Садами Эона, она снова, как и два дня назад, свесилась из окна и впервые почувствовала, что смотрит, возможно, на свое будущее жилище. Она все еще задумчиво смотрела назад, когда какой-то боллерт, вынырнув снизу, пронесся в такой близости от ее машины, что пилоту, для того чтобы уйти от столкновения, пришлось заложить достаточно крутой вираж. Но даже это досадное недоразумение не смогло испортить ее настроения. Она и не подозревала, что в пролетевшем мимо боллерте разговор шел именно о ней.

— Ну, что ты теперь скажешь, отец?

Тон лорда-наследника был на грани непочтительности. Лорд Эомирен насупился и судорожно сжал руками жезл спикера сената, который неизменно сопровождал его на протокольных мероприятиях. Несколько мгновений в боллерте стояла напряженная тишина, а потом старый лорд неохотно разлепил губы и процедил:

— Пожалуй, стоит подумать, что с ней делать, если она превратится в серьезную проблему. — Потом бросил на сына суровый взгляд и добавил: — Но только подумать, ты понял?

— Прошу вас, милорд, император ждет.

Лорд Эйзел поднялся с одного из роскошных гнутых стульев с подлокотниками в стиле династии Энтомонеев, которыми была уставлена приемная императорского кабинета, отработанным жестом одернул мундир и неторопливо двинулся к огромной двустворчатой двери, краем глаза наблюдая, как на лицах дожидающихся приема сановников проявляется выражение нескрываемого облегчения. Тем, кто еще оставался в приемной, все-таки повезло больше тех, кто уже ее покинул. Поскольку первые находились в его присутствии намного меньше последних и мало интересовали лорда-директора. Эйзел усмехнулся про себя и, протянув руку, отворил дверь.

Когда огромная створка бесшумно захлопнулась за спиной, лорд Эйзел привычно склонился в протокольном поклоне, а потом, распрямившись, повел прямо перед собой цепким, внимательным взглядом. Огромный стол с большой интегрированной консолью, расположенный в самой середине кабинета, был пуст.

Лорд-директор повел глазами вдоль стен гигантского зала, где вполне свободно можно было разместить внутрисистемный рейдер средних размеров, который, собственно, и являлся императорским кабинетом, и почти сразу же обнаружил стройную фигуру императора. Эоней расположился в широком кресле, хотя, скорее, это был диванчик, которое располагалось в так называемой зоне отдыха, искусно устроенной у огромного панорамного окна в дальнем углу кабинета, шагах в сорока от рабочего стола, и был занят тем, что сосредоточенно наливал в два тонких, высоких фужера содержимое причудливой витой бутылки, которое, судя по цвету и форме емкости, являлось не чем иным, как знаменитым эсарнатским ликером. Рядом стояло еще одно такое же кресло. Дав лорду Эйзелу несколько мгновений, чтобы оценить обстановку и, возможно, посмаковать открывшееся его глазам зрелище, император поставил бутылку на стол и повернулся к посетителю:

— Ну, Эйзел, долго мне вас ждать?

Лорд-директор слегка искривил губы в едва заметной усмешке, переложил папку с распечатками и носителями в левую руку и быстрым шагом двинулся через кабинет к императору.

Когда лорд Эйзел после неизменного церемониального полупоклона устроился в кресле напротив и взял предложенный бокал, император небрежным жестом поднес фужер к лицу, набрал вино в рот, несколько секунд посмаковал букет, потом сделал глоток и поставил фужер на столик.

— Признайтесь, Эйзел, это демонстративное сидение в моей приемной не имеет какого-то иного смысла, кроме как доставлять вам удовольствие наблюдать потеющие от страха рожи моих чиновников. Или я не прав?

Лорд Эйзел согласно склонил голову:

— Вы абсолютно правы, ваше величество, но должен честно признаться, что и названная вами причина также не последний аргумент в пользу подобного времяпрепровождения. — Он сделал паузу, вежливо выслушав короткий смешок императора, и продолжил:

— Конечно, если расценивать его не как некое экзотическое развлечение, а, скажем, как возможность получить необходимую дополнительную информацию.

Император заинтересованно посмотрел на лорда-директора. Лорд Эйзел чуть пригубил бокал и, поставив его на край столика, пояснил:

— Видите ли, сир, как правило, люди, у которых есть причины опасаться излишнего внимания моего департамента, всеми силами стараются избежать нашей личной встречи. Это вызвано различными причинами, иногда и тайной, хотя и абсолютно глупой надеждой, что мои подчиненные не рискнут самостоятельно принять решения на арест чиновника достаточно высокого ранга, а я не захочу это сделать до тех пор, пока лично не выслушаю его объяснений.

— А эта надежда беспочвенна? Я слышал иное.

Эйзел пожал плечами:

— Ну, всегда бывают исключения. К тому же я стараюсь, чтобы наиболее известными были именно исключения. — Он остановился, дожидаясь нового вопроса императора, но тот молчал, и лорд-директор продолжил:

— Кстати, их опасения небеспочвенны, поскольку я имею немалый опыт личного общения, и в столь плотном контакте для них велика вероятность волей-неволей допустить ошибку и обратить мое внимание именно на то, что собираешься скрыть. — Он усмехнулся: — Но, как правило, это возможно только, если я сам не заинтересован во встрече, в противном случае меня избежать не очень-то легко.

Император усмехнулся и кивнул:

— Но почему вам так нравится моя приемная?

Лорд-директор развел руками:

— О, это идеальное место. Как правило, при подобных встречах у моих собеседников появляется опасение по поводу того, а нет ли в моей папке листочка тисненой бумаги с императорским вензелем, на котором напечатана его фамилия. А подобные мысли отнюдь не способствуют душевному спокойствию.

— И вы при каждом своем появлении встречаете интересующих вас людей?

Лорд-директор скромно улыбнулся:

— Ну, я ведь каждый вечер получаю один экземпляр вашего личного дневного распорядка, так что имею возможность выбрать день и час своего посещения.

Император скептически пожал плечами:

— Не понимаю, в чем проблема? Ведь вы можете просто вызвать их к себе. Думаю, что ваш кабинет произведет не меньшее впечатление, чем моя приемная.

Лорд Эйзел понимающе кивнул, как бы давая понять, что уловил, в какую игру захотелось поиграть его величеству.