оставив монаха наедине со своими воспоминаниями. Старик пробыл в землянке минут двадцать.

— Спасибо, Феофан, что понял меня! — поблагодарил он генерала, покинув ветхое строение. — Мне нужно было побыть одному… В такие минуты… Я словно вернулся назад, во времена моей юности — в этой землянке я вырос. Мы пришли в Славно вместе с Рериком по приглашению Гостомысла. Он тоже был родом из полабских словен. Первое время даже князья ютились в таких вот землянках… Только они строились дальше… — немного несвязно вспоминал Филарет. — Волхвы же по обычаю селились за околицей… У капища… Капищ в округе было несколько… Но это — самое древнее… Оно хранило тайну известную учителю. — Под жертвенником капища был ход….

— Я знаю, мы нашли его.

— Сюда свозили усопших еще в незапамятные времена… Подземная усыпальница… Она огромна… Она скрывает такие тайны, которые нам и не снились.

— Но откуда она взялась? — спросил генерал.

— Наша цивилизация не первая на земле. За тысячи лет их было превеликое множество…

— Почему же мы не находим их следов? — недоумевая, спросил Феофан.

— Посмотри сюда! — произнес волхв, указав на десятиметровый пласт земли, отделяющий землянку от поверхности. — Прошла всего какая-то тысяча лет… А если прошли десятки и сотни тысячелетий?

Феофан прошел немного вперед:

— Вот здесь, на пригорочке… Тогда здесь был небольшой пригорок, нам с учителем отстроили добротный дом…

— Что с ним случилось? — поинтересовался Феофан.

— Когда учитель почил…

— Умер?

— Нет, чародеи такой силы не могут умереть как обычные смертные. Учитель устал… Он пожелал упокоиться в подземных чертогах. Мы спустились с ним в подземелье, а назад вернулся только я. А дальше все пошло наперекосяк… Учитель исповедовал культ Чернобога, клал требы Ящеру — повелителю подземного мира. За это нас не любили жрецы иных культов: Макоши, Перуна, Свентовита. Не любили, но и связываться не решались — учитель был сильнее их всех вместе взятых. Но едва Кемийоке не стало…

— Расклад изменился не в твою сторону? — предположил батюшка Феофан.

— Угадал, — грустно улыбнулся волхв. — Не знаю, кто из них выпустил в мир «Черную немочь», но во всех грехах обвинили меня. Дескать, я нарушил табу — потревожил мертвецов. Прогневил богов — получай расплату. Народишко взбунтовался. Новгородцы всегда были скоры на расправу, не помогло даже расположение Рёрика. Они напали внезапно, но я успел… От учителя осталось несколько мощных артефактов. И один из них я использовал: когда мужичье окружило дом, меня там уже, естественно, не было… На месте нашего дома осталась одна большая яма, а землянку накрыло выброшенной землей. После этого я ушел в леса, и не появлялся в Новгороде лет триста, пока служители нового культа не истребили старых волхвов…

— Постой, а для кого же ты составлял карту?

— Для себя, — ответил Филарет. — Учитель сказал, что однажды он призовет меня. Я боялся, что если пройдет много времени, я не смогу вспомнить дорогу. Вернувшись из подземелья, я нарисовал план. Но события развивались настолько стремительно, что я не мог захватить его с собой. А когда вернулся — все изменилось… Ваши люди давно в подземелье? — неожиданно спросил он.

— С ночи, — коротко ответил контрразведчик. — Будем надеется, что все будет хорошо…

— Что ищите? — наконец спросил Филарет, взглянув в глаза старого контрразведчика.

— Не буду скрывать, — ответил генерал, — нам нужен один артефакт, принадлежащий вашему учителю. О нем ты упоминал в летописи о князе Бравлине.

— Не продолжай, я догадался, о чем ты. Вам нужен «Полководец».

— Как ты сказал? «Полководец»? — переспросил Феофан.

— Посох Кемийоке. Учитель еще называл его «Усмешкой Ящера». Он многократно увеличивает некромагический потенциал. Кемийоке с его помощью брал приступом целые города.

— Почему же ты не оставил его себе?

— Я до сих пор не в ладах с темной стороной чародейства, — признался древний кудесник. — Мне нечего усиливать — некромаг из меня никудышний. Точнее — никакой. Эта наука мне так и не покорилась. Но «Усмешка Ящера» в умелых руках — чудовищная сила. Учитель боялся оставлять посох в миру…

— Обещаю, — торжественно произнес генерал, — что мы будем использовать силу посоха на благие цели!

— Ой-ли, Феофан! — недоверчиво отозвался монах. — Тебе ли не знать, что благие намерения устилают дорогу в Пекло?

— Ты нам поможешь? — напрямую спросил Феофан.

— Ты знаешь, — выдержав небольшую паузу, произнес волхв, — у меня уже давно не было никакой цели. Лет сто назад я почувствовал, что устал от бессмысленной жизни… Сейчас я живу лишь по инерции… Я все больше склонялся к мысли пойти по стопам учителя. Но сегодня кое-что изменилось…

— Так ты согласен? — не скрывая облегчения, воскликнул батюшка Феофан.

— Я помогу, ведь это — моя земля, мой народ!

— Ну и слава Богу! — перекрестился контрразведчик. — Значит, у нас есть шанс, надрать кое-кому задницу!

— Не сомневайся — мы это сделаем! — убедительно произнес старый волхв.

— Как думаешь, мои парни справятся без твоей помощи там, в подземелье?

— Подождем до вечера, — ответил Филарет. — Если не вернутся, тогда пойдем за ними. А сейчас я бы выпил еще чаю…

— С медом?

Группа майора Сидоренко вышла из подземелья к пяти часам вечера. После длительного пребывания в темноте яркий солнечный свет болезненно резал глаза. Не давая людям расслабиться после длительной встряски, майор потащил всех членов экспедиции на доклад к генералу, едва узнав, что глава 16 отдела ожидает в палатке профессора.

— Товарищ генерал, — отрапортовал он, настороженно косясь в сторону бородатого священнослужителя мило беседующего с отцом Феофаном, — ваше задание выполнено. Потерь нет…

— Выкладывай все начистоту, командир, — произнес батюшка Феофан, заметив косой взгляд майора. — Этот человек отныне в нашей команде. Я познакомлю вас… Но немного позже. Что с посохом?

— Вадим Дмитриевич, ваш выход! — произнес Сидоренко.

Из-за спины майора выступил вперед профессор с посохом Кемийоке в руках.

— Как он? — охрипшим от волнения голосом спросил старый волхв, узнав «Полководца».

— Я думаю, что этот артефакт до сих пор работает, — ответил Сергей Валентинович. — Он нашего некромага чуть с ума не свел! Весь могильник переполошил. Едва ноги унесли…

— Вы меня не поняли, — перебил майора старик. — Я не посох имел ввиду. Как учитель?

— Какой учитель? — не понял Сидоренко.

— Хозяин посоха, — пришел на выручку гостю батюшка Феофан. — Кемийоке.

— Учитель? Кемийоке? — не мог свести концы с концами Сергей Валентиныч. — Так он же уже тыщу лет, как в могильнике… Кто же вы, уважаемый?

— Да, — произнес Феофан, — видимо, придется познакомить вас сейчас. Товарищи офицеры, господа ученые, разрешите вам представить отца Филарета, некогда носившего имя Финн…

— Тот самый Финн? — изумлению профессора не было границ. — Автор летописи и плана подземелья?

— Позвольте, но как такое возможно? — вмешался Миргородский. — Ему же перевалило за тысячу!

— Поверьте, Валерий, в нашем мире многое возможно! Особенно в последнее время. Разве побывав там, — монах указал себе под ноги, — вы еще не убедились в этом?

— Но… Я… Просто всего слишком много… Навалилось…

— Привыкайте, Валерий, привыкайте. Обстоятельства складываются таким образом… Отныне вам