Встал златоткач рассветных покрывал,Основу стана ночи оборвал.И письмена он выткал для меня:«Клянусь зарей! Клянусь светилом дня!»И горные вершины озарил,И коврик свой молитвенный раскрыл,Ночь утащила черный свой престол,И веник утра след ее замел,И мускус, сеявшийся над землей,Сверкающей сменился камфарой.И вот нежно-лиловый небосводРаскрыл в росе златой тюльпан высот.Эбен дарчи слоновой костью стал,[11]И желтым жаром запылал мангал.Рассветный сумрак в утреннем огнеСгорел; померкли звезда в вышине.Павлиньих перьев ночи блеск исчез,И стало чистым зеркало небес.И человек открыл глаза свои —В забвенье бывший, как в небытии.Как жизнь, он ветер утренний вдохнул,Завесу тьмы забвенья отогнул.Рожденный в мире, мира он не зналИ самого себя не понимал,Беспечному подобен ветерку,Не ведая, что встретит на веку.Явленья мира стал он изучать,Со всех загадок снять хотел печать.Чем больше было лет, чем больше дней,Разгадка становилась все трудней.Все было трудно робкому уму,И откровенья не было ему.И, не уверен, слаб и удивлен,В чертоге мира занял место он.И безнадежен был, и в некий часИз неизвестности услышал глас:«Вставай! Простор вселенной обойди!На чудеса творенья погляди!»Он встал, пошел — и видит пред собойСады Ирема, светлый рай земной.И вечный он презрел небесный сад,Овеян чарами земных услад,Где древеса, склоняясь до земли,Густые ветви с лотосом сплели.Что небо перед их густой листвой?В их тень уходит солнце на покой.Там стройных кипарисов синий лесСтоит опорой купола небес.Там тысячью широколапых звезд
