— Молчи. Ничего не говори, по крайней мере пока мы не покинем это чертово ранчо.

Тагг не смотрел на Келли, взгляд его был устремлен на дорогу, на скулах играли желваки.

У Келли все сжалось внутри. Все пошло неправильно, совсем не так, как ей хотелось. Она обязательно сказала бы ему о своей беременности, только сначала ей нужно было убедиться, что он хоть что-то чувствует по отношению к ней. И чего же она добилась? Все его чувства написаны на его лице. Гадливость. Омерзение. Ненависть.

Келли устало прикрыла глаза. Последние дни дались ей нелегко. Доктор обещал, что утреннее недомогание вскоре пройдет, но вот когда… кто знает. Келли тошнило уже три дня подряд, и началось это почти сразу после того, как она вернулась домой из Лас-Вегаса. Сначала она подумала, что подхватила где- то инфекцию, но доктор поставил точный диагноз: первый триместр беременности.

Ее рука непроизвольно легла на живот.

Тагг проследил взглядом ее жест, и на сотую долю секунды выражение его лица смягчилось, но потом он сжал губы и снова уставился на дорогу.

Келли глубоко вздохнула. Как ни странно, едва они выехали с ранчо, ей стало лучше, несмотря на подавленность от ощущения собственной вины. Она должна была сразу сказать обо всем Таггу, и — будь что будет. Нет, она не тянула время, просто ей хотелось красивых ухаживаний, хотелось романтических отношений. А вместо всего этого ей стало плохо дома, она едва успела добежать до туалета. Потом приступы тошноты следовали один за другим, и свидетелем этого стал отец, который тут же обо всем догадался и потребовал признаться, кто же отец. Келли была настолько слаба, что обо всем ему рассказала, не упустив и то, что именно желание доказать отцу свою независимость толкнуло ее в объятия Тагга. Но она никак не ожидала, что Тагг явится к ним домой и узнает о ее беременности не от нее, а от ее отца.

Через десять минут езды по ровной автостраде на скорости семьдесят миль в час Тагг свернул на узкую извилистую дорогу и вскоре затормозил на пологом берегу озера Елизаветы. Искоса взглянув на Тагга, Келли с облегчением отметила, что черты его лица немного смягчились. Он выпрыгнул из машины, обошел вокруг капота и открыл пассажирскую дверцу.

— Давай прогуляемся, — сказал он и протянул ей руку.

Келли вложила в его руку ладонь, чувствуя, как сердце подпрыгивает от радости, но, стоило ей выйти из машины, Тагг мгновенно разжал пальцы. Она ошиблась: он и не думал оттаивать. Наоборот, посмотрел на нее холодно и жестко.

— Сядь. — Тагг подождал, пока она опустится на траву, и сел рядом с ней. — Ребенок мой?

Этого следовало ожидать.

— Да, — сглотнув комок в горле, ответила Келли. — Ты — единственный мужчина, с кем я была после возвращения из Бостона.

— А как же тот плотник, с которым ты встречалась?

Келли вздрогнула. Отец не терял времени даром, все выложил Таггу!

— Наши отношения… мы с ним не заходили так далеко, — тихо проговорила она.

Тагг резко выдохнул.

— Ты разозлилась на своего папашу и решила соблазнить меня, чтобы ему отомстить? — Он повернулся к ней, глаза его потемнели от ярости, щека начала нервно подергиваться. — Он не разрешал тебе якшаться с кем-либо из Уортов, даже разговаривать с нами тебе не дозволялось. И вот ты видишь меня в том баре и думаешь: «Подцеплю-ка я его на крючок, пусть папочка позлится». Своеобразная месть отцу, но такая сладостная, да, Келли?

— Нет! Все было совсем не так! Ты ошибаешься, Тагг, я могу все объяснить.

— Не имеет смысла отрицать. Теперь все встало на свои места и выглядит вполне логично.

Что она могла ему сказать? Что она увидела в том баре мужчину своей мечты и захотела вырваться из рамок, в которые ее всю жизнь загонял отец… Как это объяснить разъяренному Таггу?

Все бесполезно. Он просто не станет ее слушать.

Глаза Тагга потемнели еще больше, стали почти черными.

— Ты забеременела специально, Келли. Это твоя абсолютная, полная, окончательная месть — родить внебрачного ребенка от Уорта. Молодчина, Келли, отлично задумано.

— Нет, Тагг! Ничего я не задумывала, поверь мне!

— Черт! Я уже не знаю, чему и кому верить. — Губы его скривились от отвращения, и он отвернулся.

— Ну пожалуйста, Тагг! Прости, что не рассказала тебе раньше. Я… я выжидала удобный момент, а о беременности даже не подозревала. Честное слово, я не… бессовестная мерзавка.

— Ты — Салливан.

И этим все сказано. Глаза Келли наполнились слезами.

— Я не похожа на моего отца, я другой человек, Тагг.

— Тогда почему же ты так долго скрывала от меня свою беременность? В Вегасе у тебя было сколько угодно удобных моментов. Могла бы хотя бы просто так обронить: «Да, кстати, Тагг, у нас с тобой будет ребеночек».

— Я… не могла, — с трудом выдавила Келли. Она чувствовала себя опустошенной, как будто из нее выкачали всю энергию. — Прости.

— Ты меня обманула. И одурачила. Не ожидал я получить такой удар исподтишка, даже твой папаша обычно действует более прямолинейно. А ты… — он повернулся к ней и уставил палец ей в грудь, — ты использовала меня, Келли.

— Тагг, пожалуйста…

— Довольно. Я не желаю, чтобы мой ребенок родился и рос рядом с Хокинсом Салливаном. Этого не будет.

— Но почему ты так зол на моего отца? Почему так его ненавидишь?

— Он подлец, и сегодня я в этом окончательно убедился. — Тагг взял попавшийся под руку плоский камень и пустил его по поверхности озера. Они молча следили за тем, как голыш, подпрыгивая, скользит по искрящейся водной глади. Потом Тагг процедил с усмешкой: — Этот мерзавец предложил мне многомиллионный контракт, который он увел у меня прямо из-под носа, в обмен на обещание отказаться от моего ребенка. Решил подкупить меня, лишь бы я держался подальше от тебя, обещал подыскать тебе подходящего мужа.

Келли в ужасе распахнула глаза.

— О нет, — слабо простонала она.

— О да. У меня нутро переворачивается, как подумаю, что этот тип захотел использовать невинное дитя — мое дитя! — в качестве козыря для торга. Неужели он думал, что я обменяю свою плоть и кровь на какой-то контракт!

Келли стало плохо.

— Я не подозревала о его планах, Тагг.

— Теперь это не имеет значения. Я принял свое решение. Ты выйдешь за меня замуж, и я буду растить своего ребенка на Ранчо Уортов. Точка.

Совсем не так представляла Келли предложение руки и сердца. И все же внутри у нее что-то дрогнуло: она достигнет того, о чем не смела даже мечтать. Тагг будет ее мужем!

Он встал и, протянув руку, помог Келли подняться на ноги. Внезапно коленки у нее подогнулись, и она упала бы, не подхвати он ее вовремя в свои объятия.

Подойдя к автомобилю, Тагг бережно опустил Келли на переднее сиденье. Затем облокотился на