В то же время воля, стойкость и хладнокровие неоднократно спасали аквалангистов даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Пример тому — история итальянского инструктора Роберто Багнаско.
Это случилось в Хургаде летом 1996 г. Роберто с товарищем решили погрузиться у вертикальной стены рифа Эрг-Сомайя и исследовать его до основания на глубине 80 — 85 м. Товарищ планировал остановиться на 70 м и затем медленно подняться наверх, а Роберто решил достичь стометровой глубины и всплыть, дрейфуя по течению. В тот день погода разыгралась, и скорость течения увеличилась, что поставило под угрозу задуманный план. Товарищ предложил перенести погружение на другое время, но Роберто оказался слишком горд, чтобы отступить перед непогодой. Снаряжение нашего героя было отличным, а два 15- литровых баллона позволяли пробыть под водой длительное время.
Вначале все шло по плану: приятель остановился на глубине 70 м, а Роберто опустился к основанию рифа и продолжил спуск по пологому песчаному дну. Ошибка! На такой глубине с аппаратом на сжатом воздухе активно плавать нельзя! Роберто доплыл-таки до отметки 101 м и посмотрел на компьютеры: оба давали одни и те же данные по декомпрессионным остановкам. Пора возвращаться. Но из-за активного плавания незаметно подкралось азотное опьянение, и Роберто потерял способность здраво рассуждать. Он уже не мог найти обратный путь к рифу, поскольку видел только прямо перед собой — яркий пример туннельного зрения вследствие наркотического опьянения. Он старался отыскать громадную стену рифа и сосредоточился лишь на этой цели, забыв как следует надуть КП для увеличения положительной плавучести. Роберто снова поплыл в поиске потерянного рифа. (Та же ошибка! Надо было подняться из опасной глубоководной зоны и уже потом плыть к рифу). Каждое движение ластами усиливало наркоз... Роберто помнит данные компьютера на дисплее: 99 м, 98 м, 97 м... И затем — БАЦ! — чернота и потеря сознания. Какой-то отдел мозга еще шевелился и хотел выбраться из бездны, но большая его часть находилась в растительном состоянии. Роберто продолжал плыть и дышать без сознания еще некоторое время. Он очнулся из-за тревожных звуковых сигналов обоих компьютеров снова на глубине 100 м. Они показывали время декомпрессии — 99 мин с первой остановкой на 24 м, а в акваланге оставалось лишь 73 атм. Это был конец! Но Роберто не запаниковал; усилием воли он надул компенсатор и стал подниматься со скоростью, лишь немного превышавшую безопасную, рассчитанную компьютером. Течение отнесло подводника в открытое море, и он оказался в безбрежной синеве на 60 м. Голова прояснилась, и Роберто напряженно размышлял, что лучше: немедленно всплыть на поверхность и медленно умирать от декомпрессионной болезни, дрейфуя к югу Красного моря, или же упасть в пучину и послать к черту все на свете. Он поднялся на 24 м и сделал первую остановку, несмотря на нехватку воздуха: глубокая остановка очень важна, лучше пропустить мелководные. Компьютеры все еще показывали декомпрессионный период в 99 мин. Роберто поднялся на глубину 6 м и решил оставаться на ней пока полностью не закончится воздух в аппарате. Впоследствии он согласится, что мог бы сделать небольшую остановку на 12м — это смягчило бы эффект ДБ. Но в то время он еще с трудом соображал и слишком боялся остаться на глубине без воздуха. Обстановка создалась не из самых роскошных: дрейфуя с течением уже более часа, Роберто страдал от резкой боли в плечах и гипотермии, а когда смотрел в бездонную синеву, то чувствовал сильное головокружение. Будущее представлялось весьма туманным, но главное все же было то, что он выбрался на поверхность; вот и катер где-то прошел...
Капитан их судна прекрасно знал течения, и, когда после благополучного всплытия первого подводника все сроки вышли, повел катер в море. Они заметили красный буй и таким образом обнаружили нашего героя. Его приятель прыгнул в воду, и Роберто объяснил, что случилось. Тот спустил свежий 10-литровый баллон, поскольку воздух в старом акваланге практически закончился, и связался по радио с барокамерой.
Через полтора часа Багнаско на вертолете доставили в камеру, по дороге надев кислородную маску. Диагноз: полупаралич правой руки, отсутствие рефлексов в ногах и общая дискоординация. Все симптомы ДБ были устранены в рекомпрессионной камере.
Комментарий.
Итак, Роберто Багнаско остался жив и здоров и продолжает активно погружаться. Эта история, излечив его от самоуверенности и ненужных амбиций, послужила прекрасным опытом для будущей подводной деятельности. На ошибках учатся! Однако залогом благополучного возвращения стало все-таки хладнокровие и умение здраво и спокойно мыслить даже под азотным наркозом.
Факторы, гибельно воздействующие на психику аквалангиста, можно разделить на четыре основные группы:
1. Индивидуальные особенности и физическое состояние:
• иррациональные страхи — фобии;
• нервный и беспокойный характер;
• неопытность и неуверенность в себе;
• морская болезнь и тошнота;
• физическая усталость;
• головокружение;
• воздействие алкоголя или наркотиков;
• физическая неподготовленность;
• травмы и заболевания;
• гипотермия.
2. Социальные факторы:
• потеря партнера (группы) под водой;
• неуверенность в партнере;
• одиночество;
• отсутствие страховки на поверхности.
3. Проблемы со снаряжением:
• потеря плавучести и неисправность компенсатора;
• срывание маски с лица и ее потеря;
• неисправность легочного автомата;
• потеря ласты;
• израсходование воздуха в баллонах;
• прорыв гидрокостюма.
4. Опасности подводного мира:
• сильное течение;
• мутная, холодная и темная вода;
• мягкие засасывающие донные осадки;
• большие и опасные морские животные;
• зоны повышенного риска: пещеры, затонувшие корабли.
Фобия
Страх или тревога перед лицом действительной угрозы — нормальное явление для всех людей. Но у некоторых со временем чувство опасности и беспокойство постепенно перерастают в фобию — хронический иррациональный страх. Наиболее распространены следующие его виды: клаустрофобия по отношению к малому объему маски, гидрофобия — боязнь подводной среды, животный страх перед глубиной и ночными погружениями, мутной водой, боязнь акул и крупных морских
