- Очень просто, - отвечала я, - даун может совершить преступление по чужой наводке, но он никогда не сумеет дать показания против своего хозяина. Представь себе этого несчастного, больного человека, обвиняющего в преступлении всемогущего президента 'Атлант-Росса' Александра Тимофеева?

- Вот то-то и оно, - сухо заключил капитан Вавилов.

Капитан Вавилов уехал в Тарасов, оставив компанию в прежнем составе: Соловьев, Эвелина Баскер, Филипп и Лена Солодковы, я, Бельмов, Кузнецов, Оля и Наташа из 'Атланта'

(на них я смотрела с некоторым подозрением), Селиверстов, с ним двое охранников - Маринин и Игорь Серов, которых все называли Марик и Гарик. Кроме того, были трое молодых людей из ведомства господина Вавилова, командовал ими лейтенант Бобров. Двое его подчиненных - сержант Семенов и сержант Васягин - оказались удивительно милыми людьми.

Особенно мило они вели себя, обшаривая по приказу Вавилова болота в поисках трупов или их фрагментов. Кроме того, они прочесали лес, не обнаружив в нем и признаков собак, перекопали огромную виллу Баскера, хотели даже спустить бассейн, чтобы убедиться, нет ли там потайного хода или укрытия. Однако вовремя остановились и полезли туда купаться, чем и занимались до позднего вечера.

Вечером позвонил Вавилов и сказал, что можно отпустить всех, кроме Баскера, его жены и ее психоаналитика. Узнав о том, что он не представляет для правосудия никакого интереса, Бельмов возмутился и тут же накатал сенсационную статью под рабочим названием 'Тайна Баскер-виллы' (варианты: 'Смерть ждет на болотах', 'Псы-мутанты виллы Баскеров' и тому подобное).

После этого Бельмов, Кузнецов и чета Солодковых уехали в город на кузнецовской раздолбайке, лишь по недоразумению именуемой 'Фольксвагеном'. Основной целью этой поездки, как я подозревала, была вовсе не сдача статьи в редакцию, а оптовая закупка водки, благо веселые молодые люди планировали остаться на даче до двенадцатого мая.

Никакие псы из преисподней не смогли бы поколебать их в этом желании.

Возвратились они к вечеру. К тому времени сама дача опустела; Эвелина и Соловьев купались в бассейне под дулами автоматов коалиции 'аметистовские-вавиловские', то бишь господ Боброва и Селиверстова, а также их подчиненных - Марика, Гарика, сержантов Семенова и Васягина. Впрочем, Селиверстов находился в комнате Баскера, где довольно долго с ним говорил.

Кузнецов тормознул возле Баскеровской дачи, увидев, что я стою у ворот, и крикнул в окно:

- Тань, наши старые знакомые приехали!

Всякие Новаченки, Калиниченки и прочие ублюдки!

- Приехал Новаченко? - воскликнула я.

- Да, мы его только что видели. Серый 'мерсовский' джип с номерами... - И Кузнецов совершенно точно назвал цифры и буквы хорошо знакомого мне новаченковского номера.

- Та-а-ак... - протянула я. - А Тимофеева ты, случаем, не видал, а?

- Шефа? Нет, вот Александра Ивановича я видеть не удостоился, - как-то не по-кузнецовски ответил Костя.

- Что, хочешь к нему на дачу залезть? - высунулся и Бельмов.

- Ну, или так, - расплывчато резюмировала я собственные размышления.

- Успеха! - напутствовал Бельмов. - Если что, знаешь, где мы.

- И по болотам ночью не ходи, - добавил Кузнецов.

- '...Когда силы зла властвуют безраздельно', - замогильным голосом произнес Бельмов.

Кузнецов скорчил кошмарную рожу и проскрежетал:

- Бэрримор, кто это так воет на болотах?..

- Овсянка, сэр! - в тон ему ответил Бельмов, и оба захохотали.

- Хорошо, нет Казакова, а то бы он исполнил какую-нибудь жуткую арию, - проговорила я, качая головой при виде их паясничанья.

- Ета как ста-а.., нет Кыаззаковва? - раздался с заднего сиденья знакомый голос, и Казаков, изрядно навеселе, просунул свою стриженую голову в окно и отвратительным дребезжащим голоском запел:

- 'Ы-ыадному тибе я веррю... Шерлок Холмс.., атыщи мою потерррю!..'

Я плюнула и быстро пошла в глубь сада.

'Даче всего два года, а деревья уже большие, - подумала я, - чудеса, да и только!'

- Если че, Иванова, мы всегда поможем, - крикнул вслед Кузнецов, и 'Фольксваген' уехал.

- Боже упаси от вас помощи ждать, - проворчала я.

Но, несмотря на все несносное обезьянничанье веселой троицы, они сообщили мне очень важную новость: на свою дачу приехал Тимофей Новаченко. Стало быть, этой ночью я должна проникнуть в их коттедж.

'Их' - я подспудно имела в виду и Тимофеева.

'А что, если они уедут сегодня же, - вдруг всколыхнулась мысль. - Вряд ли, но чем черт не шутит?'

Эх, Тимофеев, Тимофеев, укоризненно шевельнулось в мозгу. Вероятно, самый притягательный и самый, как сейчас любят выражаться политические обозреватели, харизматический человек, которого я когда-либо знала. И всегда, всегда знала в связи с тем, что подозревала его в преступлении.

Такая сложная, насыщенная драматизмом ситуация - и я столь редко задействую свои магические гадальные кости.

Вот и ответ.

28+11+20

'Благими намерениями вымощена дорога в ад'.

- Благими намерениями вымощена дорога в ад, - повторила я. Замечательные слова, что и говорить!

Особенно в сочетании с черными псами преисподней.

Купальщики в лице подчиненных Боброва и Селиверстова, а также их поднадзорных - Соловьева и Эвелины Баскер - уже закончили вечерние водные процедуры и сели ужинать, когда я вышла из дома и не без трепета направилась к лесу.

Уже темнело, и лес казался жутким, особенно если учесть, наличие каких тварей в нем я допускала.

Я медленно двинулась в глубь леса. Признаюсь, сердце мое отчаянно колотилось, а пальцы правой руки судорожно стискивали пистолет.

'Надо было стянуть у Селиверстова 'узи', - подумала я, - с ним было бы не так страшно'.

Минут десять я шла, боясь вздохнуть, и слышала только биение собственного сердца да хруст прошлогодней листвы в молодой весенней траве под моими ногами.

Внезапно земля резко осыпалась подо мной, и я едва успела схватиться за ветви окружавших меня деревьев. При этом я едва не уронила пистолет и оцарапала шею.

Внизу, в пяти-шести метрах от меня, плескались речные волны.

- Обрыв, - пробормотала я, - еще чуть-чуть, и Гитлер капут, ауфвидерзеен, фройляйн Иванофф!

Осторожно придерживаясь за стволы деревьев, я пошла вдоль берега Волги, напряженно вглядываясь в лесную тьму справа от меня и одновременно стараясь не свалиться в Волгу.

Лес кончился так же внезапно, как уходил под откос, в Волгу, источенный переплетенными корнями деревьев обрыв. Ничто не свидетельствовало бы об окончании лесной полосы более явно, если бы не обвитая плющом высоченная металлическая ограда, о которую я пребольно стукнулась коленом, плечом и лбом.

Судя по всему, это должна быть дача Новаченко.