Последовало еще несколько ничего не значащих фраз. Мы потеряли интерес к диалогу наших соседей, но выключать принимающее устройство я, разумеется, не стала, контролируя разговоры Виктора и Антона.

– Ну что же, несмотря на все старания, мы все-таки попали под подозрение. Это плохо. Завтра же надо сваливать отсюда, – заключила я. – Тем более они уже стали дополнительные силы подтягивать.

– Да, присутствие Сухаря тут совсем ни к чему, – отреагировал на мои слова Станислав. – Он мужик жесткий, с ним не забалуешь.

– А откуда у вас такая техника? – вмешался Макс. Он с любопытством рассматривал приемник, из которого доносились голоса Виктора и Антона.

Реплику Макса мы с Гоцульским проигнорировали, продолжая свой разговор.

– Женя, а как мы уедем? Они же нас постоянно под колпаком держат.

– Не беспокойся, это моя проблема, и я ее решу, – самонадеянно пообещала я.

– А журналист? – Стас как будто только сейчас вспомнил о цели своего визита в отель «Орленок». – Я же так и не связался с ним, информацию не передал.

– Придется вам новый канал связи налаживать. Сейчас главное – решить проблему безопасности.

– Я понимаю, ты телохранитель, ты должна думать о безопасности, но я... Я же столько лет работал. Я не могу пустить все коту под хвост. Мне надо встретиться с журналистом. Хотя бы поговорить с ним, намекнуть, где и когда передам ему информацию.

– Дался тебе этот журналист. У меня есть надежные связи в правоохранительных органах...

– Нет, – быстро перебил меня Станислав. – Органы не подойдут. Давай лучше подумаем, как нам встретиться с журналистом, а потом сбежать. Ведь если я сейчас убегу, у людей Сухаря уже не будет сомнений в моей виновности. Мне будет гораздо сложнее действовать потом.

– Стас. – Я выдержала короткую паузу. Эта пауза означала, что сейчас я скажу нечто важное, к чему стоит прислушаться. – Я не успела сказать тебе днем. Твоего коллегу, Хлеборезова Вениамина, убили.

– Что?! – Гоцульский не хотел в это верить.

– Стасик, игра, которую ты затеял, очень опасна. Подумай об этом и прими верное решение.

– Веню убили? Его убили из-за меня?

– Этого я не могу знать.

– О нет! – Стас схватился за голову. – Как, как это могло случиться?

– Расскажи мне, как и где конкретно ты должен встретиться с журналистом. – Я планировала многое узнать от Стаса, поэтому стала поспешно задавать вопросы.

– Здесь, в «Орленке», – Гоцульский вновь повторил упрощенную версию места встречи.

– Где конкретно? В баре, в беседке, в парке? «Орленок» не маленький, где именно вы должны были встретиться? Ты хоть знаешь, как выглядит этот журналист Черемисин? Ты его видел здесь?

– Я не знаю, как выглядит журналист, он не знает, как выгляжу я. – Стас все еще пребывал в разбитом состоянии, новость о гибели товарища его ошарашила. На вопросы мои он отвечал как по инерции. Главное было – задать правильный вопрос, чтобы получить на него вразумительный ответ.

– И как вы собирались встречаться? Знакомство вслепую?

– Он просил, чтобы я каждый день, ровно в двенадцать часов дня, спускался в холл отеля и садился под пальмой с журналом «Стрела».

– Что за бред?

– Никакой это не бред. – Гоцульский поднял глаза и внимательно посмотрел на меня. – Это конспирация. Уж ты-то должна понимать.

– Это я понимаю. И что дальше? На десятый день отдыха Черемисин подошел бы к тебе и попросил флешку?

– Ну, может, и на десятый. Я не знаю. Он сказал, что когда убедится в том, что я – это я и никакой опасности поблизости нет, подойдет ко мне и предложит покурить гавайскую сигару.

– Это у вас, типа, пароль такой?

– Типа да.

– Классно работаете, мальчики, – усмехнулась я. – И что? Ты каждый день выходил в холл со «Стрелой» в руке?

– Выходил. И не только со «Стрелой», еще с Антоном и Виктором в придачу.

– Да, в такой ситуации журналист вряд ли подойдет к тебе. Не удивлюсь, если он, убедившись в том, что ты под колпаком, вообще уехал восвояси.

– Не думаю. Он, как и я, заинтересован в этом деле. – Стас немного оживился, наш разговор захватил его. Про смерть Хлеборезова Гоцульский на время забыл. – Черемисин наверняка догадался, что я – это я, и выжидает удобного момента, чтобы связаться со мной.

– Не исключено, но уж больно все это сложно и опасно.

– У меня нет выхода. Я должен вычислить Черемисина.

– В другой раз, Стасик, в другой раз. Снова свяжетесь по Интернету... Стоп. – Я замолчала на полуслове. – Ты хоть знаешь, сколько лет Черемисину, он брюнет или блондин?

– Он немолод, это точно.

– Седовласый старик, – неожиданно выпалил Максим. – Я же совсем забыл тебе сказать, Женя. Меня спрашивал о тебе какой-то седой старик.

– Тьфу ты, блин, – скромненько выругалась я. – Похоже, это и есть Черемисин. О чем он тебя спрашивал? – я обратилась к Максиму.

– Объясните мне, в чем дело? – оживился Стас и попытался вмешаться в наш разговор.

– Ну, спрашивал, как тебя зовут, кем приходишься вон ему. – Макс кивнул на Гоцульского.

– И что ты ответил?

– Сказал, что это не его дело.

– Молодец, правильно сказал.

– Женя! – Стас пытался докричаться до меня. – Ты вычислила журналиста?

– Вполне возможно. Сегодня один человек пытался сделать мне интересное предложение, от которого я не смогу отказаться.

– Так почему ты не выслушала это предложение?

– Потому что один маленький вредный мальчишка сбежал из отеля, – я зло посмотрела на Макса, он испугался и виновато отвел глаза, – и я вынуждена была бегать по территории, разыскивая его. Кстати, почему ты не отвечал, я несколько раз набирала твой мобильный?

– Ой, ё... – Макс полез в карман за телефоном, достал его, щелкнул на какую-то кнопочку и вернул аппарат обратно в карман. – Совсем забыл. Я же отключил звонок, чтоб ты, если будешь звонить, не запалила меня.

– Тебя убить мало.

– Зато я узнал, что у Виктора и Антона в отеле есть еще как минимум двое подельников, – не без гордости сообщил Максим, оправдывая свое поведение.

– Откуда знаешь?

– Я следил за ним.

– Псих, – не сдержалась я. – Неужели нельзя без самодеятельности, ведь я просила. – После секундной паузы добавила: – Почему минимум двое, ты их видел?

– Нет, я слышал, как Виктор звонил по телефону сначала какому-то Гарику, которому велел не выпускать тебя из парка, а потом Розе.

– Кому?

– Ну, Розе, женское имя такое.

– И что он хотел от Розы?

– Попросил, чтобы завтра она подложила тебе в еду какой-то дродоперм или допедрон, короче, что-то на «д».

– Доридол, – сказала я.

– Точно! – обрадовался Макс.

– Что это за хрень?

– Порошок без цвета, без запаха. Попадая в организм, вызывает сонливость, болезненность в области