пришлось много раз останавливаться, чтобы узнать у прохожих, как мне найти улицу Новостроек, но мне никто из них не смог помочь. Я несколько порадовалась тому обстоятельству, что в Тарасове не я одна слыхом не слыхивала об этой пресловутой улице. Потратив на поиски еще минут тридцать, я обнаружила, что забралась в невозможную глушь: многоэтажные дома закончились, начался частный сектор. Остановив машину, я вышла и, подойдя к первому попавшемуся дому, постучала. Пожилая женщина, открывшая мне дверь, вопросительно посмотрела на меня.

— Простите, пожалуйста, вы не скажете, где находится улица Новостроек? — взмолилась я.

Женщина, молча кивнув, скрылась за дверью, но тут же появилась вновь, обутая в старые, растоптанные туфли, и, взяв меня под руку, куда-то повела. Пройдя три или четыре переулка, мы вышли на узкую тропинку, которая, как оказалось, и была нужной мне улицей с громким названием. Совершенно непонятно, почему ее так именовали, так как новостройками здесь и не пахло.

— А кого вы ищите-то? — спросила женщина?

— Светлану Добрикову, — ответила я.

— Да она вон в том доме живет, — показала женщина на небольшой домик с красной крышей.

— А вы не знаете, она одна живет?

— Да когда как, — усмехнулась женщина.

— Это как же?

— Да когда одна, когда мужчина какой у нее живет. Поживет с недельку и уходит, потом другой появляется.

Света явно была не очень разборчива в связях.

— Дом-то ей этот от бабки достался. Когда та в прошлом году умерла, Светка и переселилась сюда. И как только ее родители отпустили? Совсем скатится девка! — женщина покачала головой. — Недавно у нее один был, здоровый такой, немолодой уже. Почитай, в отцы ей годился, только он у нее не жил: заезжал за ней, увозил куда-то. Светка-то почти и не была здесь. Может, и сейчас ее нет. Я ей говорю, на что он тебе? Посмотри, лет-то ему сколько! А она смеется только.

Поблагодарив словоохотливую женщину, я простилась с ней. Подойдя к домику с красной крышей, толкнула калитку, распахнувшуюся с протяжным скрипом, и, пройдя через запущенный садик, за которым, похоже, никто не ухаживал, поднялась на крыльцо, тоже грозившее вот-вот развалиться при каждом моем шаге, и постучала.

Никто не отозвался, и я уже было подумала, что Добриковой и в самом деле нет дома. Без всякой надежды на успех я постучала еще раз и вдруг услышала в глубине дома какой-то шум. Послышалось шлепанье босых ног по деревянному полу, и хриплый женский голос из-за двери спросил:

— Кто там?

— Светлана? — поинтересовалась я.

— Танька, ты, что ли?

— Я! — абсолютно честно ответила я.

— Чего в такую рань приперлась! — раздалось ворчанье, но замок начал тем не менее открываться.

«Девушка явно любит поспать, — подумала я, — если время после полудня для нее рань».

Дверь открылась, и я увидела слегка припухшее ото сна, немного не свежее, но довольно миловидное лицо, принадлежавшее девушке лет двадцати двух — двадцати трех. Ее довольно длинные волосы могли бы быть красивыми, если бы девушка не обесцветила их перекисью водорода, напрочь уничтожающей здоровый вид волос. Кроме того, они были спутаны после сна. Придерживая одной рукой дверь, открывающуюся, как выяснилось, наружу, она испуганно спросила:

— Ой! Вы кто?

— Я Таня, — с улыбкой ответила я.

— Вы, наверное, ошиблись! Я думала, это Танька, подружка моя!

— Нет, это вы ошиблись, — поправила я ее. — Я хоть и не ваша подружка, но зовут меня Татьяна. Точнее, Татьяна Александровна Иванова, майор милиции.

Раскрыв сумку, я показала перепуганной девушке липовое свое удостоверение. Светлана еще раз ойкнула и отпустила дверь, которая, распахнувшись, чуть не смела меня с крыльца. Хорошо, что я вовремя опустилась на ступень ниже.

— Светлана, — поспешила я ее успокоить. — Мы ведем расследование, в котором только вы нам можете помочь. Поэтому вся надежда — на вас.

Я нарочно избрала такую тактику. Мне было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что Светлана относится к той категории людей, с которыми, если хочешь чего-то добиться, лучше разговаривать по- хорошему. Если начнешь запугивать, она замкнется в себе, и из нее вообще ничего не вытянешь. Если же представиться кем-то другим, может вообще не пожелать разговаривать и выставит за дверь. Поэтому я решила сразу показать ей, насколько важна ее помощь. Моя тактика сразу же принесла плоды.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила Светлана. — Только в чем же я могу помочь? Меня в момент драки и в зале-то не было.

Понятно, она решила, что я пришла совсем по другому поводу — насчет какой-то драки у них в кафе.

Я прошла через темный коридор в комнату с низким потолком и перекосившимися полами. Видно, Светланины любовники не очень-то помогают ей в обустройстве быта.

Из-за недостатка света комната имела довольно мрачный вид и служила одновременно и гостиной, и спальней, и кухней. У стены стояла металлическая кровать наподобие той, на которой я лежала у Вени- Аякса.

— Вы уж извините, я с ночной смены, — смутилась Светлана, хотя вряд ли она отличалась избытком стыдливости.

Она указала мне на деревянный стул, стоявший около старого, покрытого голубой изрезанной клеенкой, стола, а сама села напротив и приготовилась отвечать на вопросы.

— Светлана… Как ваше отчество? — спросила я, доставая блокнот и делая вид, что приготовилась что-то записывать.

— Григорьевна, — стараясь придать своему голосу значимость, ответила Светка.

— Светлана Григорьевна, я сразу хочу вас предупредить, что пришла поговорить об одном вашем знакомом.

— О котором? — заинтересовалась Света.

— О Викторе Мясникове.

— Ах об этом, — махнула рукой Светлана, — да я его сто лет не видела.

— Почему? — спросила я.

— Да я его отшила!

— А что так?

— Нужен он мне тыщу лет, жмот! Сережки купить не может! Думает, ко мне за бутылку спрайта можно ездить! Видала я его спрайт!..

— Скажите, Светлана Григорьевна, а где вы с ним встречались?

— А что случилось-то? — вдруг спросила Света.

— Да ничего особенного, — уклончиво сказала я, решив пока не сообщать Свете о смерти Мясникова. — Так где вы с ним встречались?

— Он квартиру снимал.

— Где?

— В Краснопресненском районе, — ответила Светлана.

Краснопресненский район в Тарасове был чем-то сродни Заводскому. Во всяком случае, находился также далеко. Мясников, оказывается, даже на любовницах своих экономил, снимая ради них квартиру подальше от центра.

— Скажите, а как вы с ним познакомились?

— Да что случилось-то? — опять спросила Светка. — Если он что натворил, то я тут ни при чем. Я его сто лет не видела и видеть не хочу.

— Светлана Григорьевна, вы пока только отвечайте на мои вопросы, а уж потом я отвечу на ваши.