оказалось, что уберегся от больших материальных потерь.

— Материальные потери — это ничто по сравнению с тем духовным дисбалансом, в который меня ввергла эта дрянь! — неожиданно патетически воскликнул Андрей.

Михаил раскатисто засмеялся. Он не верил искренности слов приятеля, который, к этому моменту уже приняв сто пятьдесят граммов водки, полулежал на диване и почесывал свое пузо, буквально лезшее наружу в прогалы между пуговицами рубашки.

— Что-то я не заметил этого. Ты же прежде всего жалел о куртке и деньгах! — скрипуче заметил он. — А вообще я вам скажу вот что, — Михаил повернулся ко мне: — Девчонка эту операцию одна придумать не могла. Не могла! — для убедительности повторил он.

— Почему? — спросила я.

— Потому что не такой она человек. Я ведь разговаривал с ней, и мне тогда еще показалось, что она… ну… не способна, что ли, принимать самостоятельные решения. Она как будто роль заученную играла. Только я тогда это вот наблюдение не додумал. Просто в памяти несуразность поведения девчонки отметилась. Я, может быть, и не психолог, — смущенно склонил голову Девяткин, — но писательский опыт и природная наблюдательность кое-чего стоят.

В принципе его мысли были созвучны моим. За Диной должен был стоять кто-то, направлявший и координировавший ее действия. Вот только кто? Это мне и предстояло выяснить.

И сейчас из беседы с Артемовым и его приятелем Михаилом я почти уже уверилась в том, что смерть Дины связана как раз с этой ее, совершенно неожиданно открывшейся, второй, потайной жизнью. Во всяком случае, ни о чем другом я думать не могла.

— Но ведь, насколько я понимаю, это была не последняя ваша встреча с Диной, Андрей! — громко воскликнула я, потому что Артемов, развалившись на диване, уже начал похрапывать.

— А? — лениво очнулся тот.

— Артемов, подъем! — так же громко, как и я, заговорил Деревянкин, насмешливо щелкая пальцами прямо перед лицом чуть было не уснувшего Андрея.

— Ну что это такое! Человеку поспать не дают… — неожиданно заныл Артемов и стал медленно, словно медведь, приподниматься на диване.

— Расскажи Татьяне, как ты выследил эту Нинку-Динку, — сказал Михаил.

— А что? Я не выслеживал, все случайно получилось, — заговорил Артемов.

Неисправима тяга холостого мужского контингента к развлечениям с малознакомыми симпатичными женщинами. Вот и Андрей Артемов, за недельку оправившись от потрясения, связанного с обокравшей его девушкой, снова пустился на поиски авантюрных приключений. На сей раз он избрал другое кафе, в которое пошел уже один, без брюзжащего на ухо скептика Деревянкина. И неожиданно в дальнем углу кафе он заметил знакомый профиль. Знакомый парик, фигуру… словом, ту самую женщину, которая ушла в ванную у него дома и не вернулась.

Первым желанием Андрея было подойти, схватить эту дрянь за плечи и тут же вытрясти из нее украденные у него деньги и куртку. Однако, слегка поразмыслив, он решил поступить более умно. Не став ничего заказывать, он бочком-бочком проследовал к выходу из кафе, потом прошел к своему автомобилю и засел там, организовав своего рода наблюдательный пункт и следя за всеми, кто выходил из кафе.

Ждать ему пришлось довольно долго, но в конце концов та, которую он узнал, вышла наружу. Она была одна. Оглядевшись, она пошла на перекресток, где начала голосовать. На ее зов откликнулась одна из проезжавших мимо машин. Вырулив на проезжую часть, Андрей начал преследование «девятки», в которую села знакомая девица.

Водитель «девятки» оказался не лихачом, ехал очень аккуратно, чем и облегчил Андрею преследование. И в конце концов привел Артемова к дому номер шестнадцать по улице Краевой, где, как я знала, проживала Дина Черемисина.

Андрей проследил, в какой подъезд вошла девушка, дождался, пока она откроет дверь и зайдет внутрь. Затем зашел сам и осторожно пошел вслед за Диной. А она тем временем поднялась на четвертый этаж и остановилась, чтобы открыть дверь в свою квартиру.

Прыжок Андрей совершил с неожиданной для своей комплекции прытью, через несколько ступенек вверх, в тот самый момент, когда девушка открыла дверь, но не успела войти внутрь. Короткий вскрик — это максимум, на что ее в тот момент хватило, ибо через мгновение рот ей закрыла широкая ладонь Андрея Артемова.

Он захлопнул дверь сам, потом, глядя в распахнутые до предела от ужаса глаза Дины, прошел, волоча ее за собой, в комнату, нащупал выключатель и включил свет.

— Ну, вот и все, — спокойно сказал он, опуская Дину на диван и освобождая ей рот.

Шок у Дины продолжался. Она сидела на диване в испуганной позе, прислонив руки к груди и голове, как будто пытаясь защититься на уровне жестов.

Андрей тяжело выдохнул — все же рывок через лестничный пролет вверх был серьезным для его возраста и габаритов физическим упражнением — и спокойно, даже с усмешкой спросил:

— Вы меня, надеюсь, помните, девушка?

— Угу, — скорее промычала, чем произнесла Дина.

— Ну, вот и отлично. Следовательно, есть основания для деловой встречи. Ее мы сейчас и начнем. На повестке дня один вопрос — о возмещении убытков, причиненных вами мне.

— Угу, — продолжала кивать головой Дина, понимавшая, что сейчас она целиком во власти этого толстяка, несмотря на то что находится в собственной квартире.

— Так когда же можно рассчитывать?

Дина промычала что-то нечленораздельное и снова кивнула головой.

— Я спрашиваю, когда можно рассчитывать на деньги? — неожиданно злобно прорычал Артемов и буквально насел на девушку своим большим телом.

Та сдавленно застонала. Артемов был настроен, однако, безжалостно. Он принялся душить Дину. Конечно, не всерьез, а с целью запугать. Встряхнув еще ее немного потом для острастки, Андрей отпустил девушку.

Она долго откашливалась и гладила ладонями горло. Наконец, оправившись от шока, выдавила из себя:

— Сколько вы хотите?

— Все! — Андрей был не склонен к компромиссам.

— Когда?

— Завтра! — Артемову понравилось быть категоричным, и он выдерживал имидж.

— Я не могу завтра, — отчаянно прошептала Дина.

— А когда?

— Ну, через неделю…

— Поздно! Три дня, и все! Я знаю, где ты живешь. В конце концов я заявлю в милицию, а мой приятель все подтвердит. На бутылках наверняка остались твои отпечатки. Я специально их не выкидывал, на всякий случай.

Артемов, конечно, приврал здесь, но на Дину это произвело впечатление.

— Через три дня? — тихо переспросила она.

— Да, и давайте без лишних там этих… — чуть смягчил тон Андрей. — Короче, я перезвоню, а потом подъеду. У вас телефон, я смотрю, есть… — скосил он взгляд на телефонный аппарат.

Дина обреченно продиктовала номер. Андрей записал его в свой блокнот и, равнодушно оглядев девушку, пошел к выходу.

— Да, и еще… Расплату натурой я не приму. По принципиальным соображениям, — сказал он напоследок и хлопнул дверью.

— Андрюха герой! Андрюха — принципиальный мужик! Просто кремень, а не человек! — ернически зааплодировал Деревянкин приятелю, после того как тот закончил свой рассказ.

— Все это, конечно, очень мило, но что было потом? Вы же не все рассказали, Андрей! — сказала я.

— Не все, — согласился Артемов, почесывая пузо. — Я позвонил вечером условленного дня. Это