Хорошее устройство судна зависит от тысячи вещей, от множества мелких подробностей. Это сложный механизм, совершенство которого может быть следствием только совершенной полноты и законченности всех его частей. При теперешнем состоянии морской науки пароходное или парусное судно выполняет эти условия тогда только, когда тщательно позаботились о том, чтобы дать ему ходкость, поворотливость и сильную артиллерию, снабженную всеми усовершенствованиями по этой части. В последнюю войну английские суда далеко уступали в постройке нашим; зато англичане поспешили исправить суда, взятые у французов, и строить свои по этим образцам. 80-пушечный корабль 'Франклин', взятый при Абукире, и названный 'Канопус', служил моделью для превосходнейших кораблей английского флота; но с тех пор мы почти совершенно преобразовали наши суда, а англичане, со своей стороны, не переставали делать опыты, и следствием этих опытов были суда, хорошие качества которых наделали много шуму. Итак, ничто не заставляет думать, что наши суда сохранили теперь то же превосходство над английскими, какое имели во время войн Империи; а что касается пароходов, то тут уже явно преимущество не на нашей стороне. Ходкость судов есть необходимое условие для такого флота, которому суждено будет всегда находить неприятеля численно сильнейшего, а ходкость зависит не от одного условия, и главное из условий, - образование корпуса, - не может одно удовлетворить этой цели. В последнюю войну англичане с худшими судами умели безнаказанно наблюдать за нашими эскадрами и догонять лучшие наши крейсеры. А это происходило от того, что размещение тяжестей, покрой парусов, медная обшивка также служат увеличению скорости, и этими данными англичане превосходно умеют пользоваться. В пароходах совершенная правильность в действии машины почти столь же важна для скорости хода, сколь и образование корпуса судна.

Скорость хода есть один из важных залогов успеха; но, происходя от множества различных условий, она так мало зависит от принятой системы постройки, что часто ход одного и того же судна изменяется от одной кампании до другой. Вот почему неосторожно было бы нам в этом отношении вполне полагаться на знания и известность наших корабельных инженеров. Предмет этот слишком важен, чтобы можно было удовольствоваться только полуубеждением. Нужно было бы, чтобы каждое пароходное или парусное судно, - начинает ли оно свою службу или служит уже 20 лет, - при выходе из порта пробовало скорость хода перед комиссией, чтобы его можно было сравнить с другим судном, уже известным своими превосходными качествами. Эти испытания были бы тем полезнее, что теперь почти нет у нас ни одного судна, о ходе которого мы имели бы точную информацию.

В нашем флоте, - как в материальном отношении, так и в отношении команд, - все, что касается военной части, превосходит чисто морскую часть. Напротив того, в Англии более занимает умы последний вопрос. Там разбирают и оценивают разные методы постройки. Соперничествующие системы Саймондса и Роберта Сепинга сравниваются и испытываются в Бискайской бухте, подобно тому, как испытывают на турфе лошадей. Часто состязание продолжается 15 и 20 дней, в виду судна, исправляющего должность судьи, и результаты этих испытаний рассматриваются окончательно в Нижней Палате. Это происходит от того, что в Англии всякий понимает морское дело, всякий любит и ценит флот. Во Франции начинают его любить, но еще не понимают. Скажем более: из числа людей, посвящающих себя этой тяжелой службе, большая часть превосходит английских офицеров образованностью и знанием наук, но любовь и способность к ремеслу меньше развиты у нас, нежели по ту сторону Канала.

Правда, что служба, которой английское правительство требует от своих офицеров, совсем не то, что служба наших. Английский офицер, подчиненный на корабле наистрожайшей дисциплине, делается по входе судна в гавань, человеком совершенно свободным. Уведомляя каждый год секретаря Адмиралтейства о месте своего жительства, он может заниматься своими делами и пользоваться половинным жалованьем сколько угодно времени. Исполняя раз в год простую формальность словами: I live at... (Я живу там-то), английский офицер так же свободен в своих действиях, как самый независимый из лондонских франтов, или из country gentlemen Йоркшира. У нас, напротив, где число офицеров ограничено сообразно требованиям службы, от офицера требуют более, и он никогда не принадлежит себе долее 6 месяцев. В первые годы его поддерживают счастливые обстоятельства и доверчивое честолюбие; но когда настанут неизбежные, но неожиданные разочарования, тогда эта безупречная служба утомляет и обессиливает уже поколебавшуюся преданность; одно лишь чувство долга должно заменить потерю молодости и пылкости.

Итак, если допустить, что любовь и привязанность к морской службе реже встречаются между нами, нежели между англичанами, то при настоящем положении дел надобно бы каким-нибудь возбудительным средством помочь этому недостатку рвения. Нам кажется ничем лучше нельзя добиться этого, как устройством эволюционных эскадр. Счастливое соревнование, оживляющее собранные таким образом корабли, всегда приносило плоды, и с 1815 г. французский флот только этим собраниям судов и обязан своими успехами. Только в таких эскадрах офицеры узнают и оценивают друг друга; только там упрочивается дисциплина и утверждаются хорошие правила. И если правда, что прежняя тактика должна уступить место новым соображениям; если во время войны уже и не понадобится высылать эскадры, то, тем не менее, в мирное время дoлжно вооружать эскадры и посылать их в море.

Нужно ли прибавлять, что хорошее и полезное на парусных судах становится необходимым, при устройстве пароходного флота, где все нужно созидать вновь, начиная от основных правил службы до малейших ее подробностей. Назначаемые перевозить большое число войск, высаживать на неприятельский берег отряды, которые могли бы поддержать первое усилие, пароходы, более чем другие суда должны приучаться плавать в порядке и соединенно, делать высадки быстро и без замешательства, и устраивать наивыгоднейшую линию баталии для сражения с судами, силящимися воспротивиться десанту. Легко может быть, что сражения между эскадрами парусных судов станут реже, но зато сражения между пароходными эскадрами будут происходить чаще, потому что пароходы должны предпринимать большие военные действия не иначе, как в большом числе. Кто может ручаться, что армии не встретятся опять на водах Акциума и Лепанта, и что там мы не будем обязаны победой солдатам нашим, которым, таким образом, придется действовать на новом для них поле битвы? Как бы то ни было, как бы тактика не изменилась, нужно нам предохранить наш флот от разрушительного действия одиночных вооружений; надо сохранить неприкосновенными дисциплину и военные предания и не допустить их исчезнуть в том временном замешательстве, в какое ввергло нас введение нового рода оружия.

Впрочем, счастливые последствия соединения судов проявляются только на иностранных рейдах или в море. Англичане уверились, что на Плимутском и Портсмутском рейдах невозможно держать команды в порядке; они по возможности стараются держать свою домашнюю эскадру у берегов Ирландии. Стоянка на собственных рейдах почти так же вредна для наших матросов, как и стоянка на английских рейдах для матросов Великобритании. Большие порты всегда гибельны для дисциплины, и кораблям должно оставаться в них как можно менее. К несчастью, только в летние месяцы можно держать в море большие эскадры, и неблагоразумно было бы подвергать опасности такую драгоценную часть флота, посылая ее крейсеровать во время нашей бурной зимы{104}. Но мы имеем много дистанций, на которые и в это время года можно рассылать суда, с тем, чтобы по возвращении весны они опять собирались в тулонском рейде. Этой системе, правда следуют, но только для очень малой части нашего парусного флота. Если бы ее распространить на бoльшее число судов, а в особенности на военные пароходы, то она непременно поддерживала бы соревнование, как между офицерами, так и между матросами. Но прежде всего нужно обеспечить сохранность приобретаемых таким образом результатов и не разрознивать сформированные, выученные команды. Такому порядку вещей нужно подчинить наши постановления, как бы ни была противна им подобная мера. Нужно, чтобы капитан, офицеры, унтер-офицеры и матросы поступали на судно вместе, разделяли до конца одну и ту же участь, и оставляли судно в один и тот же день.

Когда, таким образом, выгода прочной организации сделается равной на обоих флотах, англичане сохранят еще над нами преимущество в составе их вербованных команд, потому что вербовка берет только охотников, из лучших людей морского народонаселения Англии. Нам нельзя и думать идти по такому пути, но предусмотрительные постановления могут несколько уменьшить невыгоду нашего положения. Плавучая школа, предоставившая нам столько прекрасных канониров, не истощилась: это учреждение получит, как того и можно ожидать, надлежащее развитие, и подобные же учреждения образуют новые специальности, из которых можно будет нам набирать урядников, стрелков, полезных во время боя рулевых и марсовых, необходимых во всякую минуту плавания. Конечно, эти вопросы имеют не меньшую важность, чем вопросы отчетности; они в состоянии возбудить честолюбие такой администрации, которая желала бы обозначить