рулем которой я видела Пасько. Неужели Петр Петрович опаздывает? Я зашла в ресторан, около меня тут же возник администратор, задал пару вопросов и проводил в VIP-зал, где, оказывается, уже томился ожиданием генеральный директор «Экватора». Завидев меня, он встал, поцеловал мою руку и усадил за столик. Но меня галантностью с толку не собьешь. Я была начеку.

– Позвать официанта, чтобы он помог разобраться в меню? – спросил Пасько покровительственным тоном.

– Не стоит. Я не назвала бы себя большой любительницей японской кухни, но в этом ресторане мне доводилось бывать не раз, поэтому у меня уже сложились определенные вкусовые пристрастия.

– Вот как? И что же вы, Полиночка, обычно выбираете?

– Горячие роллы «Кайзен» и суши из икры летучей рыбы, – сказала я, разглядывая вставшего на дыбы красного дракона, который был изображен на папке с вложенным в него меню. Он показался мне похожим на Пасько. Или Пасько на дракона...

– Полина, а у нас с вами одинаковые вкусы. Я тоже предпочитаю горячие роллы, особенно с креветками, и суши из икры мне тоже больше нравятся, чем из самой рыбы. Но я, пожалуй, закажу не «Тобико», а «Икуру».

– Икру лосося предпочитаете?

– Понимаю, банально, но ничего с собой поделать не могу. А как насчет салата с авокадо и крабами?

– Положительно.

– Сливовое вино? – предложил Пасько.

– Пожалуй.

Петр Петрович жестом подозвал официанта, загримированного под самурая, озвучил ему наш заказ, а затем обратился ко мне:

– Полина, а расскажите-ка мне про своего деда. Я хочу понять, что он за человек.

Я стала без заминки транслировать свою домашнюю заготовку:

– Дедуля у меня бывший военный. Он почти сорок лет отдал танковым войскам. Хотел дослужить до генерала, но, увы, Вооруженные силы стали резко сокращать, и дедулю отправили в отставку полковником. Оказавшись на гражданке, он ужаснулся тому, в каком хаосе здесь живут люди. Но потом ничего, втянулся.

– А чем он сейчас занимается?

– Всем понемножку. Если раньше он строил солдат, то теперь строит дачу...

– А вместо траншей копает грядки и сражается на них с сорняками, как со злейшими врагами, так? – продолжил мою аналогию Пасько.

– Верно, – подтвердила я, мило улыбнувшись. – Его стиль – это брутальный минимализм.

– Неужели дача похожа на казарму?

– А вот и нет. Скорее на пещеру первобытного человека. К семидесяти годам дедуле вдруг захотелось быть ближе к земле. В его дачном домике минимум комфорта, но там он чувствует себя уютно, как первобытный человек, вернувшийся после охоты в свою пещеру и на всякий случай прикрывший вход камнем от диких зверей, – нафантазировала я и вдруг поняла, что меня понесло совсем не в ту степь. – Впрочем, дача – это в свободное от работы время...

– Так он еще работает?

– Да, преподает ОБЖ в школе. Учит детей надевать противогазы и разбирать автомат Калашникова.

– Понятно, – Пасько призадумался, переваривая мою информацию. – А есть у него какие-нибудь мечты, стариковские фантазии?

– Мечты? – я пожала плечами. – Были мечты, но разбились. С женой хотел прожить до глубокой старости и почить с ней в один день, но бабуля умерла тридцать лет назад, еще до моего рождения. Генералом хотел стать... Ну про это я уже говорила. А вот еще что... Когда всем ваучеры раздали, дедуля купил на него акции одного инвестиционного фонда, поверив в обещанные семьсот пятьдесят процентов годовых.

– Во сколько? – рассмеялся Пасько.

– Семьсот пятьдесят. Так в телевизионной рекламе говорили, вот дед и купился. Родители рассказывали, что он никогда прежде такого разочарования не испытывал, как тогда, когда понял, что его ваучер провалился в тартарары вместе с этим инвестиционным фондом. Понимаете, Петр Петрович, тут дело не в деньгах, ни в дивидендах было, а в принципе.

– Понимаю.

– В общем, дедуля привык в армии доверять своим командирам, а на гражданке и Чубайсу поверил, который поделил все российское достояние на эти самые ваучеры. Он нет-нет, да и поминает Чубайса недобрым словом.

– Не он один, – сказал Пасько, о чем-то задумавшись.

После вполне реальной истории с ваучером я планировала осторожно намекнуть коллекционеру на то, что можно попробовать предложить деду в обмен на «Победу» какие-нибудь акции. Но Петр Петрович подхватил у меня тему приватизации и стал рассказывать свою семейную историю о том, как его матушка обменяла два ваучера на мешок сахара. Мы вместе посмеялись над ее практицизмом.

– Да, сейчас это кажется смешным, но тогда это было очень выгодной сделкой. Мама наварила варенья, которого хватило на всю зиму. Лично я обожаю варенье из крыжовника. А вы, Полиночка, какое предпочитаете?

– Из лепестков роз, – сказала я, желая произвести на Пасько впечатление, и я его произвела.

Надо признаться, что варенье из лепестков роз я пробовала только раз в жизни, причем сварили мы его с Алинкой, когда учились в восьмом классе. То ли мы не тот сорт роз купили оптом на рынке, то ли не выдержали рецептуру, но у нас получилась такая гадость, которая надолго отбила желание что-либо готовить самостоятельно. Но Петру Петровичу знать об этом было совершенно необязательно.

Пообщавшись с Пасько на самые разные темы, я вдруг поймала себя на мысли: если бы мы встретились с ним при других обстоятельствах, то он вполне мог бы меня заинтересовать как мужчина, а не как объект мести. Петр Петрович был интересен внешне, имел хорошие манеры, да и, наверное, был не жаден, если пригласил меня не в самый дешевый ресторан Горовска. Только я знала, кто он таков. В славные годы исхода прошлого тысячелетия Пасько был членом банды, за что получил условный срок. Я не назвала бы это досадной ошибкой молодости, потому что Петр Петрович до сих пор не только поддерживал отношения с бывшими уголовниками, но и устроил на подведомственной ему территории рассадник уголовных элементов. Шутка ли дело – назначил Кудряшова начальником службы безопасности! Конечно, не шутка. Ведь этот человек помог ему сесть в директорское кресло. Кем Пасько был прежде? Начальником отдела снабжения. Помнится, Мигалов говорил мне, что этот кадр бывал очень грубым со своими подчиненными. А я собственными глазами видела, что Панин приходил в ужас только от одного упоминания о Петре Петровиче. Да, неспроста Пасько напомнил мне дракона. Симпатичный персонаж, но если ему что-то не понравится, то он тут же начнет изрыгать из пасти огонь. Только бы не в мою сторону...

Как ни странно, но сливовое вино не способствовало повышению его настроения. С каждой выпитой рюмкой Петр Петрович становился все более хмурым и молчаливым. Неужели он понял, что «Победу» ему не видать? Кажется, я переиграла, не оставила ему никакой надежды. Надо срочно исправлять эту ситуацию, подкинув идею насчет акций. Надо же – стих получился! Ситуацию – акций. Сейчас он выпьет еще одну рюмочку, и тогда можно будет заговорить об этом без всякого перехода. Однако Петр Петрович не торопился наполнять бокалы вином, а я умела ждать. Ариша любил говаривать, что выдержка – это оборотная сторона стремительности. Тот, кто обладает выдержкой, тот и выигрывает. Конечно, дедуля имел в виду игру в карты, но я частенько применяла такую тактику в реальной жизни.

– Полина, мне кажется, я знаю, что может заинтересовать старика, – выдал Пасько после долгого молчания. – А что, если я предложу ему... акции?

Я едва не поперхнулась. Петр Петрович озвучил то, что я собиралась выдать в следующую минуту. Неужели он прочитал мои мысли?

– Какие акции? – спросила я, справившись с волнением.

– Транспортной компании «Экватор», – ответил ее генеральный директор не задумываясь.