двери комнаты: свет то зажигался, то гаснул. Это повторялось трижды, и затем все снова погрузилось во мрак.

Заинтригованный этими сигналами, Судзуки приоткрыл дверь в соседнюю комнату. Увиденный им спектакль не был для него полной неожиданностью.

Вдова заманивала в ловушку своих соучастников, чтобы ускорить кровавую бойню. Ее пышный силуэт вырисовывался в оконной раме. Рядом с ней лежал пистолет. Мадам Тишо хотела не только руководить операцией, но и принять в ней деятельное участие.

Лунный свет помог ей различить несколько передвигающихся по саду теней. Она взяла в руки пистолет и медленно наводила его на выбранную жертву.

— Один ваш выстрел, — прохрипел японец, — и вы можете проститься с жизнью.

Она вздрогнула и отскочила от окна, растворившись во мраке комнаты.

— Бросьте оружие, — приказал Судзуки.

Тяжелый металлический предмет упал на пол. Японец зажег свой электрический фонарик, чтобы взять оружие. Не успел желтый пучок света осветить комнату, как раздался сухой выстрел, а следом за ним другой.

Послышался пронзительный крик, и вдова Тишо рухнула на пол. Судзуки осветил фонариком пол и заметил предмет, брошенный вдовой, чтобы ввести его в заблуждение. Это была съемная ручка шторы. Он подошел к женщине и подобрал оружие, которое она выронила при падении.

— Для пользования пистолетом одного желания недостаточно, — заметил он.

Она сжимала зубы и корчилась на полу. Левой рукой она пыталась остановить поток крови, хлеставший из ее правого плеча.

— Я вас предупреждал, — сказал японец, погасив фонарик. — Я советую вам выйти и сдаться полиции.

В тот же момент тишину ночи разорвал оглушительный голос из рупора:

— Вы окружены полицией. Немедленно сдавайтесь. Положите руки на голову и выходите на дорогу. В вашем распоряжении три минуты, потом будет поздно.

Японец припал к окну: два силуэта, крадучись, пробирались к дому вместо того, чтобы идти к дороге. Судзуки быстро выбежал из комнаты и перешел к окну салона, выходившему на заднюю сторону. Здесь он также увидел тени, прошмыгнувшие к дому. Тактика бандитов была ясна: они собирались окопаться внутри бунгало.

К ужасу и удивлению Судзуки, этот маневр осуществлялся без малейшего сомнения или опасения. Единственное объяснение, которое Судзуки находил, это — вдова, заманившая их для сведения счетов.

Условным сигналом она дала им понять, что путь свободен. Судзуки не мог этого допустить. Со своей стороны бандиты не могли допустить, чтобы их атаковали с тыла. Все были загнаны в угол.

Укрывшемуся в тени Судзуки с пальцем на курке ничего не оставалось, как дать сигнал к бою. На бледном прямоугольнике, отраженном на ковре лунным светом, появилась тень и стала расти.

Спрятавшись за стулом, Судзуки не шелохнулся, когда окно вдребезги разбилось и на подоконнике возник силуэт человека. В ту же самую секунду пуля, посланная Судзуки, сразила его. Он замертво свалился на ковер, поглотивший звук от падения автоматического пистолета.

Японец тотчас же схватил оружие и устремился к двери салона, которую он раньше закрыл на ключ. Он первым открыл огонь, чтобы перекрыть доступ к дому. Автомат оглушительно застрочил. Судзуки услышал, как кто — то бежит по саду. Противник понял. Тяжелые шаги удалялись в направлении деревьев. Японец выполнил свою миссию и загнал бандитов в иллюзорное убежище среди деревьев, не дав им превратить бунгало в Форт — Шаброль.

Убедившись, что холл опустел, японец вернулся в салон и заглянул в комнату, где царила полная тишина.

— Мадам Тишо, — позвал он вполголоса, — вы где? Ответа не было. Ночной ветер раскачивал открытую раму окна. Глаза японца искали в темноте. Опасаясь непредсказуемости вдовы, он остерегался зажечь свой фонарик, чтобы осветить комнату. Внезапно белый луч прожектора прорезал сад. Этого краткого мига было достаточно, чтобы увидеть жуткую картину.

Вдова Тишо лежала распростертой на полу возле кровати, со скрещенными на груди руками. Глаза ее вылезли из орбит, распухший фиолетового оттенка язык торчал из открытого рта. Судзуки подошел к трупу и направил фонарь на лицо убитой. На шее были видны страшные синеватые подтеки, оставленные руками душителя.

Бекман доказал, что у него хорошая реакция. Судзуки был потрясен дерзостью и быстротой этой расправы — все произошло за две минуты, пока его не было в комнате. Ночная тишина снова была нарушена громкоговорителем. Перекрещенные лучи двух прожекторов резко осветили сад.

— Вы окружены, — повторил металлический голос, — сдавайтесь!

Судзуки вылез из окна и направился к соснам. Он лег на траву, выставив автомат. Вокруг — угрожающая тишина. Ни один из бандитов не сдался. Послышался гул мотора. Машина с потухшими фарами ехала вдоль сада. Японец увидел силуэт погашенного прожектора, спускавшегося по склону и вскоре скрывшегося из виду. Что — то замышлялось.

— Последнее предупреждение, — грянул голос из репродуктора.

Где — то внизу снова мелькнул луч прожектора. Судзуки видел только его отражение. Затем он увидел оторвавшийся от сосен силуэт с поднятыми руками. Сдававшийся успел сделать только несколько шагов, сраженный выстрелом.

Театр теней потерял еще одного актера.

Судзуки понял, что стреляли сзади, из — за деревьев, а не со стороны полиции. В следующую секунду автоматная очередь погасила прожектор, и в кромешной тьме началась беспорядочная перестрелка, сопровождаемая криками и беготней.

Не разгибаясь, японец пополз к раненому. Он двигался на хрип умирающего, который лежал, уткнувшись носом в траву, тщетно пытаясь перевернуться. Японец взял его за плечи и, поддерживая ему голову, перевернул на спину. Раненый прохрипел:

— Стреляли в спину… Это Вилли. Силы его иссякли… Он уронил голову.

В тот же момент началась перестрелка со стороны деревьев. Японец приготовил автомат. Никого не было видно. Слышались только шаги со стороны, противоположной бунгало.

Раздалась автоматная очередь, и снова наступила тишина, затем послышался гул резко тронувшейся машины. Секунду спустя затрещал мотор, и Судзуки понял, что началась погоня.

На следующее утро пресса охарактеризовала инцидент как банальное столкновение между полицией и гангстерами, во время которого инспектор Вилмут погиб при исполнении служебных обязанностей. Газеты писали: «Во время проведения операции был убит полицейский, отец двоих детей, четырнадцати и семнадцати лет. Трое других полицейских получили ранения. Было убито также четверо бандитов и двое ранены».

Вдова Тишо не попала в списки, приведенные газетами, что, впрочем, не удивило Судзуки. Совершенно очевидно, что власти скрывали какую — либо связь между делом Энгельберга и операцией Бекмана. Простое сопоставление фактов могло привести к непредсказуемым последствиям.

Когда в девять часов утра Судзуки появился в кабинете комиссара Зайдера, чтобы обсудить случившееся, он увидел последнего подавленным, состарившимся лет на десять, абсолютно неспособным взять себя в руки.