— Хорошо, сейчас позову, — благосклонно ответил мужчина, наверное, решил, что я Надина подружка.

— Да, — пропищал тоненький голосок.

— Здравствуйте, Надя, вас беспокоит частный детектив Татьяна Иванова.

— Кто? Частный детектив? — страшно перепугалась секретарша. — Зачем я вам?

— Я хочу встретиться с вами и поговорить об Андрее Владимировиче Шорникове.

— Да, произошла такая трагедия, но при чем здесь я?

— Вы же его личная секретарша, так?

— Не совсем. Я — офис-менеджер фирмы «Феррум-Маркет», и ничего личного с директором у меня не было… Папа, подожди, я сама, — сказала девушка, обращаясь уже не ко мне. Она стала пререкаться со своим отцом, а потом в трубке воцарилось неестественное молчание. Я пришла к выводу, что Надя закрыла микрофон рукой. Разговор с родителем не был предназначен для моих ушей, и это наталкивало на определенные подозрения. Минуты через две она наконец сказала мне: — Алло! Вы меня еще слушаете?

— Не слушаю, но с нетерпением жду, когда вы со мной заговорите.

— В общем, так. Я имею полное право ни о чем не разговаривать с частным детективом, поэтому вынуждена с вами попрощаться, — сказала Надя, но трубку тем не менее не повесила.

— Да, юридически вы не обязаны давать мне показания, но, отказываясь от разговора со мной, вы заставляете меня подозревать вас в причастности к убийству вашего шефа. Я поделюсь своими соображениями со следственной группой, и тогда она проявит к вам повышенный интерес.

— Да вы что! Я не имею никакого отношения к смерти Андрея Владимировича. Мне просто не о чем с вами разговаривать. Мне совершенно ничего не известно.

— Тем не менее я настаиваю на встрече.

— Но сейчас уже поздно.

— Давайте встретимся завтра утром.

Морозова ответила мне не сразу, а после того, как посоветовалась с отцом.

— Ладно, завтра в одиннадцать. Где ваш офис?

Офиса у меня не было, я всегда обходилась без него, поэтому, не долго думая, предложила Наде встретиться в пиццерии, находящейся в центре города. Это ее насторожило, тем не менее я нашла доводы, чтобы убедить секретаршу в необходимости нашей встречи, и оставила уже предложенное место ее проведения без изменения. Она согласилась со мной встретиться, но без удовольствия.

Пиццерию «Дядюшка Римми» я выбрала не случайно. Она находилась в непосредственной близости от дома, в котором жила Шорникова, поэтому, находясь там, я легко могла прослушивать через наушники информацию, посылаемую «жучками». Итак, я сидела за столиком напротив входа уже минут десять, нетерпеливо поглядывала на часы и упорно делала вид, что не замечаю косые взгляды одного странного гражданина, сидящего у окна. Плохим аппетитом и несварением желудка он явно не страдал, раз заказал себе макси-пиццу всухомятку. Только бы он не вздумал пересесть за мой столик! Черт! Кажется, именно это он и собрался сделать. Затолкав в рот последний кусок пиццы, мужчина вытер салфеткой испарину со лба, резко встал, положил на стол деньги, снял с вешалки кожаную куртку и пошел в мою сторону. Потоптавшись около меня в нерешительности, он наткнулся на мой холодный взгляд, резко развернулся и направился к выходу.

Молодец, Таня, отшила его одним взглядом!

Вскоре в пиццерию зашла невысокая, но фигуристая блондинка лет двадцати пяти. Немного задержавшись у входа, она просканировала зал огромными голубыми глазищами, безошибочно отгадала, что именно я назначила ей встречу, и подошла к моему столику.

— Наверное, это вы меня ждете?

— Если вы — Надя Морозова, то я жду именно вас, — сказала я, мягко улыбнувшись.

— Простите, я немного задержалась. — Девушка повесила короткую дутую курточку нежно-розового цвета на спинку стула, села и сказала, смущаясь: — Наверное, надо взять что-нибудь… Я попрошу меню.

— Не беспокойтесь, я уже заказала кофе и пиццу, правда, на свой вкус, с ветчиной. Не возражаете?

— Мне все равно.

— Надя, давайте не будем отнимать друг у друга время.

— Понимаю, время — капитал работников умственного труда. Так часто говорил Андрей Владимирович.

— Он был прав. Надя, расскажите мне все, что, по вашему мнению, может помочь найти убийцу вашего босса.

— Но я ничего не знаю, — сказала она и покраснела нежным румянцем невинности.

— Так, кажется, быстрого разговора не получится. Придется мне клещами вытягивать из вас информацию.

— То есть как это — клещами? — Морозова округлила свои огромные глазищи.

— Конечно, не в прямом смысле, а фигурально. Итак, вопрос первый — у Шорникова были проблемы с бизнесом?

— Нет, во всяком случае, мы… я о них ничего не знала.

— А если хорошенько подумать?

— Мы уже думали об этом, но ничего такого не пришло в голову.

— Кто это «мы» и в чью еще голову не пришло ничего «такого»?

Надя снова покраснела, а потом сказала:

— Ну мы все, это — сотрудники «Феррума»…

— Понятно, коллективный разум оказался несостоятельным. Перейдем к частностям. Был ли Андрей Владимирович в среду в офисе?

— Да, был.

— Весь день?

— Нет, он ушел перед обедом и больше в офис не возвращался, — ответила скороговоркой секретарша.

— А куда он ушел?

— Не знаю, — пожала плечами Морозова.

Принесли пиццу. Я подождала, когда официантка уйдет, и спросила:

— То есть вы никогда не знали, куда отлучался в рабочее время ваш шеф? Или он только в тот день ничего не сказал вам?

— Обычно Андрей Владимирович говорил, куда уезжает и насколько, а в этот раз действительно ничего не сказал.

— А как вы сами думаете — куда он мог направиться?

— Я тогда подумала, что он просто решил пораньше пообедать. На час у него была назначена встреча с оптовым покупателем. Человек прождал его полтора часа и ушел, сказав, что никаких дел иметь с нами не желает, а будет работать напрямую с металлургическим комбинатом.

— Вы звонили шефу на мобильник, чтобы напомнить ему об этом серьезном клиенте?

— Конечно, я то и дело ему звонила, но он сначала не отвечал, а потом и вовсе отключил мобильник или оказался вне зоны доступа.

— Шорников ушел пешком или уехал на машине?

— Конечно, на машине. Наш офис находится за чертой города. Там раньше металлобаза «Облснабсбыта» была.

— Где он обычно обедает?