– Киря! Собери о Савинковой все, что только возможно. Лучше всего через налоговую – ты говорил, что у тебя там кто-то есть. Раз она владелица клиники, то на нее много чего должно быть.

– Слушаюсь! – шутливо сказал Киря.

А я поехала к Венчику.

Венчика Аякса на самом деле звали Вениамин Аясов. Личность во всех отношениях примечательная и колоритная, но труднопереносимая в больших количествах, потому что общение с бомжами-философами, любящими рассказывать притчи, для нормального человека показано только в небольших дозах. Вот забросит тебя судьба в полуподвал, и будешь себе на кусок хлеба сбором бутылок зарабатывать. Да вот только не работал Аякс из идейных соображений, и эта жизнь его целиком и полностью устраивала.

Венчика «дома» не оказалось, и я поехала искать его по его любимым местам. Нашла я его в парке, где он, устроившись в дальнем его конце, деятельно готовил вторсырье к сдаче, иначе говоря, сминал ударом ноги алюминиевые банки из-под напитков и аккуратно складывал в авоську.

– Матушка Татьяна Александровна! – радостно заорал Венчик при виде меня. – Сколько лет, сколько зим! Все в трудах! Все в заботах! Не жалеете вы себя! – осуждающе сказал он. – Аки пчелка трудолюбивая целыми днями туда-сюда! Туда-сюда! А я вот вам сейчас по этому поводу притчу одну расскажу... – начал было Аякс, но я остановила его:

– Потом расскажешь, Венчик. А сейчас мне помощь твоя нужна. Сделаешь?

– Вопрос оскорбительный по самой сути своей! – обиженно заметил он.

– Ну тогда слушай. Ты знаешь дом на проспекте Свободы под номером 9?

– А как же! Бога-а-атый дом! При таком жить – беды не знать! – одобрительно сказал Аякс.

– Вот туда-то тебе и надо будет пойти. Там весь пятый этаж занимает квартира Дроздова Игоря Николаевича.

– Слышал о таком, – кивнул Венчик.

– Так вот! По моим прикидкам, у него должен быть роман с кем-то из жильцов этого же дома, с женщиной, разумеется. Нужно выяснить о ней все, что можно.

– Все сделаю! – авторитетно заявил Аякс и начал рассуждать: – Идти туда нужно вечером, когда люди уже выпьют и поедят, – они будут добродушнее и откровеннее! Вот я к ним в гости сегодня и наведаюсь.

– И не с пустыми руками, – сказала я и протянула Венчику деньги. – Это аванс и на расходы! А по завершении дела добавлю!

– Дай вам бог здоровья и всяческого успеха, матушка Татьяна Александровна. А уж я вас не подведу!

– Знаю, Венчик! – улыбнулась я. – Значит, я к тебе завтра утром приду.

– Буду ждать вас с величайшим нетерпением! – заверил он меня.

Простившись с Аяксом, я поехала домой, и едва я переступила порог, как мне на сотовый позвонил Киря.

– Ну нарыл я кое-что на Савинкову, – сказал он. – И очень, понимаешь ли, интересное!

– Считай, что я уже у тебя, – заверила я Володьку и бросилась обратно на улицу к машине.

Не прошло и пятнадцати минут, как я уже сидела в кабинете Кирьянова с сигаретой в одной руке и чашкой кофе в другой, то есть в самом рабочем своем состоянии.

– Повествуй! – кивнула я.

Кирьянов довольно улыбнулся и начал:

– Слушай, что я в налоговой нарыл. Родилась Дина Николаевна Савинкова в Пензе, там же закончила медучилище... замуж не вышла, родила сына Антона Михайловича, который ныне в нашем городе очень хорошим хирургом считается.

– Ну, по нашим временам родить без мужа – не криминал! – отмахнулась я.

– А ты дальше слушай! – выразительно сказал Киря и продолжил: – Потом, оставив сына у родителей, приехала учиться в наш мединститут. Сошлась здесь с Михаилом Антоновичем Морозовым и до сих пор живет с ним в гражданском браке. Не женятся они официально почему-то. И Антон официально не усыновлен.

– Ну, бывает! – пожала я плечами.

– А Морозов многолетний депутат областной думы и генеральный директор торгового комплекса «Сатурн», в который входят центральный рынок, универмаг, торговые ряды, несколько заведений общепита и тэ дэ и тэ пэ, – добавил Кирьянов.

– Да я это знаю! – отмахнулась я.

– Плохо слушала! – укоризненно сказал Володька. – Так я повторю! Мне нетрудно! Генеральный директор!

– То есть ты хочешь сказать, что он не владелец? – догадалась я.

– Вот именно! – торжествующе сказал он. – Акциями «Сатурна» владеют: Савинкова, у нее две трети, а у ее сына остальное. И кроме этого и частной клиники, деньги на которую она брала отнюдь не в банке, у Савинковой имеется загородный дом, роскошная квартира и несколько иномарок. У сына опять-таки престижная квартира и иномарка. А вот у самого Морозова, кроме однокомнатной неприватизированной, – подчеркнул он, – квартиры, ничего нет.

– Очень интересно! – протянула я. – Но тогда получается, что шантажируют не ее, а его! Потому-то он все на нее с сыном и записывает! Но чем же его могли так прижать?

– Сие неведомо! – сказал Киря, доставая из стола какие-то листы. – Я просмотрел в Интернете все, что связано с Морозовым, и ничего порочащего его не нашел. И это при том, что соперником Морозова на выборах всех созывов в облдуму был Круглов, который и в средствах не стеснен, и никакими методами не брезгует. Так что, если бы он на Морозова что-то накопал, то размазал бы по всем газетам!

– Но что-то же есть! Иначе не стал бы Морозов так осторожничать! – воскликнула я. – И это что-то очень серьезное! – задумчиво сказала я. – Знаешь, я сказала Савинковой, что могу превратить ее жизнь в кошмар, а она мне сказала: «Что вы знаете о кошмаре?»

– Значит, его чем-то очень крепко держат за горло, – веско сказал Володя. – Но где это что-то искать? Морозов деревенский, родился в Вязовке Тарасовского района, окончил школу, год проработал комбайнером и пошел в армию, где, между прочим, вступил в партию, а это значит, что в армейских делах можно не копаться. Возражения есть?

– Пока нет! – ответила я.

– Служил он в Пензе, – продолжил Киря, – а Антон родился именно там и по отчеству Михайлович, следовательно, имеем все основания предполагать, что это его родной сын.

– Похоже, что так, – согласилась я. – Да и записывает он все на него, как на родного.

– Демобилизовался Морозов в мае, а в сентябре этого же года уже работал учеником продавца в хозтоварном магазине «Уют» в Тарасове. Дальше вся его биография как на ладони, и Кругловым, наверное, уже заучена до дыр. И если он здесь ничего порочащего не нашел, то и нам ловить нечего! Ну и что делать будешь?

– Искать в его родной деревне, где он провел лето, – уверенно сказала я. – Это единственный период, о котором ничего не известно.

– Резонно! – подумав, согласился Кирьянов.

– Володя! Ты можешь выяснить, кто там участковый, и предупредить его обо мне? – спросила я. – А то деревня – это своеобразный микрокосм! Там с чужим человеком откровенничать не будут! Там свои законы и свои порядки!

– Сделаю! – кивнул Володя. – Ты когда поедешь?

– А прямо сейчас! – сказала я, посмотрев на часы. – Еще одиннадцати нет. Езды туда от силы минут сорок, так что я могу за один день обернуться.

– Ты все можешь, реактивная ты наша, – рассмеялся он и пообещал: – Я тебе, как все выясню, на сотовый позвоню.

От Кирьянова я поехала домой. Быстро собралась, положив в сумку диктофон и видеокамеру, а потом бросила кости – узнать, что меня ждет.

– 28+6+19, – сказала я. – Мои дела пойдут успешно, но надо не забывать помогать другим. А вот это вы зря! – обиделась я на них. – Именно этим я все время и занимаюсь! А иногда, между прочим, как говорила