Серебристый «Понтиак» с затемненными стеклами стоял в тени деревьев. Когда сомалийцы подошли к машине, задняя дверца в ней открылась. Халид сел на переднее сиденье рядом с водителем, а Ахмад – на заднее, рядом с человеком в дорогом костюме и темных солнцезащитных очках.
– Ну, и как прошла встреча? – спросил человек. – Вы были осторожны? Ваша беседа прошла не на глазах у людей?
– Все хорошо, уважаемый Абдуллахи, – ответил за всех Ахмад. – Мы потолкались среди рыбаков из его деревни, послушали, что они говорят. Из всего, что мы слышали от самого Али, и из того, что услышали сегодня, можно предположить, что ставку стоит сделать на молодого парня по имени Шариф.
– Что за человек этот Шариф?
– Очень интересный человек этот Шариф Туни, – ответил Халид. – Ему не было и пятнадцати, когда море забрало его отца. Его самого подобрали в море русские. Какое-то время он жил в России, даже учился морскому делу. Потом почему-то вернулся домой.
– И его сразу подобрал Али? – спросил Абдуллахи с усмешкой.
– Почти сразу. И его не надо было долго уговаривать. Рыбацкого ремесла он не помнил, жить ему было негде, и есть тоже нечего. Попытался найти работу в городе, но там таких безработных и с хорошей квалификацией много. Я так думаю, что эта неудача с работой в городе стала последней каплей. У парня оставался только один путь – в пираты. Он не раздумывая согласился на предложение Али. Он вообще парень горячий и импульсивный.
– Вы уверены, что он не выкинет что-нибудь этакое?
– Уверены, он парень разумный. И не такой забитый, как все остальные рыбаки. Старик по имени Юсуф, у которого он сейчас живет в деревне, показал нам его в небольшом ресторанчике. Там мы и поговорили.
– Согласился?
– Конечно! – усмехнулся Ахмад. – Такой подарок судьбы свалился на него с неба. Парень-то с амбициями. Ну, и наивный, конечно, по молодости лет.
– Хорошо, молодцы, – похвалил своих собеседников Абдуллахи, – продолжайте. Но только не спешите и не торопите своего юного друга. Нам это побережье очень нужно. В Сомалиленде стало слишком много самостоятельных. Приберем к рукам вашего Шарифа, а затем доберемся и до остальных групп. Все они должны попасть в зависимость от нас. Постепенно всех посадим на большой крючок и будем иметь с побережья постоянный доход. Скоро там все будут работать на нас!
Вечером, вернувшись в деревню, Шариф пристал с расспросами к Юсуфу, но тот только отнекивался.
– Нет, Али не посвящал меня в свои дела. Кому он продавал добро, захваченное на судах, и как, я не знаю, Шариф. Он все держал в тайне. Я думаю, что Али обманывал своих людей, в том числе и тебя. Он говорил, что получал гораздо меньше, чем это было на самом деле. Вот поэтому я и думаю, что он никому не раскрывал своих знакомых.
– А этих двоих, что ты ко мне привел, Халида и Ахмада, откуда ты их знаешь?
– Я их не знаю и никогда раньше не видел. Они толкались среди наших рыбаков, те, наверное, и сказали, что ты живешь у меня.
– Они про меня расспрашивали?
– О! Конечно, расспрашивали. И очень хвалили тебя.
– Хвалили?
– Говорили, что ты прирожденный вожак, что скоро ты станешь самым известным пиратом на побережье.
– Они же меня совсем не знают! – воскликнул удивленный Шариф, однако щеки его запылали от удовольствия. – Так, говоришь, расспрашивали обо мне?
– И меня расспрашивали, – ответил Юсуф, – и думаю, что других тоже.
– Ну, ты понятно, а вот другие почему обо мне так хорошо отзывались? Я думал, что меня недолюбливают.
– Это твои глаза говорят и уши, – возразил хитрый старик, – а что говорит твое сердце? Люди привыкли ворчать и выражать свое недовольство даже тогда, когда их желудок набит. Но в душе, я думаю, они верят в тебя.
Шариф ничего не ответил, только покачал головой и вышел. Он некоторое время бродил по деревне, приглядываясь к мужчинам. Наконец, молодой человек решил подойти к одноглазому Фараху, самому опытному пирату, который занимался этим ремеслом еще до прихода Али.
– Фарах, давай поговорим.
– О чем ты хочешь поговорить со мной, парень? – насторожился пират.
– Скажи, Фарах. Ты самый опытный из всех нас, так почему же ты не вызвался стать вожаком? Люди пошли бы за тобой.
– Э-э, парень! Для того чтобы стать вожаком, надо знать грамоту, надо уметь болтать по-английски, надо иметь хороших друзей в городе. Много чего надо, чего не имеет одноглазый Фарах.
– А ты, Фарах, тоже не веришь, что я смогу стать вожаком и заменить Али?
– Как я могу поверить, что козленок может забодать льва, когда я этого не видел, – ответил пират, прищурив единственный глаз.
– А если я докажу, что на что-то способен, ты пойдешь со мной?
– Конечно, пойду. Я уже разучился работать в поте лица. Мои пальцы не смогут удержать сеть, моя спина не годится, чтобы таскать грузы в порту. У меня есть только один правый глаз, и поэтому мне очень удобно целиться – не надо прищуривать левый.
– Тогда я тебе скажу, Фарах, что я достану оружие, лодки, патроны. Я скажу тебе, что у меня есть люди, которые купят добычу. Ты пойдешь со мной?
– Ого! – воскликнул пораженный Фарах. – Юный Шариф взялся за дело серьезно. Если ты достанешь оружие, я не только пойду с тобой в набег, я всем скажу в нашей деревне, что Шариф уже вырос. Я скажу, что Шариф стал настоящим мужчиной и его смело можно назначать нашим вожаком.
– Тогда иди и скажи всем это, – гордо воскликнул Шариф, – через несколько дней оружие будет здесь, и лодки тоже. Готовься Фарах!
– Обязательно, Шариф! Я сразу же соберу людей, как только увижу здесь оружие и лодки, – заверил молодого человека хитрый пират.
Шариф скрипнул в бешенстве зубами, но промолчал. «Значит, не верит мне одноглазый!» Правильно, как он может поверить ему на слово... Ну, ничего, когда оружие будет в деревне, все сразу поймут, что Шариф слов на ветер не бросает. Позицию взрослых мужчин он знал и в глубине души понимал их. Но были еще и молодые парни – ровесники Шарифа или немного моложе его. Он хотел поговорить и с ними. Многие из этих парней хотели выйти в море с Али, но некоторые не решались на это, а некоторым запрещали их отцы. Да и Али неохотно брал новых людей в команду, потому что ему были не нужны лишние нахлебники. В его отряде всегда было не больше десяти-двенадцати человек. Только они получали свою часть добычи. Всем остальным соплеменникам Али от добычи перепадали лишь жалкие крохи. Но люди и за такую малость готовы были целовать Али руки.
Своих юных соплеменников Шариф нашел на берегу, где они шумно и эмоционально спорили по поводу одного из рыбацких баркасов. Кто советовал одно, кто-то другое, но браться за дело никто не спешил.
– Эй, Абдирашид, – позвал Шариф одного из парней, – иди сюда, есть дело.
Парень робко подошел и удивленно посмотрел на Шарифа, который был почти его сверстником, но уже участвовал в нападениях на чужие суда.
– Как поживаешь, Абдирашид?
– Как все, – ответил парень, пожав плечами, – лодка плохая, далеко в море не пойдешь, а у берегов рыбы совсем не стало.
– Отец здоров?
– Болеет последнее время. Суставы на ногах опухли, ходить трудно.
– И как же ты думаешь дальше жить, Абдирашид? – строго спросил Шариф парня.
– Откуда я знаю, – ответил тот, опустив голову, – может, в город пойду – на рынке буду товар разносить или грузчиком в порту устроюсь.
