дать обязаны, если попросим! Понимаю, понимаю, как они к нам относятся... А ты им напомни, что по федеральному закону о прокуратуре в ее функциональные обязанности входит, в числе прочего, и расследование особо тяжких преступлений... Ну и хорошо, что понял. Выполняй.

Туманов метался по своему кабинету со скоростью, неожиданной для такого полного человека. Причем как минимум половина движений была лишней. Вот он метнулся к двери, потом к столу, потом снова к двери, свернул на полдороге и подскочил к здоровенному сейфу, начал набирать на цифровом замке какую-то комбинацию, но не закончил и снова кинулся к двери. Видно, Туманов находился на пределе, нервы у него были натянуты как струны, и поэтому он не мог толком ни что-либо сделать, ни на чем-либо сосредоточиться, а метался от одного к другому.

Впрочем, Туманов, будучи человеком неглупым, сам это понимал. Подойдя к двери, он неожиданно остановился и несколько раз глубоко вздохнул. Туманов обогнул машину, сел на переднее сиденье рядом с водителем, захлопнул за собой дверь, и усатый дал газу. А когда Институт рыболовства исчез из виду, Туманов достал из кармана мобильник и принялся набирать какой-то номер.

– Спокойно, Валера, спокойно, – вслух сказал он сам себе чуть подрагивающим голосом. – Паника еще никого до добра не доводила, спокойно, время у тебя есть. Соберись и сделай все по порядку, как положено, без спешки. – Туманов словно уговаривал сам себя, и эта методика, с год назад присоветованная ему одним психологом, оказалась довольно действенной. Он перестал метаться, дыхание чуть замедлилось, а начавшееся головокружение, всегда бывшее у Туманова первым признаком повышающегося давления, сразу ослабло.

– Вот, хорошо, – продолжил Туманов. – А теперь мы вот что сделаем... Раз... Два... Три...

Он медленно досчитал до двадцати. Этот совет ему дал уже не психолог, а один из школьных учителей в далеком детстве. Чтобы успокоиться, нужно вслух досчитать до десяти или до двадцати, чем медленнее, тем лучше.

– Двадцать, – закончил свое упражнение Туманов. Ему и правда немного полегчало, упражнения помогли ему в какой-то степени отвлечься и расслабиться. Теперь он стал вполне способен на осмысленные действия.

Первым делом Туманов вернулся к столу, выдвинул один из ящиков, достал оттуда маленькую белую коробочку, открыл ее и вытряхнул на ладонь два белых шарика. Это было лекарство, нормализующее давление, очень дорогое, но зато сильнодействующее. Туманов купил его в Японии, не доверяя отечественной медицине. Он губами взял таблетки с ладони, запил их минеральной водой и снова пошел к двери кабинета.

– Спокойнее, спокойнее, – снова сказал себе Туманов, заметив, что опять торопится, и замедлил шаги. Подойдя к двери, он нарочито медленным и плавным движением повернул ручку и приоткрыл ее.

Сидевший за столом в приемной парень в офисном костюме поднял голову.

– Олег, – сказал Туманов, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Меня ни для кого нет. Понимаешь? Вообще ни для кого. Кто бы ни звонил, кто бы ни пришел – отвечай, что я вышел из кабинета десять минут назад, куда собираюсь и когда вернусь – неизвестно. Ясно?

– Валерий Игоревич, а если Рашкин из Торгово-промышленной палаты?..

– Нет! – перебил секретаря Туманов и сам удивился тому, как резко и визгливо прозвучал его голос. – Нет, – уже спокойнее повторил он. – Я же сказал – ни для кого меня нет. Хоть Рашкин, хоть губернатор, хоть сам президент. Нет меня.

– Ясно, – кивнул секретарь.

– Вот и хорошо.

Туманов снова закрыл дверь кабинета и на всякий случай запер ее на ключ. Теперь, если что, Олег скажет, что его нет, дверь заперта, не будут же ее ломать... Стоп! Да не придет пока никто! Рано еще! Все это так, страховка, не надо на ней так зацикливаться, лучше заняться вещами действительно важными, если он хочет, чтобы то, что он сейчас сказал Олегу, поскорее стало правдой.

Туманов подошел к сейфу, открыл его, вытащил толстую стопку бумаг и положил ее на стол. Потом снова вернулся к сейфу за следующей стопкой, потом еще за одной... Некоторые бумаги он не трогал, но их было меньше. Закончив, Туманов вернулся к столу, вынул несколько папок из ящиков и положил их рядом с вынутыми из сейфа.

– Что же мне со всем этим делать... – пробормотал он себе под нос.

После недолгого раздумья Туманов придвинул гору бумаг к себе и стал быстро просматривать. Не каждую бумажку по отдельности, а стопками, как они и лежали. Большую часть просмотренного он отодвигал влево, остальное бросал прямо на пол. Через десять минут это дело было закончено, Туманов с кряхтеньем поднялся из-за стола, присел на корточки рядом с кучей брошенных на пол бумаг и принялся их рвать. Сначала он рвал их на совсем мелкие кусочки, но быстро понял, что так он провозится до вечера, и стал разрывать листки только вдоль, на несколько полос, а обрывки кидать в сделанную из стальной проволоки корзину для бумаг, тоже оставшуюся ему в наследство от НИИ рыболовства. «Все равно смогут прочесть, – подумал он, глядя на обрывки. – Перемешать? Нет, не поможет... А если... Да, точно!»

Туманов сунул руку в карман и достал зажигалку, которую тут же поднес к низу корзины, заполненной обрывками, и крутанул колесико. Бумага тут же легко занялась, и через несколько секунд в корзине горел целый костер, в который Туманов постоянно подбрасывал все новые и новые листки.

Разгоревшись, бумага запылала так жарко, что Туманову пришлось отодвинуться чуть в сторону. По всему кабинету полетели невесомые клочки белесоватого пепла. Подхваченные потоком горячего воздуха, некоторые из них вылетали в приоткрытое окно, но зато дело теперь пошло куда быстрее, прочитать уничтоженные документы не смог бы уже никто. Происходи это в более современном здании, оборудованном автоматической противопожарной системой, давным-давно уже завыли бы сирены и Туманова залило бы водой, но бывший запасник зоологического музея моря такого рода современными примочками оснащен не был, и Туманову все сошло с рук. Только через пару минут после того, как загорелись первые листки, в дверь кабинета раздался сильный стук.

– Валерий Игоревич, – донесся до Туманова встревоженный голос его секретаря-телохранителя. – Валерий Игоревич, у вас горит что-то?! Что случилось?

– Все в порядке, Олег, не беспокойся, – отозвался Туманов, подойдя к двери. – Так нужно, у меня все под контролем.

– Валерий Игоревич, так ведь дым идет!

– Ничего, ничего, сейчас перестанет, я уже почти закончил. Иди на место и успокойся! – последние слова Туманов сказал жестким, командным голосом, и Олег послушался.

Тем временем бумага уже почти прогорела. Туманов бросил в корзину еще несколько листков, тут же ярко вспыхнувших, но это уже была последняя порция.

– Порядок, – довольным голосом сказал Туманов.

Зрелище горящих документов словно бы прибавило ему сил. Правда, он тут же недовольно скривился. Паркетный пол вокруг корзины дымился и гаснуть сам по себе явно не собирался. «Не хватало еще и вправду пожар устроить», – подумал он.

Туманов осмотрелся в поисках какой-нибудь воды, тут же вспомнил о своей только-только начатой минералке, схватил со стола полуторалитровую бутылку и полил из нее паркетный пол по кругу около корзины. Раздалось тихое шипение, на секунду дым повалил сильнее, но тут же почти прекратился. Туманов закашлялся, подошел к окну и открыл его пошире, чтобы комната скорее проветрилась.

Но начавшее улучшаться настроение его тут же было снова испорчено. На столе коротко звякнул телефон. По звонку Туманов определил, что это Олег, и поэтому взял трубку.

– Валерий Игоревич, вам только что звонили, – ровным голосом сообщил секретарь. – Я, как вы и велели, сказал, что вас нет, они долго спрашивали, где вас искать и когда вы вернетесь, обещали перезвонить. Я решил, что вам про это надо знать.

– Да, Олег, спасибо. Правильно сделал, что сказал, – хриплым голосом отозвался Туманов и положил трубку. «Началось, – билось у него в голове. – Ищут! Если успеют засечь, то мне крышка! Нужно скорее. Что еще осталось? Бумаги я уничтожил... Нужно взять деньги и документы».