Очень скоро просто любоваться мне стало неинтересно, и я решил потрогать природу руками. Выбрав коралл побезопасней, я коснулся его рукой. И был немало удивлен. Все это колышачее царство, все это сходство с мхом подводило меня к впечатлению что коралл должен быть мягким. Но не тут то было. Коралл тверд и бритвенно остр. Я моментально поцарапал пальцы. Ну, хорошо, что не колени. Вообще — на ощупь, все эти красноморские диковины скорее неприятны. Так что тут лучше вести себя как на стриптизе — смотреть, но руками не трогать.
Я плавал, выискивая раковины, и пугая толстых рыб. И вот когда я подплыл к особенно большому скоплению, я вдруг почувствовал, что кото-то ткнул меня в живот. Не сильно, но я почувствовал. Потом был тычок вбок, потом в голую ногу. Я не запаниковал, но ощущение были близки к тому, что испытывает ночью на кладбище мужик, которого кто-то вполне культурно похлопает по спине. Виновницей переполоха была мелкая, невзрачная рыбка камикадзе. Осматривая риф, я похоже вторгся в её территорию, за что и был атакован. Я был искренне рад, что господь не дал этой мелочи зубов. Мы малость побоксировали, притом с явным преимуществом рыбки. Она чувствовала себя… правильно. Как рыба в воде. Я же оказался в чуждой для меня стихии, и быстро двигаться не мог. Бой кончился тем, что я вдохнул с пол-литра ужасно соленой воды, и поспешил на яхту, так как услышал до боли знакомые звуки гимна России.
Меня вызывала родина. Немцы настороженно вертели головами, явно узнавая нелюбимую мелодию. Я подплыл, и неожиданно тяжело вылез по лесенке, привыкнув, что я в воде не вешу ничего. Роняя капли, я побежал к сумке, и вытащил свою верную старушку нокию.
Звонил Миша. Кто б сомневался. Миша всегда звонит именно тогда, когда я оказываюсь в каком нибудь неудобном положении. Так пару лет у меня загорелась квартира. Я довольно быстро вытолкал в подъезд самое дорогое — своих кошек, позвонил пожарным, и начал тушить пожар. И вот, в самый напряженный момент, когда у меня вспыхнули на голове волосы, мне позвонил Миша. Я сказал ему, что у меня немного, пожар. И я, скорее всего, не смогу записать объемы.
В следующий раз, я плыл под Камским мостом в байдарке. Услышав знакомую, мелодия я машинально встал, чтоб вытащить телефон из кармана, потерял равновесие, и упал в воду. Байдарка стала медленно отплывать, а я плыл, держа чудом незамоченный телефон в вытянутой руке. Миша хотел диктовать. Я схватился за байдарку, и сумел приложить к уху телефон. Миша вещал. Я долго объяснял, что я не издеваюсь, что я трезв, что я дрейфую чуть ниже Камского моста по направлению к Каспию, и что я никак не могу записать объемы.
Потом Миша звонил мне, когда врач зашивала мне спину в травпункте, когда меня задержала милиция, и в тому подобных ситуациях. Я выслушивал его ценные указания в сауне, на экзамене, валяясь на нудиством пляже и трясясь в переполненной электричке. Теперь Миша дозвонился до кораллового рифа. А что — тоже веха.
Миша — был не простой клиент, а клиент особо доверенный. Он даже знал что я укатил лечится в Египет. Мы тут же обменялись информацией: Михаил быстро пожаловался на погоду, и рассказал, как у него проходят тендера. Я в тон ему пожаловался на рыб собачек, и полную невозможность быстро записать объемы: на этот раз я сидел на качающейся яхте в Красном море. Уже привычный к трудностям работы со мной Миша тяжело вздохнул, сказал, что передаст замечания СМСками, и добавил, что ждет анализ утром. После разговора телефон начал пищать каждые несколько минут — Мишина секретарша скидывала мне данные через агента майл. ру.
Я оглядел просторы. Только что я был в полном загадок Красном море, на белой яхте, и ветер приносил с пустыни волнующие аромат приключений. А спустя минуту оказался неподалеку от своего офиса. Мир стремительно съёживался прямо на глазах. Тяжело вздохнув, я положил мобильник обратно в сумку.
Чтобы переключится от работы обратно к отдыху, я залез на верхнюю палубу, и малость позагорал. Вскоре мы доплыли, до какого то другого рифа. Уж не знаю, чем этот риф больше подходил для дайвинга, чем предыдущий. Я вызвался нырять в первой группе. Вместе со мной такое же желание изъявила одна из безымянных русских пенсионерок. Немцы чего-то кучковались и делали вид что курят. Ну, чтож, русские всегда отличались храбростью, граничащей с некоторым безрассудством.
Нам стали подбирать грузила. При этом хохол инструктор рассказал жизнерадостную историю, как в том году некого немца обвесили грузилами, надели ласты и баллон. Непонимающий ни на мове, ни на арабском немец решил, что на этом сборы окончены, и бодро шагнул за борт. И очень скоро выяснил, что аквалангисту, для придания нулевой плавучести, нужно еще надуть что то вроде нагрудного плавательного пузыря. Инструкторы сами были не одеты и быстро донырнуть до него не смогли, а немец от быстрого спуска потерял всякую ориентацию, начал паниковать и не догадался ни закусить загубник, ни снять пояс. В общем — Германия потеряла одного из своих бюргеров.
Я же чувствовал некоторую тяжесть в ногах. Что скорее закономерно — на мне был комплект грузил, баллон, ласты и всякая мелочь. Напуганный инструкторскими страшилками, я лично проследил, чтоб мне надули этот плавательный пузырь.
И вот, наконец, настал момент погружения. Немного не смело я шагнул за борт, тяжесть моментально исчезла. Костюм, который казался таким неудобным на суше, стал абсолютно незаметным в воде. Я еще раз убедился, что я плыву, и отпустил поручни. Вскоре в воду вошла и моя пожилая спутница.
Поскольку мы не имели сертификатов аквалангиста, мы имели право нырять только в сопровождении инструктора. Хохол был у арабов чем-то вроде переводчика, и нырять даже не собирался. Проводить экскурсию должен был молодой араб. Убедившись, что все нормально, он поправил, что-то на акваланге, и резво потащил нас вглубь. На нас и уши моментально навалилась тяжесть, которая через пару секунд сменилась острой болью. Я подал знак — стоп.
Араб кивнул, но погружаться не прекратил. Я усиленно пытался сравнять давление снаружи и в ушах. Выходило откровенно плохо. Я более резко дернул его за рукав, и мы остановились. Но, увы, ненадолго. Араб вел себя как прокатная лошадь на ипподроме — абсолютно не слушался команд. Вскоре мы достигли требуемой глубины, и началась собственно экскурсия. От боли я уже вообще мало что понимал. Мы начали медленно оплывать вокруг рифа. Спустя несколько минут, давление, наконец, то выровнялось. Я начал смотреть по сторонам. Естественно, было красиво.
Вода была такой прозрачной, что собственно, переставала восприниматься как вода. На секунду мне показалось, что я лечу над пустынней. Небо над головой было зеркальным, лучи света дрожали на взвешенных в воде пылинках, как в табачном дыму. Прямо перед нами таинственным замком, в окружении тысяч мелькающих ленточками серебристых рыб, возвышался коралловый риф.
Мы медленно подплыли к стене. Кораллы, были тут теже, что и на поверхности. Только тут они были заметно больше. Повсюду кипела жизнь. Вот мимо ветвей проскользнула змеёй длинная угреподобная рыба, вот ощутив колебания от моих движений захлопнулась раковина, вот проскользнула стайка пестрых рыб клоунов.
Инструктор тихонько придерживал нас за локти, и мы потихоньку отгребали ластами. Теперь, когда боль прошла, я начал с удовольствием смотреть по сторонам. Плыть под водой было не тяжело, мы не тонули и не всплывали. Слышно было только тяжелое, механическое дыхание, напоминающее звуки, которые издавал темненький Вейдер в звездных войнах. Мы сделали круг вокруг стены коралла, и понаблюдали за живностью. Спутница плыла спокойно, не пугаясь довольно крупных рыб. Было видно, что ей эта прогулка доставляет удовольствие. Но, всему хорошему рано или поздно приходит конец, и инструктор, подкрутив плавательный мешок, начал тянуть нас вверх. Боль вернулась.
Я дергал носом, глотал, но все эти действия не приносили обещанного успокоения. Когда мы наконец то всплыли, я сорвал маску. Она была до половины залита кровью — у меня довольно сильно хлынуло из носа. Я скосил глаза вниз, и увидел что запах крови привлек кучу мелких рыбок. Они деловито жрали то, что капало у меня из носа. Подумав, что их примеру могут последовать и более крупные твари, я залез на катер, и около часа сидел, пачкая бумажные полотенца, и приходя в себя. Если в двух словах охарактеризовать погружение, то было конечно интересно. Но не скажу что сильно интереснее того, что я видел, когда плавал с трубкой и маской над рифом.
Арабу нужно, кровь из носу, погрузить всех, заплативших ему деньги. Вот только кровь, от такой спешки, идет носом не у араба, а у меня. Сильно задумайтесь — нужно ли вам такое счастье? Мне показалось разумным, если конечно есть время, сходить на курсы, и плавать, в своё удовольствие, с сертификатом. Никто не будет указывать куда плыть, и с какой скоростью погружаться. Но, и никто,
