уборку. Когда я ей позвонила, чтобы узнать, нет ли новостей, она сказала, что в половине четвертого звонил мистер Латтс и сказал, что ему надо срочно связаться со мной. Ну, она и сказала ему, что я в салоне красоты.

– И чего он от вас хотел?

– У него на уме был шантаж.

Глаза Мейсона сузились.

– Продолжайте, я хочу знать все детали. Постарайтесь ничего не упустить.

– Он все продумал – старый скряга… жадный, хитрый…

– Опустим лирику. Рассказывайте, что случилось.

– Латтс пригласил меня в свою машину. Сказал, что хочет кое-что мне показать. Было в его поведении и голосе… нечто… Словом, у меня возникли подозрения.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Латтс каким-то образом узнал, что я именно та персона, интересы которой вы представляли, покупая у него пакет акций.

– Как он это узнал?

– Понятия не имею. Я все передумала, все варианты перебрала. Ничего в голову не приходит. Но он знал. Он был совершенно уверен.

– Продолжайте, – сказал Мейсон. – Что произошло?

– Латтс попытался… шантажировать меня. В каком-то смысле. Он меня прижал к стене… мне пришлось делать то, чего он хотел.

– Почему?

– Я не решалась поставить его на место, мистер Мейсон. Если бы Энни узнал, что именно я поручила вам выкупить эти акции, он сообразил бы, что я пытаюсь расстроить его дела с Рокси Клаффин. И это стало бы последней каплей… Он сразу ушел бы от меня. А Латтс угрожал пойти к Энни и все ему рассказать.

– Так, дальше, – сказал Мейсон.

– Конечно же, Джордж Латтс понятия не имел, что я задумала на самом деле. Он просто решил, что у меня есть какая-то скрытая информация, и предположил, что я хочу хорошенько запугать Рокси, чтобы она дешево продала мне свой участок. Латтс знал, что Энни никогда не позволит себе поступков, противоречащих интересам его клиента. Поэтому он сделал вывод, что я веду собственную игру и пойду на все, чтобы только Энни ничего не заподозрил. Ну, он и сказал мне, чтобы я все ему выложила, иначе он все расскажет Энни. Вы понимаете, в каком положении я оказалась, и понимаете мотивы его поступков. Если Латтс прикупил пакет акций по восемь долларов за штуку, а я знаю некую информацию, которая может довести стоимость акций до шестнадцати долларов за штуку, то, разумеется, ему надо нахапать этих акций как можно больше. Но, конечно же, прежде, чем начать вкладывать в них еще большие деньги, следует выведать, что же такое мне известно, чего никто не знает.

– То есть об истине он и не догадывался?

– Нет. Он просто думал, что в этом деле есть скрытая информация, что у меня чисто денежный интерес.

– Так что же сделал Латтс?

– Велел сесть в его машину. Я села. Он поехал на наш участок и всю дорогу пытался вытянуть из меня эту самую информацию. Так мы подъехали к дому на холме.

– И здесь он припарковал машину?

Сибил кивнула.

– Вы пошли в дом?

– Не сразу.

– Кто открыл дверь?

– Латтс. У него был ключ.

– И что случилось?

– Я была в панике. Я понимала, что если он обыщет дом и поднимется на третий этаж, то, заглянув в ту самую комнату, сразу поймет, за кем я вела слежку и зачем. Ну, а обнаружив это, он сразу же сложит два и два и тогда уже сможет по-настоящему меня шантажировать.

– Вы пытались остановить Латтса?

– Конечно!

– Но у вас ничего не вышло?

– Я решила, что, если я останусь в машине и даже не шевельнусь, чтобы из нее выйти, он передумает.

– Но он не передумал?

– Сначала почти сработало, мистер Мейсон. Латтс сидел и говорил со мной минуту-другую, но он продолжал думать, что внутри дома есть что-то такое, что повлияло на мой интерес к акциям. Я поняла: Латтс твердо решил осмотреть дом.

– И он пошел туда?

– Да.

– А вы остались в машине?

– Да.

– И что вы делали?

– Притворялась, что мне все это совершенно неинтересно. Включила радио, слушала какой-то джаз.

– Хорошо. Что было дальше?

– Ну, минуты через три-четыре мне пришло в голову, что если я буду рядом с ним, то, может быть, каким-то образом переключу его внимание, и он не догадается, зачем я использовала комнату наверху. Понимаете, если бы он догадался и рассказал Энни, что я шпионила за мужем… ну, Энни просто взбесился бы. Я не могла позволить ему раскрыть мою тайну.

– И что вы сделали?

– Ну, я выключила радио, выскочила из машины, подбежала к дверям и позвала Латтса. Я думала, что смогу быстренько сочинить какую-нибудь историю, чтобы вытащить его из дома.

– Вы его позвали. И что?

– Он не ответил.

– И тогда?

– Я стала подниматься вверх по лестнице.

– И?

– Продолжала звать его.

– Любой, кто был внутри дома, мог слышать, как вы поднимаетесь?

– Да, конечно.

– Дальше!

– На втором этаже его не было. Я начала подниматься на третий. И там он лежал на ступенях. На его груди была кровь и… О, это было ужасное зрелище!

– Вы слышали выстрелы?

– Нет.

– Сколько ран было у него в груди?

– Не знаю, я не смотрела.

– Но вы убедились, что он мертв?

– Да, я попыталась нащупать пульс. Пульса не было.

– Что было дальше?

– Я услышала того, третьего, который был наверху.

– Где?

– Наверху, на третьем этаже. Он крался, ступая на цыпочках. Сначала скрипнула одна половица, потом другая. А потом я увидела револьвер и пальцы, сжимающие оружие…

– Это была мужская рука или женская? – спросил Мейсон.

– Бога ради, мистер Мейсон, не спрашивайте! Когда я услышала этот скрип половиц, у меня ноги стали