смирно. Берия устало и чуть насмешливо проговорил.

– Ну что, Павел Анатольевич, потомки опять влетели в историю.

– В Севастополе?

– Вы уже знаете?

– Предположил. Я в последнее время отслеживаю деятельность немецкого «Бранденбурга» и их появление ожидается в Крыму, соответственно когда пришла информация о диверсантах, мне доложили.

– Ага, и что?

Судоплатов усмехнулся.

– Пятнистые, закованные в броню, с необычным оружием?

– То-то и оно. Что там все было нормально, встретили, поговорили, договорились. А потом человек Лебедева, некий майор Ивакян объявил их диверсантами и натравил моряков и пехоту, а в это время ОСНАЗ попытался штурмом овладеть их базой, проникнув через портал. Павел Анатольевич, вы понимаете, что это значит?

Судоплатов сузил глаза и поджал губы.

– Хреново. Что потомки?

– Да нападавших как кроликов похватали, скрутили и устроили какую-то большую каверзу…

– Это тот большой взрыв?

– Да.

– Нечто подобное я предполагал…

Берия чуть помолчал, потом продолжил.

– Они волнуются за судьбу своих людей и настроены очень решительно, так что Павел Анатольевич придется вам лететь в Крым и на месте во всем разобраться, жестко разобраться, чтоб другим неповадно было. Самолет уже готов.

– Есть товарищ народный комиссар.

Четко по-уставному отдав честь, Судоплатов резко повернулся и побежал к машине.

Связи с базой не было, и неприятные мысли посещали не только меня и Артемьева. Вся эта поездка изначально планировавшаяся как развлекательно-отдыхающая вылилась в жуткое побоище. Ранены были практически все, троих потеряли убитыми. Двое были из вновь присоединившихся бойцов полка внутренних войск из будущего, а третьим лейтенант-разведчик из сводной группы майора Фролова, которая присоединилась к нам для силовой поддержки во время недавнего конфликта с татарскими бандитами в Симферополе будущего. Да и наше положение было практически безвыходным: шестеро тяжелораненых бойцов и пятеро тех, кто еще оставался на ногах и мог оказать сопротивление. Себя я относил к относительно годным к боевым действиям, поэтому, несмотря на сильную боль в ребрах, надел бронежилет и вооружившись автоматом, сидел возле стены и пытался собраться с мыслями. Буквально полчаса назад ночное небо осветилось целым фейерверком разноцветных вспышек и до нас донесся сильнейший удар, что говорило о подрыве минимум пары тон тротила. Вся эта свистопляска сопровождалась дикими помехами в радиоприемниках, после чего парочка из них прекратила просто принимать радиосигналы.

После укола обезболивающего состояние немного улучшилось, шум в голове после явного сотрясения мозга немного отошел на второй план. Стоящий рядом Санька удивленно спросил:

– Командир, а что это было?

– А тебе что напоминает?

– Да похоже на маленький атомный взрыв. Ударная волна, свет и мощный радиоэлектронный импульс.

– Да, похоже, только это больше напоминает выброс энергии при аварийном отключении портала. При какой процедуре это делается?

– Попытка захвата…

– Вот и я про то. Короче обыграли нас, Саня, по всем статьям. Одна надежда, что в бункере народ нормально сработал и дал нападавшим по зубам, а дальше пойдут переговоры.

– Нам то что делать?

– Ждать. Местные, а это армейцы, не полезут. БТР подбит, но пулеметы у него действуют. Кстати, вы там пленных захватили, что они говорят, кто давал команду нас прессовать?

– Ссылаются на своих командиров. Двоих мы взяли, но они в джипе были. Когда возвращались одного прямо в голову шальной пулей, а второго осколком гранаты.

– Да уж, весело. Сколько вообще народа полегло?

– Ну, с нашей стороны ты знаешь, а с их ну человек десять не больше, старались щадить, стреляли по ногам.

– Да уж, удружили нам предки. Кстати что там в штольнях?

– Ребята вроде прошерстили, выловили человек двадцать, половину пинками выгнали, а часть сидят в соседнем коридоре, связанные стяжками.

Тут из темноты галереи показался Егор Карев, толкающий перед собой двух девушек в красноармейской форме. Они были явно напуганы и постоянно спотыкались о разбросанные по полу деревянные ящики и бутылки с шампанским.

– Товарищ майор вот еще нашел, прятались в закутке, говорят телефонистки.

– Ну, давай веди их сюда, интересно будет пообщаться.

Девушки настороженно подошли к сидящему на деревянном ящике человека в форме майора НКВД.

– Представьтесь.

Помещение освещалось небольшим фонарем на светодиодах, заливая все вокруг бледным голубоватым светом, создавая при этом на стенах гротескные картины из движущихся теней.

Одна из них высокая коренастенькая в мужских штанах, со злобой зыркнула и отвернулась, а вторая невысокая пышечка, с растрепанными густыми волосами помялась, видимо, хотя что-то спросить, но смолчала.

– Девушки, значит так, объясняю картину. Я майор Кречетов главное управление государственной безопасности НКВД СССР.

Высокая только чуть хмыкнула и на лице на мгновение появилась презрительная гримаса.

– Егор, эту – кивнул в сторону высокой – к остальным, вторую оставь.

– Есть, сделаю.

Она попробовала упираться, но Егор с силой так сжал ей руку, что она охнула от боли и не стала противиться.

Девушка, оставшаяся одна, смотрела себе под ноги, боясь встречаться со мной взглядом.

– Как тебя зовут?

Она что-то пробурчала.

– Повтори, не слышу.

– Ирина.

– Вот и хорошо, Ира.

Мой мозг лихорадочно работал, ища выход из сложившейся ситуации. Сейчас мы были на месте террористов, которые захватили заложников, но противная сторона была еще не в курсе правил диалога, которые выработались к концу века. Еще не было показательных захватов людей, перед камерами, еще бородатые абреки не прикрывались беременными женщинами и не дарили их детям просроченные «Сникерсы».

– Значит так Ира, слушай меня внимательно.

Она молчала.

– Посмотри мне в глаза.