любовниц, в борделях, уж не знаю, где еще. Что, мир сошел с ума?

– Ну, это проблема философская.

– Как вы объясняете, Питер, серию последних шпионских скандалов? Так много происшествий, все похожи, словно их состряпали по одному и тому же сценарию. И совпадают по времени. Очень подозрительно. Что это, происки политических конкурентов, падение нравов, случайность или закономерность?

– В совпадения и случайности я, как и вы, не верю. Убежден, что осуществляется заранее спланированная и хорошо срежиссированная акция.

– Ее цель?

– Могу только догадываться. Конкретной информации у меня нет, но вижу, что эта тема вас сильно интересует.

– Да, Питер, убедительная просьба обратить внимание. У вас сеть агентуры – позавидуешь! Хотелось бы понять, как эту ситуацию оценивают люди, связанные с «Аль-Кайедой» и другими террористическими организациями. Зачем придумали эту шахматную партию, кому хотят поставить шах и мат? Кто конкретно придумал?

– Подозреваю, что вы не случайно упомянули «Аль-Кайеду», Гюнтер. Полагаете, что ноги оттуда растут?

– Вы догадливы. От некоторых агентов действительно поступает такая информация, но это мнения, суждения, оценки. Достоверных сведений не хватает. И в Берлине опасаются пропустить вызревание какой-то новой ситуации. А потом оправдывайся, почему проглядели.

– Знакомая история. Конечно, очень похоже, что эти скандалы устроила «Аль-Кайеда». Вряд ли другая организация способна запустить такие громкие дела в сжатое время.

– Да, Питер, извините, что перебиваю. Чтобы не забыть важное обстоятельство! Никто из фигурантов этих скандалов ведь реально не замешан в передаче секретных документов. Британский чиновник выносил из канцелярии премьер-министра обзоры прессы. Кроме грифа «секретно», ничего секретного в них нет.

– С таким тухлым источником возможны только две цели. Или рассчитывали, что он со временем продвинется на более интересную должность и получит доступ к реальным секретам, или держали его про запас для жертвоприношения, – подсказал Питер.

– Вот именно, – распалился Гюнтер. – Я специально изучал эти дела. Ничего этому британцу не светило. Жалкий тип. Весь в долгах. Им просто манипулировали. А заместитель госсекретаря США? Рядовой разврат. Даже без извращений. Девочки по вызову – подумаешь, какая невидаль! Однако кому-то понадобилось именно его вытащить на свет божий. Мы посмотрели, чем он занимается.

– Международным терроризмом.

– Правильно. Напрашиваются аналогии, да? А с министром иностранных дел Канады вообще все дутое. Подружка ни в чем не замешана. Тусовалась с байкерами, но все в прошлом. И опять документы про терроризм. Где? Под диваном! О чем услужливо сообщил незнакомый голос из телефона-автомата. Просто смешно!

– Но только не для жертв этих скандалов. Получается убедительно. Операция по дестабилизации?

– Никаких сомнений, – четко и повышенным тоном подтвердил Гюнтер. – Но кому выгодно и зачем? Нужны факты, документы, железные свидетельства. Питер, нужно все это выяснить в Лондоне и Пакистане.

«Он слишком говорлив и многословен для разведчика, – отметил про себя Штайнер. – Впрочем, он же политик, сразу же назначенный на руководящую должность в разведке, а не профессионал, который работал с агентурой. Ладно, простим ему эту слабость, тем более что она весьма полезна».

– Гюнтер, версия о причастности «Аль-Кайеды» к этим делам мне кажется вполне уместной. Но хочу предупредить – не нужно преувеличивать силу этой организации. Дескать, террористы везде имеют своих людей, все могут.

– А разве это не так?

– Террористы как раз и рассчитывают вызвать реакцию страха. Но они часто блефуют. Другое дело, что ситуация гораздо сложнее. «Аль-Кайеда» вообще не смогла бы появиться на свет, если бы ее не финансировали и не прикрывали спонсоры из числа арабских шейхов и их партнеры по бизнесу в США.

– Это очевидно, – сухо заметил Гюнтер.

– Я к чему об этом говорю. Чтобы выяснить, кто устроил балаган со скандалами, недостаточно проникнуть в «Аль-Кайеду». Нужно покопать их спонсоров и стратегов, а они за пределами этой организации. Я, конечно, попробую выяснить все, что смогу, но думаю, что главные кукловоды сидят не в Пакистане и тем более не прячутся в афганских горах.

– Ах, как жалко вас отправлять сейчас в Пакистан, Питер! Нам так нужна ваша светлая голова! Но ничего не поделаешь, лучше вас никто не справится. Да, и процесс уже запущен, – вполне искренне посетовал Гюнтер.

«Опять ты проговорился, – подумал Штайнер. – Это значит, что они пошлют еще кого-либо. За мной присматривать. Интересно, кто этот „контролер“?»

Сообщение, полученное Штайнером из Москвы, звучало тревожно.

Если Германия относилась к пакистанскому кризису в целом спокойно и созерцательно, то для России он представлял первоочередной интерес. А учитывая предстоящую встречу в верхах в соседнем Иране, любая ошибка вообще исключалась.

Питер по опыту знал, что, конечно, Москва с интересом будет воспринимать данные о том, кто и каким образом борется за власть в Пакистане, о взаимных интригах западных держав, которые вроде бы