духовенство вносило значительно больше для удовлетворения нужд государства. В некоторых странах церковные земли освобождены от всех налогов, в других — они облагаются легче, чем иные земли. В герцогстве Миланском земли, которыми церковь обладала до 1575 г., оценены при обложении лишь в третью часть своей стоимости.
В Силезии земли, находящиеся во владении дворян, обложены на 3 % выше, чем земли, находящиеся в руках простолюдинов. Прусский король, вероятно, предполагал, что почет и различные привилегии, связанные с владениями первого рода, достаточно вознаградят землевладельца за небольшое увеличение налога, а унизительная подчиненность последних будет в некоторой степени ослаблена благодаря более легкому обложению. В других странах система обложения не только не ослабляет, но еще и усугубляет это неравенство. Во владениях короля сардинского и в тех провинциях Франции, на которые распространяется так называемая реальная, или поземельная, подать, налог падает исключительно на земли, находящиеся во владении простолюдинов, тогда как дворянские земли не подлежат обложению.
Поземельный налог, устанавливаемый в соответствии с общей переписью и оценкой, как бы справедлив и равномерен он ни был сначала, должен спустя очень непродолжительное время сделаться несправедливым и неравномерным. Для предотвращения этого со стороны правительства требовалось бы постоянное и обременительное внимание ко всем колебаниям в общем состоянии и производительности каждой отдельной фермы в стране. Правительства Пруссии, Богемии, Сардинии и герцогства Миланского действительно проявляют такого рода внимание — внимание, столь не свойственное природе всякого правительства, что вряд ли оно будет проявляться долгое время, а если и будет, то, вероятно, станет причинять в конце концов гораздо больше беспокойства и стеснений плательщикам налога, чем сможет приносить им облегчения.
В 1666 г. в Монтабанском округе реальная, или поземельная, подать была разверстана, как передают, в соответствии с весьма точной переписью и оценкой* [* 'Mйmoires concernant les Droits etc.'. Tome II. P. 193 etc.] К 1727 г. эта разверстка оказалась совершенно неравномерной и несправедливой. В целях исправления этого неудобства правительство не нашло лучшего средства, как наложить на весь округ добавочный налог в 120 тыс. ливров. Этот добавочный налог разверстывается по всем участкам округа, подлежащим подати, соответственно прежней раскладке. Но он взимается только с тех участков, которые при современном положении вещей обложены по старой раскладке ниже действительной доходности, и употребляется для облег чения тех, кто по той же раскладке обложен выше доходности. Например, два участка обложены по старой раскладке по 1 тыс. ливров каждый, тогда как согласно современному положению вещей первый должен был бы платить 900, а второй — 1 тыс. ливров. Добавочным налогом оба эти участка облагаются по 1100 ливров каждый, но он взимается только с недообложенного участка и употребляется на облег чение участка переобложенного, который таким образом платит только 900 ливров. Правительство ничего не выгадывает и не проигрывает от добавочного налога, который применяется исключительно для устранения неравномерности, обусловленной старой разверсткой. Применение его предоставлено усмотрению интенданта округа и должно быть поэтому в большой мере произвольным.
Налоги, определяемые не соответственно ренте, а соответственно продукции земли
Налоги на продукцию земли в действительности представляют собой налоги на ренту, и, хотя они могут сперва выплачиваться фермером, в конечном счете их платит землевладелец. Когда приходится упла чивать в виде налога часть продукции, фермер высчитывает по мере возможности стоимость этой части из года в год и потом соответственно уменьшает ренту, которую соглашается платить землевладельцу. Нет такого фермера, который не высчитывал бы заранее, сколько составит за все годы аренды церковная десятина, представляющая собой поземельный налог такого же рода.
Десятина и всякий другой поземельный налог такого же рода, хотя они по внешности и кажутся совершенно одинаковыми, на самом деле являются далеко не одинаковыми, поскольку известная часть продукции при различных условиях равна по стоимости весьма различной доле ренты. На некоторых очень плодородных землях продукция так велика, что половины ее достаточно для возмещения фермеру капитала, затраченного им на обработку, вместе с обычной в округе прибылью на фермерский капитал. Другую половину, или, что то же самое, стоимость этой другой половины, он мог бы платить в виде ренты землевладельцу, если бы не было десятины. Но если десятая часть продукции отнимается у него в виде десятины, он должен требовать понижения ренты на одну пятую, потому что иначе не сможет вернуть свой капитал с обычной прибылью. В этом случае рента землевладельца вместо того, чтобы достигать половины, или пяти десятых, всей продукции, будет равняться только четырем десятым ее. На менее плодородных землях продукция иногда так мала, а расходы по обработке так велики, что требуется четыре пятых всей продукции, чтобы возместить фермеру его капитал вместе с обычной прибылью. В этом случае даже при отсутствии десятины рента землевладельца может достигать не больше одной пятой, или двух десятых, всей продукции. А если фермер уплачивает десятую часть своего продукта в виде десятины, он должен требовать от землевладельца соответствующего понижения ренты, которая, таким образом, окажется пониженной до одной десятой всей продукции. На ренту с плодородных земель десятина может иногда ложиться налогом не более чем в одну пятую, т. е. в 4 шилл. на фунт, тогда как на ренту с плохих земель она может иногда ложиться налогом в целую половину, т. е. в 10 шилл. на фунт.
Поскольку десятина оказывается часто очень неравномерным налогом на ренту, постольку она всегда служит большим препятствием как для улучшений со стороны землевладельца, так и для обработки земли фермером. Первый не может рисковать производить наиболее важные, обычно дороже всего стоящие улучшения, а последний не решается возделывать наиболее ценные растения, которые обычно требуют наибольших издержек, если церковь, не несущая ни малейшей доли этих расходов, должна получать очень значительную часть прибыли. Разведение марены в течение долгого времени производилось благодаря десятине только в Соединенных провинциях, которые, как пресвитерианская страна, были избавлены от этого разорительного налога и пользовались своего рода монополией на это полезное красящее вещество в ущерб всей остальной Европе. Недавние попытки ввести культуру этого растения в Англии были произведены только вследствие издания закона, согласно которому с земель, засеянных мареной, взимается только 5 шилл. с акра взамен всякого рода десятины.
Подобно тому как в большей части Европы церковь, так и во многих странах Азии государство содержится главным образом за счет поземельного налога, соразмеряемого не с рентой, а с продукцией земли, — в Китае главный доход государя состоит в десятой части продукции со всех земель империи. Однако эта десятая часть определяется так умеренно, что во многих провинциях она, как передают, не превышает одной тридцатой части обычной продукции. Поземельный налог, или земельная рента, которая уплачивалась магометанскому правительству Бенгалии до того, как эта страна попала в руки английской Ост-Индской компании, достигал, как утверждают, одной пятой продукции. Поземельный налог в Древнем Египте, как сообщают, тоже равнялся пятой части.
В Азии этот вид поземельного налога питает интерес государя к улучшению и обработке земли. Государи Китая, Бенгалии при магометанском правительстве и Древнего Египта, как сообщают, действительно очень заботились о проведении и содержании хороших дорог и судоходных каналов, чтобы как можно больше увеличить как количество, так и стоимость всей продукции земли, обеспечивая ей самый обширный рынок, какой только могли предоставить ей их собственные владения. Церковная десятина дробится на столь незначительные части, что ни один из ее обладателей не может питать подобного рода интереса. Приходский священник никогда не выручит своих денег, если проведет дорогу или канал к отдаленной части страны, чтобы расширить рынок для продуктов своего отдельного прихода. Такого рода налоги, поскольку они предназначены для доставления средств государству, обладают некоторыми полезными сторонами, которые могут в известной степени уравновешивать их неудобства; когда же они должны служить для доставления средств церкви, они связаны с одними только неудобствами.
Налоги с продукции земли могут взыскиваться натурой или по определенной оценке деньгами.
Приходский священник или средней руки помещик, живущий со своего имения, могут иногда, пожалуй, находить некоторую выгоду в получении: первый — своей десятины, второй — своей ренты натурой. Количество, подлежащее сбору, и район, в пределах которого производится сбор, так малы, что они оба могут собственными глазами следить за сбором и использованием решительно всего того, что им следует получить. Богатый помещик, живущий в столице, рисковал бы большими потерями от небрежности и еще больше — от злоупотребления со стороны своих управителей и служащих, если бы ренты с его имения в отдаленной провинции уплачивались ему таким способом. Потери государя вследствие
