– Согласен, гарантий никаких. А самое главное, что уходит время. Если Гаврилюк успеет пройти в Госдуму, то получит депутатскую неприкосновенность. Мы шею себе свернём, а сделать с ним уже ничего не сможем.
Некоторое время они ехали молча. Коржаков, нахмурившись, напряжённо размышлял.
– Может, обнародовать материал на этого… бизнесмена через прессу? – вдруг предложил он.
Смеляков сразу оценил предложение шефа.
– Это вариант, – сказал Виктор. – В сложившейся ситуации, это, пожалуй, даже наилучший вариант. Во-первых, мы откроем глаза избирателям. Во-вторых, и Гав-рилюк, и Филатов наконец-то осознают, что живут не в безвоздушном пространстве и что каждый их шаг внимательно отслеживается.
– У тебя есть на примете кто-нибудь из толковых журналистов?
– Ну… Можно было бы с Кислинской поговорить по этому поводу. Она – обозреватель ИТАР-ТАСС. Я с ней ещё в мою бытность в МУРе неоднократно работал. Она специализируется на криминальных темах.
– Тогда свяжись с ней. Не откладывай. Гаврилюку надо на горло наступить. Да и Филатова пора на место поставить.
– Александр Васильевич, у меня ещё кое-что. Это по поводу Кротенко.
– Говори.
– Из Мурманского УФСБ пришла шифровка, что Кротенко выехал с передовой группой для подготовки визита Черномырдина в область. При встрече с руководством Северного флота Кротенко интересовался вопросами, которые спецслужбы обычно ставят перед своими агентами. Вот справка.
– Значит, господин подполковник трудится очень серьёзно?
– Служба наружного наблюдения зафиксировала, что Кротенко неоднократно встречался с Марком Лайджер-сом. Лайджерс работает на американской фирме «Раббер корпорейшн»; проверка показала, что в прошлом он – сотрудник ФБР. Перед встречами с ним Кротенко грамотно проверялся. «Наружка» даже бросала его на время. Контакты Кротенко и Лайджерса носили очень скоротечный характер.
– Красивая картина вырисовывается, – нахмурился начальник СБП. – Что у нас есть? Во-первых, с чьей-то лёгкой руки планируется создать Управление информации. Во-вторых, есть Кротенко, который некоторое время уже трудится в окружении премьер-министра. В-третьих, есть информация о его деятельности, явно выходящей за пределы компетенции этого чиновника.
– Мы имеем также информацию о том, что Машков-ский беседовал с Петлиным о Кротенко и просил назначить его начальником вновь создаваемого Управления информации с подачи ФБР, – добавил Смеляков. – Получается, что это управление фактически создавалось под Кротенко. И если всё так ловко выстроено, то лично у меня нет сомнений, что в это управление будет стекаться самая нужная американцам информация…
Степан Машковский шагал по коридору, уныло глядя себе под ноги. События той ночи, когда он на огромной скорости вылетел на тротуар, задел табачный киоск и сшиб какого-то человека, отпечатались в его памяти неясными размазанными пятнами. Его спутница громко визжала, глядя на разбрызганную вокруг неподвижного тела кровь. Сам Степан долго не мог осознать, что именно произошло. У него нестерпимо ныла голова, но причину терзавшей его боли он не знал – то ли это было последствие тяжёлого алкогольного опьянения, то ли он сильно ударился головой при столкновении с киоском.
Единственное, что он помнил чётко, было лицо того человека. Оно лишь на секунду промелькнуло перед Степаном, но крепко впечаталось в память. Мокрое от дождя лицо с налипшими на лоб волосами. Тёмное лицо, на доли секунды прижавшееся к лобовому стеклу и тут же улетевшее в никуда. Лицо без выражения, не успевшее ничего осознать. Лицо в обрамлении громкого стука, застывшего в ушах Степана, стука с хрустом и треском.
Степан прошёл в тесную комнату. Спиной к двери стоял мужчина в добротном костюме, с аккуратной стрижкой. Подтянутость и ухоженность незнакомца никак не вязались с плохо выкрашенными в зелёный цвет стенами и решёткой на крохотном окне. Мужчина повернулся.
– Здравствуйте, Степан Григорьевич. Присаживайтесь. – Он указал на прикрученный к полу стул. – Моя фамилия Игнатьев.
– Вы адвокат?
– Я бы так не сказал, – без улыбки, но и не строго ответил Вадим.
– Следователь? – опять предположил Степан.
– Не нужно гадать, Степан Григорьевич, вы всё равно не нащупаете правильный ответ. Давайте лучше поговорим о вас.
– Чего уж обо мне… Случилось… Да, наехал. Я не отрицаю… Может, за чистосердечное признание мне какая-нибудь поблажка будет?
– Поблажка? О чём вы? Да и чистосердечное признание не имеет к вашему случаю никакого отношения. Степан Григорьевич, давайте говорить откровенно. Вы попали в
– Может, мне дадут условно?
– Условно? – Игнатьев улыбнулся с откровенной иронией. – За то, что вы в пьяном виде гоняли по улицам и сбили человека насмерть? Помилуйте, Степан Григорьевич, вы же не мальчик. У вас столько уже было задержаний за езду в нетрезвом состоянии… Но вот только теперь вашему отцу надоело хлопотать за вас. Видать, обозлился он на вас за что-то.
– Старый хрыч…
– Я не желаю влезать в ваши семейные дрязги… Давайте приступим к делу.
– К какому делу.
– Не буду ходить вокруг да около. У меня есть к вам предложение, – сказал Вадим.
Машковский-младший непонимающе посмотрел на Игнатьева. Тот выжидал, держал паузу.
– Какое предложение? – Степан громко сглотнул. – Что вы хотите предложить мне?
– Свободу. Вам ведь уже успело надоесть сидеть тут взаперти?
– Свободу? Вы… Но ведь вы сказали, что только через много лет… Кто вы?.. У вас есть сигареты? Можно закурить?
Игнатьев медленно, не отрывая глаз от Степана, достал пачку сигарет и протянул её Степану. Тот торопливо схватил её, но у него никак не получалось выковырнуть оттуда сигарету. Наконец он вытащил одну и взял её губами. Игнатьев щёлкнул зажигалкой, и Степан жадно закурил.
– Чего вы хотите от меня? – спросил он минуту спустя. – Чем я должен заплатить за освобождение? Не просто же так вы отпустите меня.
– Меня интересует ваш отец.
– Мой отец? – не понял Степан.
– Да. Григорий Модестович.
– Простите, а вы из какой организации? Я что-то не расслышал.
– Я не называл организации. Но если вас так интересует, то считайте, что я из МВД, – ответил Вадим.
– У вас что-то есть на моего отца? – Степан понемногу успокаивался.
– Что-то у нас есть почти на любого денежного человека. А на Григория Модестовича у нас есть разное «что-то». Вы же, надеюсь, не считаете вашего батюшку ангелом?
– Скорее уж дьяволом… – Он задумался, продолжая дымить. – Значит… То есть я… Что я должен сделать?
– Очень немного. Поставить пару-тройку «жучков» в его загородном доме.
– Да их всё равно вскоре засекут. Он регулярно прощупывает дом на наличие «жучков».
– Как часто? – уточнил Вадим.
– Ну уж раз в месяц точно, – подумав, ответил Степан. – Случается, что после кого-то из чужих. Он ведь редко кого из малознакомых принимает там. Только надёжных людей.
– Раз в месяц… И то хлеб… Может, после что-нибудь ещё придумаем… Одним словом, я могу считать, что получил от вас согласие?
Ранним утром Смеляков в служебном автомобиле «вольво» ехал в Кремль. За
