– Как ты думаешь, она смогла бы согласиться поехать туда… Выполнить одну мою просьбу?
Женя пристально посмотрела на Сергея.
– Ты хочешь завербовать её? – с некоторой долей испуга спросила она.
– Мне нужна помощь. Это именно помощь. Пригласи как-нибудь на днях Маргариту к нам или давай навестим её, чтобы я мог поговорить с ней.
– А почему вы занимаетесь этим Машковским?
– Жень, ты уж слишком глубокий вопрос задаёшь. Я же не могу тебе всё рассказывать.
– Он бандит?
– Не в этом дело. Сейчас бандитом можно назвать почти любого бизнесмена. На сегодняшний день в бизнесе честных денег нет. Любой бизнесмен так или иначе связан с криминалом. Наша служба занимается не бандитами. Наша задача – оградить правительство от давления частного капитала. Правительство должно выполнять задачи, поставленные государственной властью, а не всякими там Машковскими, Березовскими, Гусинскими. Понимаешь меня?
Он повернулся и, обгладывая косточку, пошёл на кухню.
– Понимаю. – Женя осталась сидеть, растерянно глядя перед собой. – Маргошу жалко. Получается, что она вляпалась?
– Ничего она не вляпалась, – отозвался Сергей. – Она просто встречается с богатым человеком. А этот человек меня интересует по работе. Марго может мне помочь. Жень, надо, чтобы мы встретились. Пожалуйста. Я должен поговорить с ней в нормальной обстановке, чтобы она поняла меня.
Николай Овсеенко оказался незаменимым агентом. Находясь постоянно возле Алексея Пузыревича, он не всегда мог записать на плёнку разговоры, проходившие в апартаментах Моржа, но почти всегда знал, с кем его босс встречался, и нередко даже при отсутствии записи мог сказать, по какому вопросу к Пузыревичу приезжали гости.
К середине сентября отделу «П» стало известно, что Алексей Пузыревич наводит через Григория Машковского мосты для продвижения некоего Кротенко на самые верхи. Известно было, что Кротенко прикомандирован к правительству из Генштаба, поэтому Смеляков принял решение срочно взять Кротенко в разработку.
– И надо плотнее заняться Машковским, – сказал Смеляков Трошину. – Сергей, у тебя что-нибудь наклёвывается на его счёт через ту барышню?
– Я ещё не разговаривал с Маргаритой.
– Поторопись. Нам очень нужно к нему внутрь проникнуть…
Трошин не любил, когда ему повторяли дважды, и решил ускорить события. В тот же день он решил заехать к Жене в здание Академии наук на Ленинском проспекте и под каким-нибудь предлогом пригласить Риту к себе.
Он ждал их напротив центрального входа, и Женя, с которой он предварительно созвонился, умело изобразила удивление:
– Ой, Серёжа приехал.
– Привет, девочки! – Он вышел из автомобиля им навстречу. Они были удивительно хороши, двигались лёгкой походкой, позволяя свежему осеннему ветру вольно играть их юбками. Глядя на них, Сергей любовался, затрудняясь сказать, кто выглядит привлекательнее – его любимая Женечка, с чуть растрёпанной золотистой гривой, или же Марго, с её всегда аккуратно уложенными короткими чёрными волосами. Позади семенил Константин Синицын. Заметив Трошина, он смутился, замедлил шаг и, словно вспоминая что-то, стал рыться в карманах, затем полез в портфель.
– Ну, я с вами прощаюсь! – крикнул он вдогонку.
– Костя, – Рита обернулась и взмахнула рукой, – не забудь завтра принести ту статейку, ладно?
– Я никогда ничего не забываю. – И он продолжил копаться в торчавших из портфеля бумагах.
– Ты сегодня рано освободился. – Женя поцеловала Сергея и нырнула в салон автомобиля.
– Тебя это не радует? Специально бросил все дела, чтобы отметить нашу дату, – с улыбкой ответил он. – В конце концов я тоже имею право на личную жизнь.
– А что за дата? – спросила Маргарита.
– Полтора года нашего с Женькой знакомства, – поспешил объяснить Трошин. – Марго, давай к нам махнём?
Женя стрельнула в Сергея глазами, понимая, что повод он придумал только что. Полтора года давно минули, а два года пока не наступили.
– Конечно, это ещё не юбилей, – сказала она, – но всё равно приятно, когда мужчина помнит о таких датах и устраивает по этому поводу маленькие праздники. Поедем, Ритка?
– Хорошим вином и всякой закуской типа ветчины и сыра в нарезке я уже запасся, – сообщил Трошин.
Маргарита колебалась.
– Наверное, я вам буду мешать. Вам же хочется вдвоём побыть.
– Вдвоём мы останемся ночью, – нажимал Сергей. – А сейчас нам нужна уютная компания.
– Что ж, раз так, то поехали, – согласилась Рита.
Трошин повернул ключ в замке зажигания, и машина тронулась.
По дороге он незаметно вывел разговор на Машковс-кого, но к главному вопросу – к тому, что Марго должна была попасть в дом Григория Модестовича и установить там микрофон, – подступился только дома.
– Так ты хочешь сказать, что Григорий Модестович – бандит? – Маргарита никак не могла понять, почему Тро-шин в чём-то подозревал Машковского. – Этот интеллигентный человек высочайшей культуры и отменного вкуса? Он бандит?
– Нет. Он не бандит. Но с ним находятся в постоянном контакте разные люди. Пойми, Марго, речь идёт об очень серьёзных государственных делах. С ним общаются лица, подозреваемые в шпионаже, поэтому за ними установлено наблюдение.
– Это ужасно. Как подумаю, что вы снимали меня на камеру… А если бы я… Ну вот если бы я… занималась, допустим, с ним любовью? Этого, конечно, не могло быть, но если допустить такое, то что? Неужели вы бы и это засняли? И ты потом смотрел бы на это?
– Марго, во-первых, снимается вовсе не всё. Нет такой службы, которая проникает в каждую замочную скважину. Во-вторых, наши сотрудники занимаются этим не в своё удовольствие. Такова специфика нашей работы – мы добываем информацию. Отсутствие информации делает государство беспомощным. Но ты даже представить не можешь, как много грязи приходится пропускать через себя, когда разрабатываешь какого- то человека.
Рита негодующе тряхнула головой и поднялась с дивана.
– Это ужасно! Это отвратительно! Я теперь даже не знаю, что и подумать. А ты ещё требуешь, чтобы я поехала к нему домой и поставила там эти чёртовы прослушивающие устройства…
– Я ничего не требую, не могу требовать от тебя. Я
– У меня нет с ним никаких отношений, Серёжа! – воскликнула она. – Он просто ухаживает за мной.
– Речь идёт о государственной безопасности, – продолжал Трошин. – В домах таких людей, как Машковский, зачастую решаются очень важные вопросы. Мир бизнеса сегодня – это фактически мир криминала. Если даже бизнесмен лично не преступает закон, это не значит, что его окружение не связано с криминалом, его фирма, его партнёры. Машковский – фигура крупная, имеет выходы на правительство, на министров, на депутатов, а там коррупция приняла такие масштабы, что её уже нельзя назвать просто взяточничеством, это уже подрыв государственной экономики.
– И Машковский в этом участвует? Неужели…
– Марго, я не тороплю тебя с ответом. Понимаю, как трудно тебе решиться. Но ты подумай…
– Как же я буду в глаза ему глядеть? Ведь он такой… такой порядочный.
– У таких людей нет порядочности. У них и совести-то нет. Впрочем, тебе решать.
– Он мне предложение сделал. Говорит, что искал именно такую женщину… А я, значит, ему эти «жучки» ваши?..
У неё на глазах навернулись слёзы. Впрочем, горько и обидно ей было не за Машковского, а за себя.
