Начальник отдела Заволжского дивизиона
артиллерийских курсов Михайлов
Командир Белгородских артиллерийских курсов Нечаев
Из этих всех документов видно, что химическое оружие применялось постоянно, начиная с конца июня 1921 года и, по всей видимости, вплоть до осени 1921 года. Бои между партизанами СТК и властью коммунистов носили ожесточенный характер. Партизаны не давали отдыха своим врагам, нанося им большой урон, днем и ночью. Над очагами сопротивления, как вороны, кружили аэропланы Тухачевского, сбрасывая не только бомбы, но и листовки, предлагая сдаваться в плен. Но это только придавало ярости повстанцам, и они сражались с удвоенной силой. За одну только операцию по подавлению крестьянского восстания в Тамбовской губернии большевики выдали, как позже выяснилось, больше орденов Красного Знамени, чем за всю гражданскую войну, один только бронеотряд, в основном состоящий из мадьяр, австрийцев и немцев, их получил 58 штук. Число своих войск коммунисты довели здесь до размеров всей белой армии генерала А.И. Деникина — и все это только на одну губернию России. В советских газетах сплошь и рядом красовались такие заголовки, как: 'Губерния объявлена на положении Кронштадта!', 'Мы уничтожаем семьи бандитов — они должны отвечать за них' и т. д. 'Травить их удушливым и отравляющим газом!' — так тогда писала тамбовская коммунистическая пресса. Полномочная комиссия ВЦИК РСФСР издала свое знаменитое постановление за N 130, в котором предписывала убивать население восставшей губернии, а семьи без всяких скидок на любой возраст направлять в концлагеря, что, по сути, являлось также уничтожением. Рекомендовалось брать заложников, а потом расстреливать и их, то есть людей, которые даже не принимали участие в восстании. Перед расстрелом их заставляли расписываться каждого в списках против своей фамилии. Вот один из приказов Тухачевского о заложниках:
Командующий войсками Тухачевский
Еще в первой половине 1921 года погиб в бою главком Единой партизанской армии Тамбовского края и председатель Союза трудового крестьянства Петр Токмаков, получив в бою смертельное ранение: пуля, попав ему в глаз, вышла через ухо. Главком умер на третий день после ранения, так и не придя в сознание. Соратники его тайно похоронили, скрыв место погребения, помня, как коммунисты поступили с останками генерала Л.Г. Корнилова. Однако имя этого замечательного человека коммунисты, а вернее, их фальшивомонетчики от истории, продолжали чернить многие десятилетия, обзывая его конокрадом и говоря, что он на каторге познакомился с А.С. Антоновым, не подозревая даже того, что конокрад и политический экспроприатор не могли содержаться на одной каторге. Антонов сидел в Шлиссельбурге и Владимирском централе, а Токмаков вообще нигде.
В Тамбовском областном архиве хранится часть дела арестованной Анастасии Дриго-Дригиной — жены П.М. Токмакова. Анастасия Дриго-Дригина до I мировой войны была дальневосточной звездой русской эстрады, исполнительницей русской лирической песни. Она пела во Владивостоке, Хабаровске, Харбине, Красноярске, Иркутске. По всей видимости, это не ее настоящая фамилия, а сценический псевдоним. В 1916 году она, побуждаемая патриотическими чувствами, вступила в Ударный батальон и с ним отбыла на фронт телефонисткой. Там она стала сестрой милосердия, перевязывала раненых русских воинов. Находясь в Добровольческом ударном батальоне, она находилась на фронте до распада Русской армии. Затем ее подхватил ветер событий. Революция, развал Империи и гражданская война — все это она разделила с миллионами граждан России. После государственного переворота она очутилась на Дону в станице Урюпинской. Ее муж, казачий офицер, был расстрелян в 1920 году, а ее этапировали на Дальний Восток. Поезд, проходивший по территории Тамбовской губернии, был остановлен партизанами для досмотра и все узники вагона были освобождены. Анастасия Дриго-Дригина в дороге заболела тифом, и она, больная, не знала, куда ей деваться. Ей помог сам главком Единой партизанской армии Тамбовского края. Он отвез Дриго-Дригину в одну из тамбовских деревушек и поручил одной старой женщине до выздоровления, затем навестил ее уже выздоровевшей, и она уехала с ним. А. Дриго-Дригина работала в Главном штабе, в агитационном отделе и выступала с концертами в полках партизан, объехав всю свободную территорию Тамбовской губернии. Она венчалась с Токмаковым в церкви села Каменка и до конца его жизни не расставалась с ним. После подавления народно-крестьянского восстания она попала в тамбовский концентрационный лагерь, а затем ее содержали в тамбовской тюрьме. От нее чекисты хотели добиться места захоронения главкома Токмакова, но она этого не знала сама, так как он был похоронен в ее отсутствие и кроме тех, кто его хоронил, местонахождения захоронения никто не знал. Дриго-Дригину отправили на север, в Олонецкую область, в северные лагеря, но вскоре возвратили в Тамбов, по запросу губернской ЧК. Ее дальнейшая судьба неизвестна.
А крестьянская война все еще продолжалась. Погиб в бою глава демократической республики Тамбовского партизанского края Шендяпин — когда под ним убили коня и ему грозил плен, он застрелился из маузера. Теперь главкомом стал капитан И.М. Кузнецов, а начальником штаба — поручик Аверьянов. Погибли в бою партизанские командиры Тюков, Беляев, Шамов. При переправе группы через реку Хопер погибает полковник А.В. Богуславский. Переправив своих партизан, он последним кинулся в реку, пытаясь добраться до противоположного берега, но, сраженный очередью пулемета, потонул в реке Хопер. Большевики повсюду в тамбовских лесах применяли газы, и там погибло вместе с партизанами множество мирных жителей.[45] Погиб прославленный командир Пахотно-
