искали, ориентировки на него были у каждого мента в Московской и соседних областях.

Владимирские разыскники хватались за голову. После громкого побега из Владимирского централа Иван Таранов был в федеральном розыске, и именно во Владимир к инициаторам розыска стекалась вся информация о его «подвигах». Номер разыскного дела наизусть знало все милицейское начальство Владимира и большие шишки из министерства. Начальство негодовало.

Беглый убийца уже два месяца находился на свободе и продолжал убивать! Будто издеваясь над милицией, он даже не пытался скрыть следы своего участия – везде оставались его пальцы. Он устроил массовую бойню под Выборгом. Менее чем через сутки – в Санкт-Петербурге… Потом перебрался в Москву. И здесь продолжился кровавый беспредел: убийство женщины в отеле «Метрополь» (роль Таранова в этом деле, впрочем, не ясна), потом – убийства в офисе ОАО «Столица-сигма», где погибли вор в законе Козырь и польский авторитет Марек… и, наконец, нападение на сотрудников ГИБДД!

Этот Таранов свободно раскатывал между Санкт-Петербургом и Москвой, угонял автомобили, пользовался поддельными документами и убивал, убивал, убивал! Начальство негодовало. Сверху вниз, по цепочке, летел грозный рык: вы что, блин, совсем мышей ловить разучились?! Где этот Таранов? Почему до сих пор на свободе?! Погоны хотите снять?

Генералы дрючили полковников, полковники строили подполковников и майоров, те – капитанов… Капитаны рыли землю, пили водку, проклинали Таранова и иногда, в подпитии, говорили: а молодчага этот Пивовар. Он же, считай, всю банду Козыря перебил…

В разговорах между собой менты отмечали, что Таранов не стал убивать гаишников и даже не прихватил их стволы. Хотя запросто мог это сделать. Отмечали, что ловок и дерзок… но это в разговорах между собой. В официальных бумагах по розыску Таранов именовался особо опасным, и все генералы, полковники, майоры и капитаны мечтали о его задержании.

А Таранов отсиживался в Чертаново, где снимал комнату у одинокой бабульки-алкоголички. Он выжидал, пока схлынет волна, поднятая происшествием на трассе, и можно будет спокойно заняться Лидером.

Целыми днями он валялся на продавленном диване, читал старые журналы «Наука и жизнь» или смотрел старенький черно-белый телевизор. По вечерам выпивал с квартирной хозяйкой. Он, как затаившийся волк, ждал, когда устанут охотники и можно будет вырваться из-за флажков.

Для всех участников событий наступило затишье. Это было очень странное затишье: проблема не решена, но часть фигур уже выбыли из игры, а остальные не очень понимали, что происходит и что делать дальше.

Менты имитировали кипучую деятельность. В действительности она сводилась к написанию бумаг и проведению рутинных мероприятий.

«Козырная» братва после смерти Козыря растерялась. Группировка была фактически обезглавлена… Один из бригадиров с энтузиазмом взялся было «руководить», но авторитет у него был сопливенький. Он схлестнулся с другим бригадиром, а через сутки был забит бейсбольными битами во дворе своего дома.

Генерал Гаврюшенко был ошеломлен смертью Козыря и поляков. Поскольку никаких признаков физического воздействия на трупах не оказалось, сама собой возникла версия отравления… но экспертиза не смогла ни подтвердить, ни опровергнуть эту версию. Гаврюшенко был ошеломлен и не решался пока предпринимать какие бы то ни было действия. Тем более что Стрельцов вдруг как бы забыл о центнере героина.

А Стрельцов ничего не забыл. Он вообще никогда и ничего не забывал. Просто в данный конкретный момент Стрельцов был озабочен совсем другими проблемами… Его личные доходы от экспорта героина составляли сто-двести тысяч долларов в месяц – тьфу! Дешевка! Мелочишка! Было бы о чем говорить… Стрельцова волновало, кто же под него копает. Он зондировал почву и там и сям. Но зацепок не видел. Есть от чего занервничать.

В Варшаве психовал Дзенек. Он кричал, что пошлет в Россию людей, которые отомстят за Марека, но пока никого не посылал. Свое зло Дзенек срывал на бойцах и проститутках.

А в Майами бушевал мистер Н. Г. Он не пил спиртного, не истязал проституток, ежедневно пробегал и проплывал положенные километры… но он тоже был в гневе. Он не знал, что предпринять, как навести порядок в этой сраной России. Ранее он уже «наводил порядок» в Колумбии, Боливии и, конечно же, Афганистане. В Афганистане Соединенные Штаты в 80-х активно помогали маджахедам воевать против русских коммунистов. А деньги для джихада добывались из опиума. Мистер Н. Г. был тогда кадровым сотрудником ЦРУ, он отлично знал, как это делалось. Он работал в Кабуле и Пешаваре, помогал оборудовать лаборатории на стыке границ Афганистана, Пакистана и Ирана. Он принимал участие в подготовке «несчастного случая» с офицером Управления по борьбе с распространением наркотиков в Вашингтоне. Он платил взятки таможенникам в Турции… Потом, когда грянул скандал «Иран-контрас», его вышвырнули со службы, как какого-нибудь ниггера. Все шишкари, которые приказывали ему, остались чистенькими – фак ю! И тогда он начал использовать знания и связи, полученные во время «борьбы за свободу», для личного обогащения. Он создал собственную сеть поставок наркотиков в Европу. Он, как и прежде, решал вопросы в Колумбии, БоливиииАфганистане… авэтой сраной России все шло наперекосяк… Знать бы, что это за долбаный урод там пакостит.

В «сраной» России, в Москве, «пакостил» «долбаный урод» Евгений Дмитриевич Кондратьев – бывший полковник ФСБ. Он сбросил в прессу и Интернет уже немало компромата на Стрельцова. В любой стране мира информация, которую добыл Председатель, привела бы к отставке высокопоставленного правительственного чиновника… у нас даже не были назначены парламентские слушания. Очень опытный и мудрый Председатель знал о пороках системы гораздо больше, чем рядовой обыватель. Он отлично понимал, что ему никогда не удастся посадить в лефортовскую камеру господина Стрельцова… но убрать-то его с этого поста можно? Реальность пока доказывала обратное.

Евгений Дмитриевич был профессионалом высокого полета. Всю свою жизнь посвятил контрразведке… он планировал сложнейшие многоходовые операции. Анализ некоторых из них в обязательном порядке входит в программу обучения офицеров МУСТ, МИ-6 и БНД.[17]

Так что же привело бывшего контрразведчика в Организацию? Он не редко и сам задавал себе этот вопрос… и не находил ответа. Вероятно, это было от боли за отечество. От невозможности изменить что- либо легальными, законными методами… Возможно, Кондратьев пришел в Организацию потому, что понимал: Лидер навряд ли сумеет поставить работу на очень высокий уровень. И тогда погибнут или сядут на долгие годы энтузиасты, поверившие Лидеру.

Так или иначе, но Евгений Дмитриевич Кондратьев пришел Лидеру на помощь… Так или иначе, он пришел к осознанию, что избран неверный путь. Окончательно его убедила в этом история с Тарановым. Председатель принял решение: довести «Караван» до конца и распрощаться с Лидером и Организацией. Но Африканец перестрелял верблюдов раньше, чем караван достиг оазиса…

Председатель пытался спасти то, что, как ему казалось, еще можно спасти.

На четвертый день затворничества Таранов сбрил бороду. Посмотрел на себя в зеркало и понял, что уже и сам отвык от своего лица… и постарел, постарел… а Светлана навсегда осталась молодой и красивой.

Не спрашивая разрешения у пьяноватой бабульки, Иван надел костюм покойного дедка. Костюмчик вышел из моды четверть века назад и был несколько широковат Ивану, но так оно и лучше. Для полного эффекта он прихватил дедову палку – прошелся по комнате, прихрамывая, оценивая походку в зеркале. Кажется, вполне натурально…

Иван выбрался в город. В метро обратился к милиционерам с вопросом: как, мол, сынки, до Кремля доехать? Ивану растолковали, не проявив к нему при этом никакого интереса: еще один приезжий провинциал. Их тут, в Москве, как собак нерезанных.

Первая «проба пера» прошла удачно – Таранов убедился, что на него не обращают внимания. Разумеется, это ничего не означало: салаги из патрульно-постовой службы – это совсем не то, что оперативники из группы розыска Управления конвойной охраны ВВ. Тем не менее Таранов был доволен: он – всего лишь один из миллионной армии людей, что идут по столичным улицам. Он не бросается в глаза и уж никак не похож на супермена, который раскатывает на «чероки» и балуется с огнестрельным оружием.

Таранов выпил бутылку «Клинского», закурил дешевенькую «Приму»… он чувствовал себя хорошо… почти хорошо. Настолько, насколько это было возможно в его положении. Чтобы чем-то занять себя, Иван