коридор, в приемной никого не было.
– Ужасно выглядишь, крыса драная, – не удержалась от язвительной реплики Света. – Тля! Моль бледная!
– Заткнись, – осадил жену Невский. Повернулся к Алле: – Кто видел, как вы здесь сцепились?
– Журналисты, пятый канал, – сообщила Аллочка. – Оператор и девушка-корреспондент. У них было назначено наполовину одиннадцатого. Сразу после отца Иоанна. Ты же сам пропуск вчера подписывал.
– Ах да. Интервью по поводу выборов, – вспомнил Невский. – Где они?
– Убежали. Влад, мне показалось, что камера была включена. Уже тогда, когда они в приемную вошли.
– Почему ты так решила?
– Светодиод над объективом, горящий во время съемки и моргающий в паузе, был специально заклеен куском черной непрозрачной изоленты. Это известная хитрость. Когда все… произошло, они переглянулись, извинились, пообещали позвонить и убежали. Я предупредила Дениса. Охрана на воротах наверняка уже изъяла видеокассету.
– Умница, – облегченно вздохнул Рэмбо. – Где Фрол?
– Извините, господин Невский. Денис Евгеньевич просил передать, что он внизу, в холле. Разбирается с журналистами, – впервые подал голос охранник, как и положено сотруднику секьюрити в солидной фирме – имеющий портативный наушник и постоянную радиосвязь с коллегами, несущими дежурство по зданию.
– Пусть быстрее разбирается, – приказал Рэмбо. – Передай, что я…
– Минутку, – охранник застыл, наморщив лоб, приложил руку к вставленному в ухо наушнику, выслушал переданное ему сообщение и лишенным интонации голосом автоответчика озвучил:
– Денис Евгеньевич сообщает, что в камере не оказалось кассеты. Журналисты клянутся, что ничего в приемной не снимали, камера была выключена. В их сумке найдена одна чистая, запечатанная кассета и журнал «Скандалы и сенсации», – секьюрити мельком покосился на супругу босса, – с фотографией на обложке. Вашей и Аллы Викторовны. Денис Евгеньевич уверен – журналисты лгут. Кассету с записью куда-то спрятали, чтобы забрать из офиса позже. Денис Евгеньевич уже отдал распоряжение обыскать все помещения, мимо которых могли проходить журналисты.
– Ладно, работайте. Я провожу Светлану на стоянку и сразу вернусь. Передай Фролу: как закончат с журналюгами, пусть немедленно поднимается ко мне в кабинет. Пойдем, – Невский грозно глянул на жену и, взяв за плечо, вовсе уж бесцеремонно подтолкнул к двери. Светлана, в последний раз окатив Аллу уничтожающим взглядом, процедила сквозь зубы: «Подстилка, лимита!» и, виляя крутыми полными бедрами, вышла в коридор, сразу взяв приличную скорость.
До самой стоянки, расположенной во внутреннем дворе принадлежащего холдингу трехэтажного старинного здания на Крестовском острове, Светлана так ни разу и не оглянулась на идущего позади мужа. А сам Невский, глядя на обтянутую черной кожей, колыхающуюся, как студень, задницу жены, с тоской думал о том, как же сильно изменилась Светка за те десять лет, которые они прожили вместе. Превратилась из милого юного создания в избалованную деньгами и вседозволенностью капризную и самовлюбленную дуру. И дело вовсе не в тех самых пресловутых годах, стремительного бега которых так сильно боятся женщины. О каком возрасте может идти речь, когда Светке нет еще тридцати?! Нет, здесь дело в другом. Она просто изменилась. День за днем общаясь с куклами из «высшего света» – пустоголовыми прожигательницами жизни, сумевшими подцепить на крючок сильных мира сего – вместо присущего аристократии шарма девчонка приобрела кучу вульгарных привычек, изменила манеру поведения, стала отдавать предпочтение вызывающей одежде и получать явное удовольствие от разухабистых «купеческих» гульбищ. Разительные перемены в ее характере вскоре дополнились плачевными метаморфозами во внешности. После рождения Егорки Светка поправилась на двенадцать килограммов, к которым, медленно, но верно стали прибавляться новые отложения подкожного сала. Влад, несмотря на занятость, регулярно тренирующийся с «железом» и с юности не испытывающий ни малейшего сексуального интереса к рыхлым неспортивным самкам, стойко терпел, надеясь, что жена спохватится, займется собой и вернет себе прежний вид. Но ничего обнадеживающего не происходило, скорее наоборот. Раздражение бездействием Светки, откровенно забившей на все, кроме удовольствий, тряпок и драгоценностей, росло день ото дня. К тому же, что было для Невского полной неожиданностью – жена напрочь игнорировала Егорку, уделяя сыну пару минут в день, целиком перепоручив его няне и все свое время проводя в экскурсиях по шикарным магазинам, пустой многочасовой болтовне с подружками из элитного поселка, походах к ним в гости и поездках за границу, «чтобы развеяться и не смотреть на быдло». Из-за бугра сопровождаемая двумя телохранителями Светка всякий раз возвращалась с огромными баулами шмоток, обуви, косметики и прочего барахла, большая часть которого сразу же после приобретения навсегда терялась в десятках бездонных шкафов. При этом любые сборы и переодевания жены всегда заканчивались слезами и криками: «Нечего носить!» Ситуация усугублялась регулярными «серьезными разговорами» Влада с тестем, Игорем Дмитриевичем Самариным, членом всесильного «питерского клана», предостерегавшим зятя от «необдуманных поступков» и настоятельно советовавшим «не давить на девочку, которой сейчас очень тяжело и нужно прийти в себя». Отлично понимая, чем ему грозит развод с любимой падчерицей бывшего полковника КГБ, Рэмбо, уже окончательно переставший воспринимать жену как объект сексуального влечения, переехал в другую спальню и завел себе любовницу – стройную, загорелую и веселую тренершу по фитнесу из принадлежащего холдингу элитного спортклуба «Хам-мер». Это случилось через три года после рождения сына. Влад и Жанна, о связи которых, кроме них самих, знали лишь несколько доверенных людей из охраны, встречались два раза в неделю. Каждый получал от общения плюсы. Невский имел возможность расслабиться, а Жанна, быстро превратившись из рядового тренера в директора фитнес- центра, переехала от бывшего мужа, чемпиона города по бодибилдингу в тяжелом весе, в отдельную квартиру в новой высотке. Такой формат отношений устраивал обоих и мог бы, видимо, продолжаться еще долго, но однажды, солнечным весенним утром, в жизнь Невского, словно метеор, словно глоток свежего воздуха, ворвалась Алла Монро. Рэмбо посмотрел в ее зеленые глаза – и утонул в них.
Невский был готов уйти от жены уже через месяц после начала свиданий с секретаршей, но тень сидевшего на самом верху политического Олимпа всесильного Самарина, дамокловым мечом висевшая над их семьей и бизнесом, не позволяла Владу решиться. Но, значит, верно подмечено древними русичами: «Сколько веревочке не виться, а конец появится».
Сегодня, благодаря выследившим их с Аллой гнусным папарацци, тайное стало явным. Оставалось ждать реакции давно живущего на две столицы отчима. В том, какой будет ответка боготворящего падчерицу Игоря Дмитриевича, Влад не сомневался. Его дерзкое обещание свернуть голову любому, кто попробует встать на пути, вполне актуально для
