открытия Куттера. В Америке в гнездах одного муравья-грибовода живут муравьи мегаломирмексы. Они не помогают хозяевам разводить грибы, но, когда созревает урожай, приходят за своей долей. Хозяева не гонят их, разрешают есть грибы. Эту их щедрость питают (и даже в буквальном смысле) уже известные нам из истории с ломехузой золотистые волосики, которые растут на теле гостей. По ним стекает экссудат, волшебный эликсир, к которому неравнодушны все муравьи.
Если разрыть гнездо рыжего лесного муравья, то иногда можно увидеть среди переполошившихся больших муравьев крохотных муравьишек, быстро снующих между ними, словно гномики у ног великанов. Они тоже очень возбуждены — ведь и на их дом обрушилась беда.
В науке муравьи эти носят звучное название формикоксенус нитидулус, что в переводе с греко- латинского означает «блестящие гости муравьев». Нигде, кроме жилищ рыжего или красно-бурого муравья, их не встретишь. Здесь строят «блестящие гости» свое небольшое гнездо, государство в государстве. Рыжие формики и крошки формикоксенусы мирно уживаются. «Если и случаются по временам недоразумения, они никогда не ведут к серьезным конфликтам». Гости не надоедливы, стараются не попадаться на глаза формикам и когда пробегают между ног у своих больших хозяев, те даже и тогда их, кажется, не замечают.
«Их любопытство, — пишет Эрих Васман, — пробуждается лишь, если они невзначай увидят пробегающего гостя (обыкновенно же гости держатся в темных, глубоко лежащих ходах гнезда). Обнаружив незнакомца, хозяин ощупывает его усиками и захватывает иногда даже жвалами. Но маленький муравьишка лежит неподвижно, притворяется мертвым. Такая покорность охлаждает боевой пыл рыжего муравья, он открывает челюсти и выпускает жертву, которая тотчас же бежит дальше». Приблизительно так же ведут себя и маленькие собачки, при встрече с большим псом: тотчас же заявляют о своей лояльности, упав на спину и задрав кверху лапки.
Рыжие муравьи великодушно терпят соседство формикоксенусов, а те чувствуют себя под защитой отважных и сильных хозяев в полной безопасности. Кроме того, в большой куче лесных муравьев всегда тепло, и личинки формикоксенусов здесь быстрее развиваются.
Лептоторакс Эмерсона заключил более тесный союз дружбы с короткобрюхим мирмикой. Оба обитают в Америке. Лептоторакс перегораживает галереи в гнезде мирмики земляными валами, отделяя от общей свою собственную жилплощадь. При встрече лептоторакс облизывает хозяина, затем лезет к нему на спину и, поглаживая усиками, просит пищи.
Мирмика выделяет изо рта капельку питательного сока, а лептоторакс ее глотает.
Американский исследователь Уилер посадил в искусственное гнездо мирмиков и лептотораксов. Мирмики сейчас же вырыли в земле ходы. В них спустились и лептотораксы. В сооруженном мирмиками подземелье они, как обычно, отгородили для своего, так сказать, личного пользования особые помещения.
На половину лептотораксов мирмики доступа не имели, так как «двери», ведущие туда, были слишком малы для них. Но если хозяевам все-таки удавалось проникнуть к своим гостям, то их встречал у лептотораксов далеко не враждебный прием: их сейчас же «осыпали поцелуями».
На всех пяти континентах, где обитают муравьи, многие из них живут смешанными колониями, объединяясь в одном дружном «государстве» по два, три и даже по пять и семь разных видов.
Но увы! — не все муравьи вступают в межплеменной союз с добрыми намерениями. Есть среди них мелкие воришки и грабители, которые чернят доброе имя всего муравьиного племени.
В степных районах нашей страны живет муравей-вор соленопсис. Свои притоны он устраивает рядом с гнездами честных муравьев. Запутанным лабиринтом тянутся его узкие разбойничьи ходы к дому соседа и пронзают густой сетью стены всех жилых помещений в нем. Из узких потайных ходов, в которые крупные муравьи не могут забраться, муравей-вор совершает набеги на хозяйских личинок и куколок и пожирает их.
Муравьи-хозяева ничего не могут поделать с разбойниками: те так малы и проворны, что всегда успевают спрятаться в какую-нибудь щель, и так отважны и злы, что нередко переходят в контрнаступление и атакуют преследователей. Кровавый муравей, окруженный ворами, словно медведь в своре злых псов, «прямо-таки катается в ярости по земле», хочет схватить врагов челюстями, брызжет в них ядом, но все мимо, все впустую: ловкие «собачонки» почти всегда успевают увернуться.
Разбойничьи обычаи некоторых муравьев ученые называют клептобиозом, «воровской жизнью». Известно несколько видов, у которых стало врожденной привычкой грабить своих собратьев. В семье ведь, говорят, не без урода.
Даже такие непримиримые, казалось бы, враги, как муравьи и термиты, и то иногда заключают дружеский союз и объединенными силами борются с жизненными невзгодами.
Наглядные примеры этого разумного альянса часто можно видеть в прериях Южной Бразилии. Большие, длиной почти в сантиметр, черные муравьи кампонотусы, как правило, поселяются в термитниках.
Их привлекают соблазнительные удобства жилища термитов: оно прочное, водонепроницаемое, теплое и, кроме того, хорошо проветривается. Термиты, которых, как полагают некоторые исследователи, именно муравьи загнали в подземелья (поэтому они обычно и духа муравьиного не терпят), на кампонотусов не ополчаются, живут с ними в мире и дружбе. Кампонотусы не воруют «детей» у термитов и даже, наоборот, по первому сигналу тревоги смело бросаются на защиту общего гнезда. Этих крупных и злых муравьев боятся почти все животные. Избегают понапрасну их беспокоить и люди.
Многие термиты, на манер муравьев, тоже объединяются в смешанные колонии и живут одним дружным хозяйством.
Симбиоз в цветке
Симбиоз животных с растениями не ограничивается лишь союзом грибов и насекомых. Многие высшие растения — травы и деревья — путем естественного отбора приобрели особые приспособления, предназначенные специально для привлечения тех или иных животных. Животные их охраняют, или опыляют, либо разносят семена. В выгоде оказываются обычно оба партнера — и растение и животное, его союзник.
Муравьи и тут преуспели больше других. Изучено уже более трех тысяч видов «муравьиных», или мирмекофильных, растений: среди них и орхидеи, и молочайники, хлебные деревья и мускатные орехи, вербеновые, мимозы и другие деревья и кустарники.
Но здесь не муравьи принимают гостей, а сами приходят в гости к растениям, которые «предусмотрительно» позаботились о помещении для них. Муравьи, не хуже сторожевой собаки, набрасываются на всех приближающихся к приютившему их дереву.
Ярость древесных муравьев испытали на себе многие исследователи тропиков. Стоило лишь притронуться к мирмекофильному растению или случайно облокотиться на него, как из всех щелей и дыр выскакивали толпы взбешенных муравьев и набрасывались на человека.
Растения привлекают муравьев соблазнами трех сортов:
1. Сладким соком, который специально для муравьев выделяют особые железы на листьях и стеблях.
2. «Сдобными булками» на листьях. Это богатые белком и маслом шаровидные образования. Их называют муравьиными «лепешками», или тельцами Мюллера, первым исследовавшего их.
