Да вроде бы ничего. Все тихо-мирно-спокойно. Без ненужных встрясок. Без геморроев. НРТ с редакцией «Подставы» во главе солидно и неотвратимо движется по проторенной колее к статусу самого высокорейтингового частного телеканала России. Лучшего и не пожелать!
– О'кей, Никита. Отправляйся домой, – сказал я. – Буду проезжать мимо офиса, может быть, загляну. – Секунду помедлил и добавил: – А может, и не загляну.
Программный выпускающий что-то хрюкнул в ответ и повесил трубку. А я, заметив большой супермаркет, свернул на парковку. Очень надеясь, что на этот раз обойдется без лака для волос на стекле и пальбы из травматического пистолета.
В редакцию я в тот вечер все-таки заглянул. Решил, что грешно проехать мимо и не поинтересоваться, как дела на работе.
Ведь для этого даже не надо сворачивать – офис НРТ по пути; не надо делать даже незначительный крюк.
Ведь это всего какие-то ничего не значащие десять минут.
Но в десять минут уложиться не удалось. Мой заезд на работу затянулся более чем на час. И все потому, что я, как по заказу, угодил, точнехонько к выходу в эфир очередного сюжета «Подставы».
На этот раз Светка в сопровождении двух операторов колесила уже не по парку Победы в компании с доберманом и не по городу на «Гольфе», а на метро. И готовилась теперь не к инсценировке незначительной дорожной аварии и не к встрече с «кинологами», а к настоящему ограблению. Она постепенно превращалась в экстремалку, наша очаровательная студентка театральной академии. Впрочем, как и все остальные актеры «Подставы».
Примечательно, что сюжеты с участием Светы уже начали обретать свой специфический почерк. В отличие от остальных актеров, которые приходили, так сказать, на все готовенькое, ей, чтобы обратить на себя внимание преступников, приходилось затрачивать немало усилий и времени. И как в случае с «дорожниками», ее подставы обрушивались на нас буквально снежным бураном с ясного неба – вдруг начинала поступать картинка с камеры Светкиного оператора. Тут же следовал короткий звонок:
«Уже открыта охота! Врезайтесь в эфир!»
И в монтажке немедленно объявлялся аврал.
– Светку пасут! На следующей станции, пожалуй, начнется! Через пару минут будьте готовы, – позвонил в студию оператор Сергей.
Мы уже получали картинку с его камеры:
Я в этот момент только-только зашел в монтажку. И вот ведь как удачно попал!
Не было на этот раз на месте надежных Никиты, Ольги и режиссера Димы. В режиссерском кресле сидел совсем зеленый еще, но весьма обещающий Володя Грибков. Сейчас ему предстояло первое серьезное испытание.
«Справится ли? – я смерил придирчивым взглядом щуплого светловолосого паренька, напряженно застывшего за пультом. – Или принять командование на себя?»
Картинки на мониторах синхронно пропали. Поезд с нашими операторами укатил со станции в тоннель, вышел из зоны приема ретранслятора сотовый связи, по которой в формате GPRS передается видеосигнал. Уже через полторы минуты, когда состав въедет на другую станцию, картинки восстановятся. И вот тогда нельзя терять ни секунды, надо немедленно врезать в эфир заставку реалити- шоу. И начинать подставу. Довольно замысловатую и непростую.
«Все же принять командование на себя?!! – внимательно наблюдал я за Володей. – Нет, пускай привыкает».
– Влад, бегущую строку! Восстанавливается сигнал, сразу выводим заставку. Прямой эфир. Две экстерьерные камеры… – принялся расставлять фигуры на доске не гроссмейстер еще, но перспективный мастер Грибков. Открыл на компьютере папку со стандартными объявлениями по громкой связи, кликнул мышкой, и по всему офису разнеслось привычное:
– Не забудь включить микрофон, – усмехнулся я, отступая с пути резво рванувшей из монтажки Татьяны.
В отличие от Грибкова, в этой женщине, проработавшей несколько лет диктором на одной из муниципальных питерских радиостанций, я был абсолютно уверен. Татьяна уже не раз подменяла за микрофоном Ольгу, давала текст за кадром, если и не блестяще, то вполне достойно.
Я бросил взгляд на плазменную панель. На НРТ только что началась реклама. Через минуту Грибкову предстояло решить: когда восстановится сигнал, прерывать ли идущий в эфир рекламный ролик (и тем самым сразу сбрасывать со счета компании несколько тысяч долларов) или проявить выдержку и хладнокровно дотерпеть до его завершения? Умение безошибочно принимать быстрые и важные решения нарабатывается годами и является, пожалуй, основным показателем опыта режиссера или программного выпускающего – опыта, которого Володе Грибкову пока явно недоставало.
«Впрочем, посмотрим», – подумал я. Подошел к селектору. Надавил на кнопочку.
– Ну чего вам, монтажка? Я на месте. Все норма-лек, – доложила Татьяна.
– Текст под носом?
– Под носом. Это ты, Денис? Не волнуйся, все хорошо.
– Секунд через двадцать врезаемся, – сообщил я. – Удачи.
– Угу.
По НРТ красочно живописали достоинства фотоэпиляции.
Грибков достал носовой платок и торопливо протер стекла очков.
– Начинаем с камеры номер один, – уткнувшись губами в микрофон, просипел Грибков.
«Не спеши, Володя. – Я скосил глаза на плазменную панель. – Дай им закончить с этой чертовой эпиляцией. Еще секунд десять. Мы успеваем». – Мне очень хотелось произнести это вслух, но я переборол себя, промолчал. Пусть Грибков принимает решение сам.
И он его принял. Не засуетился, не запаниковал. Хладнокровно дождался
