несколько человек, которые, похоже, ничего не делали — просто стояли и помалкивали. Все они, подобно Мансуру, были в длинных и свободных черных одеяниях и в таких же, как у него, остроконечных головных уборах. Вероятно, придворные, решил Гектор. В воздухе чувствовался легкий запах плесени, напомнивший ему о складе, где они ночевали. На всем вокруг словно лежала печать летаргического сна, беспробудной лени. Визирь вывел европейцев на середину зала. В полутьме что-то ритмично покачивалось. Приглядевшись, Гектор понял, что это большое опахало из перьев в руках у слуги. Он махал им туда-сюда, но так медленно, что вряд ли эти движения хоть как-то колебали воздух.

Гектор прищурился: на низком диване, среди горы подушек, скрестив ноги, сидел маленький, иссохший старик. На нем было весьма неряшливого вида белое одеяние с желтой каймой и кривобокий, слабо повязанный тюрбан с пучком оранжево-красных перьев. Под большим тюрбаном старческое личико казалось совершенно высохшим, съежившимся, на нем заметно выпирали скулы. Во впадинах висков и щек лежали глубокие тени, а рот походил на узкую щель с расходившимися от нее глубокими морщинами. С древнего лица смотрели водянистые, с воспаленными веками глаза. Гектор понял, что этот иссохший старик, которому, по меньшей мере, восемьдесят лет, и есть правитель Оморо.

Мансур медленно склонился в низком грациозном поклоне, поднеся ладони к лицу — в знак почтения и послушания. Гектор, Дан, Жак и Флюкт повторили его приветствие.

Громким высоким голосом визирь коротко представил гостей. Когда он договорил, последовала долгая пауза, на протяжении которой султан как-то странно вращал глазами, щурился, словно пытаясь сфокусировать взгляд. Потом он махнул своей крошечной птичьей лапкой, указывая на мозаичную коробочку, лежавшую перед ним на маленьком столике, и прокаркал несколько слов на неизвестном Гектору языке.

— Его величество желает угостить вас своим бетелем, — перевел Мансур на испанский и шепотом быстро добавил: — Соглашаться не надо. Это предложение — просто вежливая формальность.

Гектор почувствовал, что его спутники ожидают, что от их имени будет говорить он.

— Ваше величество, — произнес он по-испански, — это большая честь для нас — быть принятыми при вашем дворе.

Лицо султана исказила гримаса, в которой Гектор не сразу признал улыбку. Было что-то безумное в этом старике — казалось, он мог внезапно и без причины разразиться дребезжащим смехом или злобно завизжать. Старик пристально посмотрел на Гектора и пробормотал несколько слов, которые, как он, видимо, полагал, понятны без переводчика. Гектор сообразил, что султану кажется, будто он говорит по- испански. Если так, старик явно ошибался.

Чтобы скрыть свое замешательство, а главное, то, что он ничего не понял, Гектор еще раз поклонился.

Мансур пришел ему на выручку:

— Его величество благодарит вас за подарки, — прошептал он.

В первую секунду Гектор не понял, что имеет в виду визирь. Затем из-за ширмы вышел один из слуг султана. На подушечке он нес компас с «Вестфлинге». Слуга подошел к султану, поклонился и положил подушечку на пол перед султаном. Через несколько секунд вышел второй слуга — с запасным компасом, а потом еще несколько слуг внесли полдюжины мушкетов, взятых из лагеря, и сложили их на деревянный пол.

Капитан «Вестфлинге» за спиной у Гектора злобно пробурчал себе под нос:

— Опять обокрали, как те мерзавцы в Китае.

Пока приносили «дары», султан сидел, скрючившись, в груде подушек. Время от времени он неприятно похрустывал пальцами. Старик несколько оживился, только когда принесли песочные часы Флюкта. Султан подозвал слугу, и тот поднес ему подарок для более тщательного ознакомления. Старик взял часы и перевернул их, чтобы посыпался песок. С полминуты он смотрел на струйку песка, потом отдал часы слуге и отпустил его. Песочные часы увенчали собой груду предметов, спасенных с затонувшего корабля.

Флюкт сдавленно застонал. Двое слуг вынесли ящик с механическими курицей и цыплятами. Они поставили ящик перед султаном, открыли крышку и вынули игрушку. Установив устройство на крышке ящика, они отступили. Султан неприязненно смотрел на механизм. Потом обратился к визирю.

— Его величество спрашивает, для чего служит эта вещь. Он говорит, что его оскорбляет такой ничтожный подарок — цыплята!

— Прошу вас, скажите ему, что это часы.

Визирь с султаном обменялись несколькими словами, затем Мансур сказал:

— Его величество говорит, что вы уже подарили ему часы. Зачем ему вторые?

Тут Гектор понял, что султан вовсе не выжил из ума, как это кажется. Ведь он сам сообразил, зачем течет струйка песка в песочных часах.

Гектор решил попытать счастья.

— Эти часы с птичкой — особенные, — сказал он. — Это для развлечения его величества. Таких часов больше нет.

Флюкт отчаянно зашептал ему в затылок:

— Боже мой! Вы что, с ума сошли? Что вы делаете!

Султан неуверенно подался вперед и сплюнул несколько капель красной от бетеля слюны в серебряную плевательницу рядом с диваном. Большая часть, правда, попала на пол, а тонкая струйка потекла по подбородку старика. Он презрительно сказал что-то своему визирю.

— Его величество говорит, что он не верит, что птица и ее птенцы могут показывать время, — перевел визирь.

— Дан, можешь показать ему, как работает эта штука? — уголком рта спросил Гектор своего друга.

— Господи, сделай так, чтобы она сработала лучше, чем в Фучжоу, а не то нам живыми отсюда не уйти! — тихо взмолился капитан.

Мискито вышел вперед и завел механизм, установив стрелки так, чтобы до полудня осталась пара минут, и отошел в сторону. И снова все замерли, ожидая, когда механизм сработает. Придворные подошли поближе, стараясь не пропустить момент.

Колесики зажужжали. Цыплята заходили по кругу вокруг курицы. Курица подалась вперед и начала поднимать крылья. И тут, как и в прошлый раз, что-то заело, послышался неприятный резкий звук, и движение прекратилось. Курица так и осталась с полураскрытыми крыльями, а цыплята замерли на месте.

Повисла напряженная пауза. Несколько секунд никто не шевелился. Гектор чувствовал, как напрягся визирь, ожидая, видимо, злобного окрика господина.

И тут Дан спокойно шагнул вперед, открыл заднюю дверцу, скрывавшую механизм, не обращая ни на кого внимания, покопался внутри, закрыл дверцу, снова установил стрелки и отступил в сторону.

И опять стрелки сошлись, и курица с цыплятами начали двигаться. Все шло хорошо до того момента, пока курица не приподняла крылья. Потом, видимо, соскочило какое-то колесико, и механизм заело. Курица клюнула носом и повалилась вперед, бешено хлопая крыльями. При этом она издавала жуткий металлический крик.

От восторга султан захлопал в ладоши.

— Манук девата! Манук девата! — закричал он.

Обстановка разрядилась. Придворные стали громко удивляться механическому чуду. Визирь позволил себе облегченно улыбнуться.

— Наверно, ему нравится, что эта птица похожа на тех, которых мы видели в лесу, помните? — прошептал Жак Гектору.

Внезапно султан хлопнул в ладоши, но на этот раз вид у него был рассерженный. Все смолкли и замерли в ожидании новой выходки властелина. Старик сверкнул глазами на «гостей», и Гектор похолодел, вспомнив, что говорил ему визирь о «капризах» султана.

Султан указал пальцем на Дана и что-то резко выпалил.

— Его величество желает знать, умеет ли этот человек чинить и ружья?

— Передайте его величеству, что Дан работал в оружейной мастерской и умеет чинить мушкеты. А я и