столкнулись с большими трудностями. Некоторые кадровые офицеры растерялись и не смогли командовать в партизанских условиях. Те, которые учились в специальных военных школах, с сожалением отмечали, что о тактике партизанской борьбы им ничего или почти ничего не говорили.[91]

Еще с большими трудностями встретились партийные и советские органы, работники которых не только не знали особенностей организации и ведения партизанской борьбы, но и зачастую не имели никакой военной подготовки. К тому же следует учитывать высокие темпы продвижения оккупантов в глубь страны и стремление многочисленного контрразведывательного и полицейского аппарата врага задушить партизанское движение в зародыше.

Поспешно созданные партизанские формирования горели желанием громить врага, но не имели ни опыта, ни достаточной подготовки для ведения эффективной борьбы в тылу противника. Вследствие этого многие из них либо несли крупные неоправданные потери, либо были просто не способны организованно вступать в боевые столкновения с оккупантами, когда этого требовала обстановка.

Действия многих партизанских формирований были разрозненными, нецелеустремленными, малоэффективными, а для успешного ведения борьбы нужно было умело учитывать особенности партизанских действий и в соответствии с этим применять присущие им средства и способы.

Условия борьбы в тылу противника требовали умения действовать мелкими группами, самостоятельно решать сложные задачи, не рассчитывая на помощь в течение длительного времени. И этим требованиям в большей мере отвечали пограничники и сотрудники органов госбезопасности. Специфика службы приучила их быстро ориентироваться на местности, проявлять хитрость и смекалку, постоянно быть бдительными, действовать решительно и быстро, умело маскироваться, внезапно появляться там, где противник не ожидает.

В этой связи органы НКВД — НКГБ, являясь частью государственного аппарата СССР с первых дней Великой Отечественной войны, приступили к развертыванию партизанской борьбы на оккупированной гитлеровцами территории Советского Союза.

Повседневная служба чекистов в мирное время на границе, знание приемов и ухищрений противника способствовали выработке таких качеств, которые позволяли эффективно противодействовать контрразведывательным и карательным акциям противника во вражеском тылу.

Поэтому именно сотрудники органов государственной безопасности в первые тяжелейшие месяцы войны оказали неоценимую помощь партийным и советским органам в вопросах организации вооруженной борьбы на временно оккупированных противником территориях СССР.

Чекисты занимались подбором кадров для партизанских отрядов; лично участвовали в борьбе против гитлеровцев, являясь командирами партизанских отрядов, заместителями по разведке и т. д.; инструктировали партизан по вопросам разведки, контрразведки, проведению диверсий и основам конспирации; информировали Центр об оперативной обстановке на временно оккупированной советской территории; выбирали места базирования партизан и закладывали базы с продовольствием и вооружением; организовывали связь партизанских отрядов с Большой землей; обеспечивали безопасность партизанских формирований.

В составе первых партизанских отрядов было много бойцов и командиров — сотрудников органов государственной безопасности. Именно они стали основной силой еще неопытных партизанских формирований.

Несмотря на то, что руководство борьбой советского народа в тылу врага в целом взяла на себя Коммунистическая партия Советского Союза, не остались в стороне и органы государственной безопасности. Представители чекистских органов входили в так называемые тройки в прифронтовых областных центрах.[92] Так, в августе 1941 года Ленинградским обкомом ВКП(б) и Военным Советом Ленинградского фронта была создана тройка по организации партизанского движения и практическому руководству им на оккупированной немцами территории Ленинградской области. В состав тройки вошел начальник разведотдела УНКВД по Ленинградской области майор госбезопасности Л. И. Кожевников.

Одним из главных аспектов зафронтовой деятельности органов государственной безопасности явилась помощь чекистов партийным и советским органам в кадровом подборе в партизанские отряды. С первых дней войны чекистские органы приступили к этой задаче. Уже 26 июня 1941 года на территории Минской, Могилевской и Витебской областей Белоруссии органами госбезопасности этой республики было создано 14 партизанских отрядов общей численностью 1162 человека. В их составе оперативных и руководящих работников НКГБ было 539 человек, работников НКВД и милиции — 623 человека.[93]

За несколько часов до начала войны начальник Управления НКГБ по Белостокской области майор государственной безопасности С. С. Бельченко сформировал под командованием своих заместителей старших лейтенантов госбезопасности Н. Ф. Сотикова и С. В. Юрина две разведывательно—диверсионные группы, которые вскоре превратились в партизанские отряды.[94]

На Украине органы государственной безопасности с августа 1941 по июнь 1942 года оставили в тылу врага и перебросили туда 778 партизанских отрядов и 622 диверсионные группы общей численностью 28 754 человека.[95]

Одним из факторов оказания помощи партийным и советским органам в организации борьбы советского народа на оккупированной территории явилась деятельность оперативных групп органов государственной безопасности. Следует отметить, что оперативные группы НКВД забрасывались в тыл противника как из Центра (Москвы), так и прифронтовыми территориальными органами госбезопасности. Однако в начальный период войны деятельность оперативных групп была не столь активна. Только с весны 1942 года начинается их массовая засылка во вражеский тыл.[96]

Уже в конце июня 1941 года для выполнения специальных задач командования началось формирование полноценного войскового соединения, получившего впоследствии наименование «войска Особой группы при Наркоме НКВД». Войска Особой группы состояли из двух бригад, делили свои батальоны на отряды, а отряды на спецгруппы. 26 июня 1941 года соединение возглавил бывший начальник Отдела боевой подготовки Главного управления местной ПВО НКВД СССР комбриг П. М. Богданов, начальник штаба — В. В. Гриднев. В октябре 1941 года войска Особой группы были переформированы в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) НКВД.[97]

Кузницей кадров для партизанских отрядов стали спецшколы при различных подразделениях органов госбезопасности. 18 июля 1941 года при ЦК КП(б) Белоруссии, при непосредственном участии чекистов, была организована партизанская школа под руководством полковника И. Г. Старинова.[98] Там готовили диверсионные группы и отряды по разложению тыла противника. Первый набор составил 400 человек.[99]

Многие чекисты являлись преподавателями и инструкторами партизанских школ и учебных центров. Самым крупным учебным центром по подготовке специалистов партизанской борьбы стала Отдельная мотострелковая бригада Особого назначения НКВД СССР (ОМСБОН).

Органы госбезопасности оказывали большую помощь местным партийным организациям в подготовке диверсантов для партизанских формирований и подполья. Так, например, чекисты Орловской области совместно с областным комитетом партии в августе 1941 года организовали специальную школу, которая уже в сентябре подготовила около 500 диверсантов.[100] В этой же школе проходили обучение инструкторы подрывного дела для Курской, Московской, Смоленской и Тульской областей. Помимо обучения кадров школа изготовляла диверсионную технику из местных ресурсов на местных предприятиях (противопоездные мины Старинова, зажигательные снаряды, противотранспортные мины для шоссейных дорог и др.).[101]

Использование специальных средств в диверсионной деятельности позволяло непрерывно наносить чувствительные удары по врагу, избегая потерь и сохраняя высокую маневренность.

Уже в первые месяцы войны время на подготовку групп и отрядов, забрасываемых в тыл противника для развертывания партизанского движения, увеличилось до двух—трех недель, потом до одного и двух месяцев, однако поспешная подготовка, да иногда еще недостаточно опытными инструкторами, отсутствие средств радиосвязи, ошибки в постановке задач привели к большим потерям. Это вполне объяснимо. В партизанских спецшколах ОГПУ в 1920–1930–х годах, основываясь на практике партизанских действий