— Ничего, я ему завтра поймаю, — сказал Колька. — Можно вас проводить? Я только до дому.

Когда Илья Петрович вошёл в комнату, сын спросил:

— Ты опять не поймал жука?

— Видишь какое дело, — сказал Илья Петрович и сел к сыну на кровать. — Тебе надо будет встать и немного походить по комнате. Завтра к тебе придёт мальчик. Он часто зацикливается… Или лучше сказать так: он очень быстро бежит и поэтому часто спотыкается. Но бежать рядом с ним стоит.

Вовке шесть лет.

Волосы у него цвета тёртой морковки, на носу медными кнопочками веснушки.

Вовка вот такой.

Однажды Вовка сидел на полу и с треском выдирал из старой маминой сумки квадратное зеркальце.

В окно нестерпимо било солнце.

Радужное пятнышко отскочило от зеркала, ударилось о потолок и, мелко задрожав, покатилось по стене вниз.

— Мама, смотри, какой зайчик рыжий! — закричал Вовка.

— Не рыжий, а солнечный, — спокойно ответила мать.

В тот же день пришёл монтёр устанавливать радио.

Весело посвистывая, он прикрутил к стене острыми винтами ролики, навесил на них белый сверкающий шнур, поставил на шкаф чёрную пластмассовую коробку — динамик — и повернул на коробке ручку.

По комнате разлились звуки весёлой радиопесенки.

— Вот замечательно! — сказала мама. — Большое вам спасибо.

Вовка сиял. Монтёр положил ему на голову тяжёлую жёсткую ладонь.

— Понравилось? — спросил он. Потом посмотрел на Вовкины волосы и восхищённо добавил: — Ну, брат, ты и рыжий! Огонь!

— Я не рыжий. Я солнечный! — обиделся Вовка.

Мама шла по улице.

Улица была тихой, зелёной. Она вся поросла мелкой, колючей травой. По краям в канавах зонтиками торчали голубые лопухи.

«Ни одного мальчишки! Час как пришла с работы, а его всё нет, подумала мама. — Куда он пропал? Наверное, опять играет в колдуны».

В одном месте лопухи подозрительно зашевелились.

Мама подошла к канаве и, приставив ко рту дощечками ладони, позвала:

— Вови-и-ик!

Никто не отозвался.

— Вови-и-ик!

— Тс-с-с! — зашипело в канаве.

Голубой лист наклонился, и из-под него показалась красная Вовкина физиономия.

— Не мешай… — отчаянным шёпотом взмолился Вовка. — Отойди… меня заколдуют.

— На кого ты похож? Весь в пыли. — Мама сокрушённо покачала головой. — Разве нельзя играть так, чтобы оставаться чистым?

— Нельзя… Ну, можно.

— А без «ну»?

Вовка промолчал.

— Через полчаса будем обедать.

Мама повернулась и пошла прочь. Около маленького серого домика она остановилась, звякнула щеколдой и скрылась во дворе.

Растроенный, Вовка полез назад под лопух.

В конце улицы раздались крики мальчишек. Крики приближались. Вовка согнулся в три погибели и притих. Сидеть было страшно неудобно. В сандалии через дырочки один за другим пробирались муравьи. В нос лезла едучая пыль.

— Ап-чхи!

Пробив лист лопуха, рядом с Вовкиной ногой в землю воткнулся полосатый шест.

— Это кто тут чихает? — раздался громкий голос.

Вовка выскочил из канавы.

Около неё стоял, широко расставив ноги, здоровенный парень в синем комбинезоне. Вокруг парня теснились мальчишки — недавние «колдуны» и их жертвы.

Парень держал в одной руке красно-белый полосатый шест, в другой — за ушко — конец длинной металлической ленты.

— Ну-ка подержите! — предложил парень. Он отдал шест мальчишкам, потом нагнулся к земле, с силой потянул ленту, выпрямился и махнул кому-то рукой.

Парень работал не один.

У другого конца ленты суетились две девушки.

— Землю меряют, — сказал кто-то.

Парень дождался ответного знака девушек, взвалил шест на плечо и потащил ленту наискосок через улицу.

Вместе с мальчишками Вовка двинулся за парнем. Рядом змеёй ползла металлическая лента.

Парень не сворачивал никуда. Он перешагивал через ямы, распахивал перед собой настежь ворота, вынимал из забора доски, шёл через сады и огороды.

Лента ползла вслед за парнем напрямик.

Так она вползла к Вовке во двор, нырнула под забор и вышла на луг около речки, которая текла на самом краю посёлка.

Здесь мальчишки начали отставать.