правду. Вернее, то, что он сам считал правдой… Знаешь, Макс, настоящая правда всегда лежит по ту сторону слов, в непостижимой области, где-то посередине между сказанным и утаенным. Поэтому ответ на твой вопрос не укладывается в обыкновенное «да» или обыкновенное «нет». Давай будем считать, что ты просто услышал еще один миф — на этот раз миф о Вершителях… а заодно получил возможность узнать предисловие к истории, которая так потрясла тебя в детстве. Именно предисловие, а не окончание, потому что у мифа не может быть конца — никакого!

— Красивая телега, — равнодушно кивнул я. — Ладно, на самом деле существует только один вопрос, ответ на который действительно имеет значение… Скажите, моя жизнь как-то должна измениться после всего этого?

— Хороший вопрос! — обрадовался Джуффин. — Хороший, но смешной. Твоя драгоценная жизнь, Макс, непременно должна измениться «после всего этого», как ты выражаешься… Но она и без того изменяется, чуть ли не ежедневно! Ты еще не заметил?

— Тоже верно.

Смех у этого непостижимого типа был такой заразительный, что я не выдержал и тоже заулыбался.

— Так что, мы с вами — гораздо более старые приятели, чем мне до сих пор казалось? И если бы не ваши интриги, я вполне мог бы стать нормальным самодовольным занудой, с абсолютно удавшейся жизнью? Всю жизнь мечтал попробовать — как это, а вы все испортили!

— Нет ни одной удавшейся человеческой жизни, Макс, — неожиданно серьезно сказал Джуффин. — Просто среди людей попадаются экземпляры, достаточно тупые, чтобы считать себя счастливыми… и умирать счастливыми. И только не говори мне, что ты им завидуешь, — не поверю!.. В любом случае тебе это не светило. Даже если бы ты посвятил все отпущенное тебе время бесконечному исполнению своих бесчисленных маленьких желаний, ты не смог бы спрятаться от смертной тоски по чуду — и так никогда бы и не понял, о чем тоскуешь. Нравится тебе такая перспектива?

— Не слишком, — признал я. — Впрочем, этого, хвала магистрам, все равно не случилось. А значит, и говорить не о чем, да?

— Уже светает, — Джуффин сладко зевнул. — Я удалил каменную крошку с твоих беспокойных сердец, Макс? Или еще нет?

— Не знаю, — я пожал плечами. — А может быть, там и не было никакой каменной крошки?.. Мне не понравилась терминология, только и всего. Почему-то кажется, что у Вершителя должна быть не в меру серьезная рожа, а глаза мечут убийственные молнии, как перчатки сэра Шурфа, — куда уж мне!.. Но на самом деле ничего не изменилось. Просто я узнал о себе некоторые интересные вещи. А по мне, лучше уж знать побольше: в невежестве есть что-то чертовски привлекательное, но оно опасно, правда?

— Правда, — серьезно подтвердил Джуффин. — Но о знании можно сказать то же самое. Так что главное — правильная дозировка.

— На самом деле эта душещипательная история о Вершителях — то же самое, что моя царская корона, — резюмировал я. — Волнует воображение, потрясает до глубины души, лишает покоя, но, по сути, ничего не меняет.

— И когда это ты успел стать таким мудрым? — удивился шеф. — Небось на Темной Стороне лихим ветром продуло… Кстати об этой грешной короне: вчера вечером в Ехо прибыли представители твоего несчастного народа. В настоящее время они, как я понимаю, сладко спят в твоем дворце. У них случилась война с соседями — как по заказу! Его Величество Гуриг тает от восторга: он так долго обдумывал, с чего бы начать крупномасштабное наступление героических воинов Хенха на окрестные племена, а твои подданные сами решили пойти навстречу его тайным желаниям. Просто чудеса!

— А может быть, наш король тоже Вершитель? — ехидно предположил я. — И как же вы его проморгали, сэр?

— Да нет, не думаю! — рассмеялся Джуффин. — Но тебе придется пообщаться с этими бедолагами. Ты уж выбери время завтра, когда проснешься. Им позарез нужно твое царское внимание. Ребята из Канцелярии Забот о Делах Мира уже написали для них подробную инструкцию, осталось лишь торжественно всучить ее гонцам.

— Они, видите ли, уже написали! А что там насчет нашего суверенитета? Ваши слова задевают мою национальную гордость!..

Внезапно я обнаружил, что устал кривляться. И вообще устал. Пора бы, как говорится, и честь знать.

Я кое-как выбрался из уютной трясины кресла, но не ушел, а топтался у стола, собирался с мыслями. Дескать, чего бы такого судьбоносного изречь напоследок вместо обычного пожелания хорошей ночи? Шеф с любопытством за мной наблюдал.

— Наверное, я должен сказать вам спасибо, — наконец вымолвил я. — Эта ваша приманка, зеленая дверь в белой стене — она действительно была чудо как хороша!

— Не спорю, — улыбнулся Джуффин. — Но «спасибо» в данном случае говорить не обязательно: я сам получил колоссальное удовольствие от всей этой возни, можешь мне поверить… Знаешь, прежде я даже не предполагал, что на свете есть люди, которых можно подцепить на крючок с помощью какой-то книжки! Так серьезно относиться к обыкновенным буквам, напечатанным на бумаге… Эта история полностью перевернула мои представления о возможностях литературы! Хорошей ночи, Макс… Да, и только не вздумай предположить, что твои придворные обязанности освобождают тебя от необходимости быть на службе. Причем не позже чем на закате.

— Сэр, человеку, знакомому с вами дольше получаса, такие глупости просто не могут прийти в голову! — укоризненно сказал я, с трудом подавив чудовищный зевок.

А через полчаса я уже сражался с Теххи за право укрыться хотя бы краешком одеяла: за время моего отсутствия она научилась наматывать его на себя целиком, не оставляя даже жалкого лоскутка. А когда до нее все-таки дошло, что в постели появился посторонний, мне пришлось доказывать, что это именно я, а не кто-то другой. По счастию, мне удалось ее убедить…