Генерал на минуту задумался.

— Но он же не знал майора в лицо, майор ни разу не приближался к объекту. И даже не должен знать, что тот занят его делом.

— Видимо, что-то произошло. Но версия выглядит правдоподобной.

— Не слишком. Не слишком... Хотя случайности быть могут. Кто от них гарантирован... На всякий случай такую версию из виду не упускайте. Самого Айвазяна проверяли? Может быть, просто похож? И это тоже случайность из параллельного ряда? Я помню фотографию, что была у Мороза. Низкое качество...

— Живет там в самом деле такой, уроженец Спитака. С временной пропиской. Но прописку сделал у совершенно незнакомых людей через своих друзей. Только чтобы на работу устроиться. Вероятно, заплатил одинокой женщине, она и прописала. И ни разу его не видела. Сейчас ведется поиск знакомых, которые за Айвазяна ручались. Хотят предъявить им фотографию Ангела. Узнают или нет.

— Оперативники в поезде тоже вполне могли спутать. У Ангелова внешность типично восточная. Наш сотрудник в аэропорту определил сразу трех человек, подходивших под описание.

— И все же фотография и описание — это совсем разные вещи.

Генерал секунду посомневался.

— Я же говорю, что фотография была плохого качества. Кроме того, у майора Соломина по этому вопросу совсем другое мнение.

Сазонов посмотрел на Соломина.

— Ангелов недавно звонил в Электросталь Пулатову из Москвы и назначил встречу в районе Курского вокзала. Точно место мы не знаем, но ведем наблюдение.

— Это точно был Ангелов? — Опытный подполковник привык даже своим глазам не всегда верить.

— Точно. Сомнений нет.

— Значит, насчет Айвазяна дать отбой? Не стоит занимать людей лишней работой...

— Нет, — решил Легкоступов и в раздумье постучал тупым концом карандаша по столешнице. — Пусть продолжают. Разрабатывайте обе линии параллельно. Идите. Продолжайте и каждую новость докладывайте.

Офицеры только вышли за дверь, когда генерал услышал из коридора разговор. Сазонов вернулся.

— Товарищ генерал. Пришло новое сообщение. Тот человек, который рекомендовал Айвазяна для прописки, посмотрел фотографию и сказал, что очень похож, хотя вроде бы и не он. Сам он Айвазяна почти не знает. Только дважды видел. Ему его тоже рекомендовал знакомый. Тот знакомый живет в Армении, и адреса его нет. Но это не самое главное, — глаза Сазонова светились.

— А что? — спросил генерал угрюмо, чувствуя, что самое интересное хитрый подполковник приготовил на закуску.

— Фамилия рекомендовавшего — Захватов. Михал Михалыч Захватов, отставной подполковник нашего ведомства...

Я приготовил паспорт на имя Николая Сергеевича Давыдова, очень злого и не очень умного, дважды судимого человека, который благополучно покоится на первом этажа двухэтажной могилы, заботливо приготовленной ему в бюро ритуальных услуг людьми Труповоза. В первый раз Николай Сергеевич получил срок, когда, работая таксистом, пьяный задавил насмерть женщину. Во второй раз, когда, вернувшись из мест не столь отдаленных, дважды ударил ножом свою бывшую жену. Он бы благополучно сел и в третий раз, но на свою беду устроился работать в бюро ритуальных услуг. Узнав кое- что о делах всеми уважаемого директора, решил потребовать себе тройного повышения зарплаты. Захватов мягко обошелся с шантажистом. Давыдова просто не выпустили из могилы, которую он копал. Там же и застрелили. Паспорт его Труповоз, зная мою страсть к коллекционированию документов, продал мне, как до этого продал паспорт Айвазяна, художника-фотографа, подрабатывающего некоторое время назад в том же бюро.

С паспортом на имя Давыдова мы поехали на машине Тани в нотариальную контору. Правда, саму машину оставили за квартал. Ни к чему «светить» номер перед продавцом. Дальше пошли пешком. Продавец уже дожидался нас. Волновался, ходил перед входной дверью на самом солнцепеке и, казалось, не обращал внимания на жару. Человек уезжает на постоянное местожительство за границу. Торопится. Раньше, как Таня узнала, он пытался продать свою квартиру даже за десять тысяч баксов. Но никто не клюнул на эту старую «хрущевку», пусть и трехкомнатную. Постепенно цена снизилась до семи. Здесь будущий гражданин Израиля и попал в сети отставного майора спецназа ГРУ. Таня согласилась.

Я при встрече играл роль, соответствующую образу дважды судимого Давыдова. Правда, не счел нужным нанести на тело многочисленные татуировки. В данном случае это не решающая деталь, потому что при покупке квартиры вовсе не обязательно писать автобиографию. И даже просто перечислять анкетные данные не обязательно. Но, чтобы клиента не испугать и не лишить его надежды на благополучное житье в дальнем зарубежье, я несколько облагородил роль.

— Давай делаем все без базара... — выставил пальцы веером и дал направление на входную дверь.

— Смотреть квартиру не будете? — удивился продавец моему слепому желанию.

— Все равно не для себя покупаю, — отмахнулся я, изображая не делового, но решительного человека.

— А для кого? — продавец сразу насторожился. Вдруг да продешевил он, согласившись на такую мизерную цену. Он к своей квартире привык и считает ее, видимо, прекрасной. А если квартирой перекупщик заинтересовался, то наверняка знает точно, за сколько можно продать...

— Братан с зоны на днях откидывается. Должок за мной. Надо жильем обеспечить... — выдал я с характерной хрипотцой в голосе.

Продавец резонно поскучнел.

Все формальности заняли не более пятнадцати минут. С документами и ключами на руках мы с Таней отправились в мою приобретенную недвижимость. Не совсем мою, если учесть, что я только временно стал покойным Давыдовым, но все же. Машину опять, предвидя возможные случайности, которые пока даже не предвидятся, оставили в соседнем дворе с противоположной стороны от дома Таманца. Таня не возразила. Мы одну школу проходили и осторожности обучены.

Я осмотрел обшарпанные стены и одобрительно хмыкнул — решил, что жилье вполне пригодно, для того чтобы в нем произвести парочку качественных выстрелов. И даже не следует для этого тратиться на мебель.

— Как тебе мой внешний вид? — поинтересовался я.

— Бриться тебе противопоказано, — верно констатировала Таня.

Естественно, я не брился в поезде. И сейчас, даже при отсутствии в новом моем жилище зеркала, осознавал, что другой человек выглядит так после недельного пренебрежения бритвой.

— Это то, что надо... Однако водку придется все же купить. Но, пока я трезв, как ангел, давай просмотрим маршрут движения Таманца по городу. Визуальное наблюдение всегда лучше самого подробного рассказа.

Мы закрыли дверь и ушли, не прощаясь с квартирой.

Уличная жара совсем не располагала к прогулкам. Особенно донимало дыхание недавно уложенного и разогретого сейчас асфальта. Хорошо, что Таня догадалась поставить машину не на стоянке, а почти в газоне, где ее прикрывало от солнца дерево.

— Поехали взглянем. По дороге рассказывай. Попробуем все другие варианты прикинуть. Чтобы не зацикливаться на одном.

Она вырулила на дорогу. Здесь новый асфальт уже не раздражал. Здесь больше бы раздражали неровности асфальта, но в городе дороги на удивление хорошие. Ни с другими российскими городами не сравнить, ни тем более с раздолбанной Москвой. После нескольких поворотов мы оказались в старом районе. Здесь располагается офис Таманца, по этим улицам он ежедневно проезжает. Домой, из дома, на обед, с обеда и просто по делам.

— Графика он, как правило, не придерживается, — начала Таня выкладывать результаты своей разведки. Вернее, не начала, а продолжила тот же рапорт, что вела в квартире. К сожалению, в машине не нашлось ничего настолько же вкусного, как дома. Но от этого я не стал слушать менее внимательно. — Но