– Двадцать метров… Газуй!

Тихомиров газанул, но и это выполнил так, что со стороны показалось, будто машина сама рванулась вперед, словно опять что-то случилось с двигателем. Тормоза заскрипели прямо перед крыльцом КПП. Начальник караула вместе с солдатом шагнул вперед и в этот момент встретился глазами с подполковником Занадворовым. Стекло не помешало рассмотреть, что на переднем пассажирском сиденье сидит незнакомый человек в странной форме. Начальник караула запоздало потянулся к кобуре, но дверцы машины уже распахнулись, причем сразу все. Спецназовцы выскочили одновременно и сбоку, и сзади.

Надеяться на то, что пули пробьют бронежилеты, офицеры не стали. Две короткие очереди прозвучали одновременно; командир с заместителем стреляли своим противникам в головы. А старший лейтенант Рататуев сразу шагнул к крыльцу и поднял «РПГ-7» со стандартной бронебойной гранатой. Подобный выстрел, да еще с короткой дистанции, прямой наводкой, был бы смертельным даже для танка. Бронированные стекла контрольно-пропускного пункта, естественно, удара выдержать не могли – и не выдержали. Проход был свободен.

Но у Тихомирова в голове возникла оперативная идея. Почему бы не воспользоваться ситуацией, если она создалась сама собой? Вспомнилось, что сменные начальники караула имеют возможность открывать замок на воротах. Майор быстро схватил за шиворот и подтащил к изометрическому замку безжизненное тело начальника караула, затем приложил его указательный палец к поверхности сканера. Ворота без промедления стали раскрываться.

– Первач! – позвал майор старшего лейтенанта Пермякова, вооруженного вторым «РПГ-7». – Робот – твой!

Пермяков тут же оказался рядом, глянул на платформу над внутренними воротами ангара, поднял гранатомет, быстро прицелился и выстрелил прямой наводкой. Выстрел не просто уничтожил роботизированный пулемет – он вынес его вместе с турникетом, со всей электронной начинкой и комплектом боезапаса сквозь стену из тонкого профилированного металла.

– Моя группа – за мной! – майор побежал к машине.

Грохот боя поднялся такой, что в казарме не могла не среагировать свободная смена. Солдаты стали выбегать во двор тогда, когда «уазик» уже преодолел половину двора и приближался к казарме, не снижая скорости.

– Шиш, работай! – прозвучала команда.

Старший лейтенант Заболотнов, занявший командирское место впереди, стволом пулемета выбил ветровое стекло, и пулемет заговорил сразу, наполовину выкосив бегущих навстречу солдат еще до того, как те успели залечь. Встречные пули все же достали машину, пробив металл кузова в нескольких местах. Но дистанция сокращалась так стремительно, что прицельно стрелять в людей было очень сложно, тем более что пулемет продолжал палить по охранникам, лежащим на бетоне двора и не имеющим никакого укрытия. А пулемету вторили автоматы. Такой плотный огонь не позволял даже голову поднять.

Здесь все закончилось быстрее, чем успело развернуться. Последними из дверей казармы выскочили офицер и солдат и сразу же попали под пулеметную очередь. Тихомиров, считая в уме потери противника, решил, что из казармы больше никто не выйдет, сделал поворот и направил машину к левому крылу главного корпуса – туда, где находились лаборатории.

Группа подполковника Занадворова действовала так же стремительно, как и группа майора Тихомирова. Прорвавшись через контрольно-пропускной пункт, где уже никто не имел возможности оказать сопротивления, спецназовцы бегом преодолели расстояние до главной двери. Пока Рататуев перезаряжал «РПГ-7», можно было использовать подствольные гранатометы. Ёлкин выстрелил в дверь прямой наводкой еще с дистанции, вбив ее внутрь одним выстрелом. И, когда группа ворвалась в помещение, видно было, что под дверью лежал придавленный охранник. Он еще шевелился и пытался, не вставая, поднять оружие, что и было прекращено одной очередью.

– У меня один есть, – доложил снайпер, оставленный в «коробке» КПП, чтобы оттуда из окна контролировать площадь двора.

– Где-то еще один остался, – сказал командир. – И отдыхающая смена…

В створ распахнувшихся двойных дверей, откуда так необдуманно желало выскочить несколько человек, ударили очереди сразу из всех автоматных стволов. В ответ раздался только один выстрел, пистолетный. Пуля ударила в бронежилет Ёлкина и срикошетила.

Капитана этот выстрел не остановил. Его уже заряженный подствольный гранатомет нацелился на следующую дверь; взрыв гранаты выломал ее. За дверью была лестница. Занадворов бросился к ней первым и остановился в дверном проеме. На середине лестничного пролета стоял сухощавый немолодой военный с полковничьими погонами, держал в руке опущенный пистолет и смотрел на спецназовцев, не очень понимая, что происходит; тем не менее страха не выказывал.

– Полковник Лоренц, как я понимаю? – спросил Сергей Палыч по-английски.

– Да, это я, – ответил полковник. – С кем имею честь?..

– Вы арестованы. Обвинение вам предъявят потом. Но я не буду вам объяснять ваши права, как это у вас в кино делается… Лесной, обеспечь господину полковнику охрану и попроси его проводить нас к Джабраилу Дидигову.

Капитан Ёлкин английским тоже владел и свою задачу понял. Он вставил в «подствольник» новую гранату и наставил на полковника не автомат, а именно гранатомет. После чего отобрал у того пистолет.

– Это наверху, – Лоренц гранатомета не испугался и отвечал спокойно. – Я покажу.

Он пошел первым, за ним – Занадворов с Ёлкиным.

– Остальные внизу. Соединяйтесь с Тихим! – прозвучал приказ командира. – Работайте.

На втором этаже был небольшой холл. Лоренц сразу толкнул ближайшую дверь и вошел внутрь.

– Что там, Зигфрид? – спросил человек в белом халате, заглядывающий под веко лежащему в кресле капитану Джабраилу Дидигову.

– Там мы, – ответил Занадворов. – С визитом. С кем имею честь познакомиться?

– Подполковник Спрингфилд… – А этот американец выглядел полностью растерянным и испуганным.

– Очень приятно, профессор! Вы тоже арестованы, как и полковник Лоренц. И вам я тоже не буду объяснять ваши права, потому что в данной ситуации вы всех прав лишаетесь. По моему приказу. Что с Дидиговым?

Американцы промолчали.

Занадворов шагнул к капитану, Ёлкин последовал за командиром. Джабраил не спал, но был полностью недвижим и невменяем.

– Напичкали фенциклидином…

Сергей Палыч выпрямился, шагнул вперед и выбил из рук полковника большой пакет, но было уже поздно. Лоренц высыпал себе в рот все его содержимое и лихорадочно глотал, кашляя и давясь порошком.

– Прощайте, Зигфрид… – ухмыльнулся профессор Спрингфилд.

– Что, может, воды ему дать? – спросил Ёлкин.