– Куда он делся?

– Сейчас посмотрю… Ага… Светится. Он за камнями, идет в сторону… На тропу к селу выдвигается. Да и ладно, пусть себе живет!

– Пусть, – согласился Занадворов. – Я – Дворовой. Тихий, у нас противник. Что у тебя?

– Нашли второго. Скрипач правильно предположил, его по камням размазало.

– Рюкзак цел?

– На удивление…

– Содержимое?

– То же самое. Бандиты поголовно страдают от простуды… И очень мечтают вылечиться до того, как с нашей помощью предстанут перед Аллахом.

– Содержимое рюкзаков подготовь для экспертизы. Возможно, это и есть то, что тащат через границу. По крайней мере я так понял полковника Самокатова.

– Я слышал разговор. Когда в погоню за второй троицей двинем?

– Если ты там закончил, можешь выходить.

– Здесь заканчивать нечего. Соскребать со стены убитого необязательно. Мы выходим?

– Идите. Мы догоним.

– Без нас справитесь?

– Не впервой!

– Тропа идет по дну долины. Мы двумя тройками двинемся по склонам, по самой подошве. Там склоны лесистые.

– Группа, ко мне, – тихо скомандовал Тихомиров. – Выдвигаемся.

«Подснежник» давно отучил офицеров подавать громкую команду. Зачем голос надрывать, если тебя и так слышат?

Бандиты выходили из каменной россыпи, словно выплывали из морских волн. Сначала видны были только головы, потом появились плечи, потом торсы, и, наконец, все они стали видны в полный рост. Чем ближе к краю, тем мельче были камни, и это бандитам, похоже, не нравилось, заставляло внимательно посматривать по сторонам, потому что на пространстве метров в шестьдесят они оказывались между камнями и «зеленкой», где спрятаться не было никакой возможности. Впрочем, они едва ли думали о том, чтобы прятаться. Они шли посмотреть, что произошло с их схроном и с людьми, которые туда шли – видимо, чтобы оставить там груз. Вернее, бандиты уже знали, что стало со схроном, но посмотреть все же желали. Поляна, которую пересекала банда, с одной стороны ограничивалась каменной «подковой», с другой. зеркальную «подкову» образовывала «зеленка». Заблаговременно выставленные подполковником Занадворовым фланговые оказались с бандитами на одной линии, и Сергей Палыч дал им возможность пройти еще десять шагов.

– Разбираем слева направо для прицельного огня, – прозвучал приказ.

Никому не было необходимости этот приказ разжевывать, потому что существовало только два варианта «разбора» противника для прицельного огня – слева направо и справа налево, в зависимости от обстоятельств, конфигурации местности и позиций, на которых оказывались противники. Каждый из офицеров знал, сколько человек от него находится слева, и считать умел, и потому не составляло труда отыскать именно свою цель. На прицеливание отводились традиционные пять секунд, после этого на выдохе звучало короткое:

– Огонь!

После выдоха следовала задержка дыхания, чтобы не сбивался прицел, и следовал выстрел. Прицельный выстрел однозначно предполагал одиночную стрельбу или, в крайнем случае, предельно короткими очередями. Стандартной и наиболее эффективной всегда считается очередь в три патрона, но спецназовцы, имея достаточную подготовку, обычно стреляли двумя. Это не отбрасывало ствол от цели и позволяло тут же дать повторно такую же короткую очередь.

Повторные очереди уже не требовали команды и зазвучали сразу, без перерыва и без раздумья. Только два бандита успели залечь, причем один, как показалось Занадворову, не залег, а упал раненый и дал очередь, сам не понимая куда, потому что стреляющих военных разведчиков не видел – они надежно прятались под кустами. А вот укрыться на поляне было совершенно негде, и только трава, уже жухлая и ломкая в середине ноября, но, по-южному, еще не упавшая, скрывала тех, что остались живы. Но здесь уже была несложная техническая работа для снайпера, который с тепловизорным прицелом преграды в виде травы традиционно не замечал.

– Громобой! Дима! – потребовал командир.

– Вижу, работаю, – отозвался старший лейтенант Шумаков.

Два едва слышимых выстрела «Винтореза» прозвучали с небольшим интервалом.

– Конец фильма, товарищ подполковник, – доложил снайпер.

– Выходим!

Выходили на сближение с противником тоже по отработанной схеме, и тоже «подковой», внимательно просматривая пространство перед собой и чуть-чуть по сторонам. Это на случай, если кто-то из бандитов окажется только раненным и пожелает оказать сопротивление. И в этот раз такой оказался. Бандит, не имея возможности встать, все же пытался поднять одной рукой автомат и навести ствол на подступающих вплотную спецназовцев, едва различая их помутненным взором. Короткая очередь старшего лейтенанта Лукоморьева, заходящего с левого фланга, кардинально пресекла всякую попытку сопротивления.

– Обыскать, собрать документы, – распорядился Сергей Палыч, останавливаясь. – Тихий, ты где? Слышишь?

– Я – Тихий. Выходим к началу тропы, – доложил майор Тихомиров. – Правую группу повел Ёлкин, я двину под левым склоном. Тропа идет вдоль ручья. Ручья, кстати, на карте нет. Он узенький, полметра шириной… Почва по берегам черная и жирная, следы должны оставаться со «знаком качества». У вас, как я понимаю, все в порядке?

– Через несколько минут выходим вдогонку. Сначала обзвоню руководство…

– Мы бегом не бежим, догонишь.

Первым новости узнал, естественно, начальник штаба бригады подполковник Строев. Любой офицер предпочтет сделать первый доклад именно своему командованию.

– Валентин Викторович, это Занадворов.

– Да, Сергей Палыч, я ждал твоего звонка, но сам тебя отрывать от дел не хотел. Знаю, каково это… Звонил тебе Самокатов?

– Звонил. Но опоздал. Первая троица уже благополучно взорвалась на мине в схроне. Но полковник подсказал о существовании второй тройки, что должна идти следом. Границу, говорит, переходили с интервалом меньше часа. Выходим в поиск. Только что уничтожили банду в количестве одиннадцати человек. Документы собираем, тела оставляем на склоне в трех-четырех километрах от села. Можно прокуратуру вызывать… Пусть без нас работают, я рапорт позже напишу, по возвращении.

– Я сообщу, пусть вылетают.

– Мы тела караулить не будем. Я никого не хочу оставлять, поскольку преследование может затянуться до грузинской границы. Место найдут сами… Светлого времени для прилета им хватит, если поторопятся. И нужда в прибытии «краповых», кстати, отпадает.

– Хорошо. Документы где будут? В селе есть у кого оставить? Там же у ментов, кажется, пункт имеется… Может, забросишь?

Не отрываясь от трубки, Занадворов бросил взгляд в сторону далекого села.

– Времени не имею, Валентин Викторович. Половину группы я уже в преследование отправил. Надо догонять. Мало ли что… Место неспокойное.

– Понял. Я сам с ментами свяжусь. Пусть встретят вертолет из следственного комитета… Тогда оставь документы рядом с главарем. Кто там у них эмир?

– Амади Дидигов, по идее… И отец Амади здесь был, ходил со стороны бандитов в разведку. Но, насколько я помню по ориентировке, у самого Амади рост сто девяносто. Здесь таких не было… Но документы оставим на видном месте. На всякий случай переснимем. С цифровой камерой это дело двух минут.

– Договорились. Самокатову позвони!