соответствующим оперением, способны были без звука поразить часового на десятиметровой дистанции. Каждый офицер имеет свои привязанности и каждый пользуется своими методами. На нарушение штатного вооружения в спецназе смотрят сквозь пальцы. И потому подполковник Судоплатов даже не интересовался, кто и как будет снимать охрану. Тепловизор позволял ему видеть только момент приближения к противнику. Дальше следовал удар и все… Андрей Вячеславович прекрасно видел, как два охранника были благополучно сняты с постов. Третьего взял на себя сам старший лейтенант Разумов. Он и доложил:

– «Казак», я – «Енисей». Сделали. Тела спрятали…

– Не высовываться под окна. Сами прячьтесь. Решетников! Где Хамзат с Таймасханом?

– Сближаются.

– Продолжайте следить…

– Эмир, я не разбудил вас?

– Нет, Хамзат, мне не спится… Как у вас дела?

– Готовы к работе… Таймасхан в одной стороне гуляет, я в другой. Идем на сближение… Утром прощально взмахнем крыльями и…

– Хорошо бы улететь отсюда подальше, – сказал Джамбулат.

Он прекрасно понял, что «взмахнуть крыльями» придется и ему. Тот же, кто прослушивает разговор, должен понять совсем другое.

– Как там у вас, не прохладно?

– Погода хорошая. А сегодня еще и луна красивая, чистая…

Это было уже явным приглашением посмотреть в окно.

– Погулял бы и я с вами, да сижу под запором.

– Ничего, эмир… Недолго ждать осталось. Мы быстро прибудем.

– Я вас жду. Привет Таймасхану.

– До встречи, эмир…

Для самого Джамбулата этот разговор был предельно ясен. И хотя спать он собирался раздетым, сейчас быстро оделся и подошел к окну. Его открыть можно, хотя выпрыгнуть из него трудно. Ноги переломаешь. Но хотя бы показать, в какой комнате он находится, таким способом можно.

И Джамбулат открыл окно…

Хамзат издали увидел Таймасхана. Тот шел деловой походкой спешащего человека. Встретились они на углу, как и договаривались, при этом, как обычно, каждый контролировал пространство за спиной товарища. Но спокойная улица в этот ночной час была свободной от прохожих.

Хамзат без разговоров протянул Таймасхану пистолет с глушителем. Тот передернул затвор, досылая патрон в патронник, и поставил оружие на предохранитель.

– С этого угла пойдем?

– Здесь проще. Главное, чтобы во дворе не было охранника. Не хочется стрелять раньше времени. Тогда придется целый бой выдерживать.

– Джамбулат, – подсказал Хамзат.

– Что? – не понял Таймасхан.

– Луной любоваться должен…

Хамзат показал рукой на дорогу, где они при свете все той же чистой луны были бы видны из окон дома. Вышли туда. Окно на верхнем этажу было открыто. Джамбулат высунулся и помахал рукой. Таймасхан с Хамзатом ответили тем же. Эмир тут же показал на тот самый угол, где они и намеревались перебраться через забор. Ждать не стали и сразу принялись за дело. Дерево, растущее в газоне, тянуло поперечные ветви над тротуаром к забору. Не сложный путь для ловких и сильных людей. С ветки легко перебраться на плоскую крышу гаража. Там, осмотрев двор и не увидев ничего подозрительного, Хамзат с Таймасханом обменялись знаками, кто в какую сторону идет обходить дом. Спрыгнули на бетон двора и сразу разошлись. Встретились перед задней застекленной дверью, выходящей в сад. Попробовали, дверь оказалась запертой. Но Хамзат имел большой опыт работы со стеклами. Циркуль с присоской и алмазным резцом справился с работой в секунды. Ключ торчал с другой стороны двери, и осталось только повернуть его. И все…

Таймасхан уже почувствовал близость отца…

Свет пробивался из-под двери комнаты на первом этаже. Таймасхан чуть-чуть приоткрыл дверь. Лицом к двери с закрытыми глазами сидел за столом человек. Перед ним лежала трубка. Должно быть, это был тот, что прослушивал разговоры Джамбулата. Когда дверь распахнулась, человек открыл глаза и рот, но крикнуть не успел, потому что два наведенных на него ствола молчали недолго. Выстрелы раздались одновременно. Хамзат стрелял в грудь, Таймасхан, как обычно, в голову. Свет в комнате выключили…

Рядом с парадной дверью в креслах спали два охранника. Выстрелы из пистолетов с глушителем, раздавшиеся совсем неподалеку, не потревожили их сон. Охранников будить не стали, потому что во сне умирать всегда легче.

Лестница вывела на второй этаж, где располагался кабинет Гилани Гирмасолатовича и две спальни. Неизвестно было, с женой он приехал или один. Хамзат с Таймасханом не любили воевать с женщинами, но все же сначала заглянули в одну спальню, потом в другую. Там никого не оказалось, несмотря на то, что Гилани Гирмасолатович говорил недавно Хамзату, что спит.

У двери кабинета они остановились, переглянулись, кивнули друг другу и после этого Хамзат распахнул дверь, а Таймасхан вошел с поднятым пистолетом. На столе стояла включенная настольная лампа, лежали разложенные бумаги, но самого хозяина дома не было и здесь.

– Наверху только две комнаты, – прошептал Таймасхан. – В одной отец…

Хамзат кивнул и первым двинулся по лестнице на мансардный этаж. Лестница была крута, но они преодолевали ее, шагая через три ступени. Но на темной лестничной площадке остановились, прислушались. Откуда-то из коридора доносился разговор. Хамзат хотел было выглянуть, но Таймасхан остановил его и взял у товарища пистолет. Так, с пистолетом в каждой из вытянутых рук, Таймасхан и вошел в коридор. Вошел стремительно, зная, что успеет среагировать, как всегда бывало, первым. В трех метрах перед ним стояли два охранника. Выстрелы раздались, когда дистанция сократилась уже до метра. Оба выстрела в голову, но тела упасть не успели, когда Хамзат с Таймасханом подхватили их и без звука положили на пол.

Только после этого Таймасхан приложил ухо к двери и чуть-чуть, на какие-то миллиметры, приоткрыл ее. Этого хватило, чтобы услышать разговор.

– Ты глуп, Джамбулат. Ну, спрыгнешь ты, предположим. Переломаешь ноги… И что? Тебя принесут в эту же комнату и лежать ты здесь будешь уже долго…

– Кто тебе сказал, что я думал прыгать, – усмехнулся Джамбулат.

– Только не говори, что в комнате душно, и ты просто проветривал ее.

– Я и не говорю. Но прыгать я не собирался. В крайней случае, я предпочел бы выбраться из окна на крышу и спуститься по ней…

– И попасть в руки наружной охране. Тоже не умно, не стоит игра свеч…

– У тебя и снаружи охрана?

– А как без этого? Я человек государственный… У меня и снаружи, и внутри, и здесь двое, и в коридоре за дверью двое. Меня охраняют хорошо…

– Плохо, – сказал Джамбулат. – Еще в своем доме я увидел, что твоя охрана ни на что не годится. Я бы один с ней справился, если бы ждал от тебя подлости. Но я тебе доверился, и оказалось, что напрасно… А ты доверился охране, и тоже оказалось, что напрасно…

Последние слова были произнесены уже тогда, когда Таймасхан приоткрыл дверь чуть шире и отец увидел его. Но не видел ни Гилани Гирмасолатович, ни охранники, стоящие за его спиной.

Таймасхан сделал шаг и сразу выстрелил с обеих рук. Охранники не те люди, которым следует смотреть перед выстрелом в глаза. Вот в глаза объекту охраны посмотреть интересно.

Гилани Гирмасолатович оборачивался медленно, величаво и, одновременно с поворотом, искажалось его лицо, превращаясь из значимого, властного в испуганное.

– Я же, кажется, говорил тебе, что тебя «заказали», сказал Таймасхан.

– Говорил, хрипло прошептал Гилани Гирмасолатович. – Кто?…

– Я! – сказал Джамбулат. – И еще я не люблю театральщины. И потому разговаривать с тобой не буду.