Вскоре после завершения одного из своих наиболее убедительных экспериментов Сперри устроил вечеринку и пригласил на нее знаменитого физика-теоретика с вполне обычным, неразделенным мозгом. Весь вечер этот физик, известный своим искрометным остроумием, просидел молча, с интересом слушая рассказы Сперри о том, что ему удалось узнать о разделенном мозге. Прием закончился, гости начали расходиться, и Сперри встал в дверях, прощаясь с каждым из них. Последним к нему подошел физик и, протянув правую руку, поблагодарил за восхитительный вечер. Затем легким танцевальным па поменяв положение левой и правой ног, он протянул левую руку и писклявым шепотом добавил: «И в то же время это было ужасно».

Когда связь между двумя полушариями коры головного мозга нарушена, больной часто не может сам объяснить собственного поведения, и очевидно, что, даже «говоря по чести», говорящий может не знать «правду о предмете» (вспомните, кстати, цитату-эпиграф к «Вступлению» из платоновского «Федра»). Относительная самостоятельность двух полушарий мозга подтверждается практикой нашей ежедневной жизни. Уже упоминалось о сложностях словесного описания комплексного способа восприятия, свойственного правому полушарию. Многие сложные физические упражнения, включая занятия спортом, требуют, как представляется, относительно малого участия левого полушария. Теннисистам хорошо известен тактический ход, когда противника просят показать, где точно он располагает на ракетке свой большой палец. Часто случается, что такой вопрос, требующий внимания левого полушария, хотя бы ненадолго, выбивает человека из игры. Музыкальные способности в основном определяются правым полушарием. Хорошо известно, что мы способны запомнить песню или отрывок мелодии, совершенно не зная нотной грамоты. Если речь идет об игре на фортепиано, можно сказать, что наши пальцы (но не мы сами) запомнили пьесу.

Такое запоминание может быть весьма сложным. Недавно я имел удовольствие наблюдать, как большой симфонический оркестр репетировал новый фортепианный концерт. На репетициях подобного рода дирижер не обязательно начинает с самого начала и последовательно продолжает до конца. Чаще из-за того, что время репетиции дорого, а также учитывая высокую квалификацию исполнителей, он сосредоточивает внимание только на самых сложных моментах. На меня произвело большое впечатление, что солистка не только помнила весь концерт целиком, но могла начать с любого требуемого такта, едва взглянув в соответствующее место партитуры. Эти ее завидные способности есть результат соединенного действия левого и правого полушарий головного мозга. Необычайно трудно запомнить неизвестный нам ранее музыкальный отрывок таким образом, чтобы можно было начать воспроизводить его с любого такта. Используя компьютерную терминологию, можно сказать, что пианист имеет произвольный, а не последовательный доступ к информации, заключенной в музыкальном произведении.

Это хороший пример сотрудничества правого и левого полушарий в наиболее сложных и наиболее высоко нами ценимых областях человеческой деятельности. Важно не переоценить разделения функций по обе стороны мозолистого тела у нормального человека.

Существование столь сложной соединительной системы, как мозолистое тело, — и это важно подчеркнуть еще раз — означает, что взаимодействие полушарий головного мозга для человека жизненно важная функция.

В дополнение к мозолистому телу между левым и правым полушариями проложен еще один нервный кабель, называемый передней спайкой. Она намного меньше, чем мозолистое тело (см. рис. 14), и в отличие от него встречается уже в мозге рыбы. В экспериментах с людьми с разделенным мозгом, когда мозолистое тело перерезано, а передняя спайка нет, обонятельная информация неизменно передавалась от одного полушария к другому. Есть основания считать, что временами происходила также передача зрительной и слуховой информации через переднюю спайку, но далеко не у каждого пациента. Это связано с анатомией и эволюцией: передняя спайка (а также гиппокампальная спайка, которую можно увидеть на рис. 14) расположена глубже, чем мозолистое тело, и передает информацию в лимбическую кору, а может быть, и в другие, более древние части мозга.

Наблюдается любопытное разделение музыкальных и вербальных способностей. Больные с удаленной правой височной долей коры головного мозга обладают значительно худшими музыкальными способностями, особенно в узнавании и вспоминании мелодии. Но их способность читать ноты сохраняется. Это как будто полностью совпадает с описанным разделением функций: запоминание и оценка музыки включает в себя узнавание звуковых образов и требует скорее целостного, нежели аналитического, подхода. Есть некоторые данные, свидетельствующие о том, что поэзия — это частично функция правого полушария: в некоторых случаях пациенты начинали в первый раз в жизни писать стихи после того, как они становились немыми в результате операции на левом полушарии. Но это была, наверное, если пользоваться словами Драйдена, «просто поэзия». Кроме того, правое полушарие, видимо, неспособно рифмовать.

Латерализация (разделение) функций двух полушарий мозга была обнаружена в экспериментах с людьми, у которых был поврежден мозг. Важно, однако, показать, что полученные выводы применимы и к нормальным людям. В опытах, проведенных Газзанигой, испытуемые с неповрежденным мозгом видели половину слова в левом, а половину в правом поле их зрения (как и больные с разделенным мозгом), и от них требовалось воссоздать предъявляемое им слово. Полученные результаты указывают, что в неповрежденном, нормальном мозге правое полушарие не пытается анализировать слово, а вместо этого пересылает то, что оно увидело, через мозолистое тело в левое полушарие, где обе части предъявленного испытуемому слова складываются вместе. Газзаниге встретился, однако, и пациент с разделенным мозгом, у которого правое полушарие удивительным образом умело владеть языком, но у этого больного в раннем возрасте была повреждена височно-теменная область левого полушария. Мы упоминали уже о способности мозга в случае его повреждения в первые два года жизни ребенка (но не позже) изменять локализацию функций.

Роберт Орнстейн и Дэвид Галин из Нейропсихиатрического института Лэнгли Портера в Сан-Франциско утверждают, что, когда нормальные люди переходят от аналитической к синтетической умственной деятельности, ЭЭГ соответствующего полушария коры головного мозга претерпевает вполне определенные изменения, а именно: если человек занят, например, устным счетом, его правое полушарие дает на электроэнцефалограмме альфа-ритм, характерный для бездействующего полушария. Если этот результат подтвердится, он будет иметь очень большое значение.