Воспоминания о прошедшей ночи были еще слишком свежи. Ему мучительно хотелось, чтобы окружающий мир исчез и не мешал им наслаждаться друг другом. Мишель… Она сводит с ума, своими поцелуями лишает воли, заставляет забыть обо всем, кроме нее самой. Прекрасная, нежная, необыкновенная. Его воплощенная мечта, любовь, которую он почти отчаялся найти, утро нового дня после бесконечно длинной холодной ночи.
– Если мы немедленно не остановимся, я прогуляю сегодня институт, – заметила Мишель, обессиленно падая на подушки.
– Да, ты права, мои студенты тоже рискуют лишиться лекций, – нехотя согласился Дэвид. – Не хочется устраивать им праздник лени незадолго до сессии.
Повисла неловкая пауза. Они оба чувствовали, что пустая болтовня ничего не прояснит в их отношениях. Нужно поговорить серьезно, искренне, не побояться открыть свою душу. Дэвид на правах мужчины решил сделать первый шаг:
– Мишель, я хочу сказать, что мои намерения – самые серьезные. Надеюсь, что эта ночь станет хорошим началом наших отношений.
– Я тоже надеюсь на это, но все же должна задать тебе один очень важный вопрос. Ты женат? Только не лги, умоляю.
– Мне нечего скрывать. Я разведен.
Видя ее недоумевающий взгляд, он счел нужным объясниться до конца.
– Моя бывшая жена бросила меня ради другого мужчины, которого я считал своим лучшим другом.
– Тебя предали сразу два дорогих человека, – потрясенно заметила Мишель.
– Нет, это нельзя назвать предательством. Она мне не изменяла с ним. Просто влюбилась и решила уйти. Знаешь, я впервые говорю о ней и ничего не чувствую. Ты помогла мне забыть прошлое.
– Рада это слышать. Еще вчера все казалось таким невозможным. Я боялась, что ты посмеешься надо мной. Ужас! – Она покачала головой, как будто вчерашние события ее ничуть не касались. – Каждое слово казалось чушью, бессмыслицей.
– А я замечал в своих фразах одни пошлые намеки.
– У меня не вызывал такого волнения ни один человек. Руки дрожали, словно я сдаю самый важный экзамен в своей жизни.
– Я подумал, что ты опасаешься меня, считаешь каким-то маньяком, преследующим в темных аллеях молодых симпатичных студенток.
– Похоже, мы много чего напридумывали друг о друге, – подытожила Мишель.
– Да, мое воображение и вовсе разыгралось не на шутку.
Они дружно рассмеялись над собственными страхами, казавшимися пустячными после расставившей все на свои места ночи.
– Ну все, если я сейчас не встану, то никуда не успею. – С этими словами Мишель решительно поднялась и, завернувшись в простыню, начала собирать разбросанные по комнате вещи.
Дэвид не мог оторвать глаз от ее точеной фигуры, с гордой осанкой и грацией, достойной средневековых королев. Эта девушка родилась словно в насмешку над современными нравами, когда грань между мужчиной и женщиной нивелируется в манерах, стиле поведения, одежде, вообще в образе жизни. Она была образцом редкой женственности, какую трудно встретить в наши дни.
– Я воспользуюсь твоей ванной? – спросила Мишель, стоя посреди спальни с ворохом одежды.
– Конечно. Полагаю, дорогу ты знаешь, – улыбнулся Дэвид, вспоминая обстоятельства прошлого вечера. – А я сварю нам кофе.
Он неохотно поднялся с кровати. Впервые ему было хорошо и уютно в собственной постели. Дэвид надел джинсы, футболку и отправился на кухню.
Мишель ополоснула лицо холодной водой, чтобы быстрее прийти в себя. Голова шла кругом от калейдоскопа событий. Вчера примерно в это же время они даже не были знакомы, не обращали друг на друга никакого внимания, а сегодня она покидает его квартиру ранним утром, после самой невероятной ночи. Ей вспомнились собственные страхи, когда он рассказывал о своей жизни. Но, к счастью, все оказалось не так серьезно. Разведен – пустяки, вполне закономерно, что у взрослого привлекательного мужчины имеется опыт семейной жизни. Самое главное – сейчас Дэвид свободен и они могут любить друг друга без оглядки на окружающих.
Выйдя из ванной, она просто пошла на аромат свежего кофе и без труда нашла кухню. Все же, несмотря на кажущуюся компактность, квартира была достаточно просторной. Просто ее объем растворялся в петляющих коридорах и комнатах, расположенных одна в другой, как в деревянной русской игрушке со странным названием, которое Мишель не удалось вспомнить.
Кухня Дэвида ничем не отличалась от остальных комнат его дома. На обеденном столе половину пространства занимали книги, документы, записи хозяина. Столешницы были уставлены кастрюлями вперемешку с грязной посудой и столовыми приборами. Но все эти мелочи не слишком волновали Мишель. Она даже не без доли радости представила, как наведет здесь порядок, расставит все по своим местам. Ей понравились большое окно причудливой формы, высокий потолок с лепниной, старинная мебель, хранившая память о не одном поколении людей.
– У тебя очень красивый дом, – сказала Мишель, присаживаясь на стул явно ручной работы.
– Спасибо. Это Жюльен постарался. Дом принадлежит его хорошему другу, тоже преподавателю, который уехал работать в Австралию. Меня поселили в качестве смотрителя за порядком, но пока, как видишь, я не очень хорошо справляюсь с этой задачей.
– Ничего, все поправимо, обнадежила его Мишель.
Она очень быстро выпила свой кофе с маленьким кусочком сыра и засобиралась домой. Дэвид пошел проводить ее до входной двери. Она то и дело нервно поглядывала на часы.
