– Не могу, мисс, – ответил Дональд, уже не скрывая своего испуга. – Форт почти пуст, но если до полковника дойдет весть о вашей прогулке, я могу потерять свое место.

– Быть ординарцем полковника так важно для вас?

– Я бы стал служить полковнику Лэндерсу и в самом аду, мисс. Прошу меня простить, – сказал он.

«Что же это за человек, если внушает такое уважение и подчиненные так ему преданы?» Она покачала головой, решив отбросить все мысли об инвернесском Мяснике.

– Ну, тогда хотя бы вы разрешите мне дойти до общего зала клана. И до часовни, – быстро добавила она. – Только туда, и никуда больше.

За один глоток свежего воздуха, за одно ласковое прикосновение ветра к лицу – она все бы отдала за возможность увидеть что-нибудь, кроме этих стен!

– Если вы пообещаете не пытаться убежать, – сказал он. Она кивнула. Пусть он только ей поверит, она готова пойти на такую жертву. Ей некуда деваться.

– В таком случае пара отлично начищенных сапог против короткой прогулки, – сказал Дональд с улыбкой.

Она улыбнулась ему в ответ в знак согласия, и они принялись за игру.

Алек стоял, глядя на озеро Лох-Юлисс. Они находились на восточном берегу озера, волнистые холмы заслоняли от них Гилмур. Но он все же смотрел в ту сторону, будто рассчитывал увидеть остатки рухнувших стен.

– Ты смотришь на меня с неодобрением, Харрисон. – Алек повернулся к своему адъютанту.

Тот на мгновение взглянул на него и отвел глаза.

– Кто я такой, сэр, чтобы одобрять или не одобрять вас?

– Правильный ответ, – сказал Алек лукаво, – но сейчас я хочу услышать правду.

– Я думаю, то, что вы делаете, сэр, очень опасно, – неохотно ответил Харрисон. – Вы рискуете своей жизнью. В Инвернессе было достаточно опасно, но теперь вам грозят куда большие неприятности.

– Я должен это сделать, – сказал Алек. – Но я понимаю, что ты не хочешь мне помочь.

– Хочу, сэр. Как и каждый, кто был с вами в деле под Инвернессом, – преданно возразил Харрисон. – Но меня беспокоят Седжуик и его люди, особенно Армстронг. Похоже, он подхалим и готов пресмыкаться перед Седжуиком.

– В таком случае мне придется усыпить его подозрения или лучше не возбуждать их, – с улыбкой возразил Алек.

Он поднял глаза на мрачное темнеющее небо. Наступало полнолуние, но едва ли будет виден освещенный диск луны из-за приближающейся бури. По небу яростный ветер гнал серые тучи. И даже деревья были готовы заплатить дань буре – они почтительно склоняли кроны, содрогаясь от порывов ветра.

– Опять буря, полковник, – заметил Харрисон.

– Шотландия гневается на нас, – сказал Алек, удивив адъютанта, потому что обычно полковник был скуп на слова.

Любое военное действие должно быть тщательно спланировано, а тем более предательство. Первой мыслью Алека было ускользнуть из форта ночью, чтобы помогать скоттам. Но это было не слишком удобно. Ему требовалось покидать форт Уильям и возвращаться туда незамеченным. Его смущало и удивляло то, как быстро он опять стал одним из вольных Макреев. При этом у него возникло удивительное, прежде не изведанное ощущение свободы.

В конце концов, его можно повесить только один раз.

– Если Армстронг захочет меня видеть, – обратился он к Харрисону, – скажешь, что я не велел себя беспокоить.

– Охотно, – отвечал Харрисон.

– Остальным скажи что положено, – добавил Алек. – Рассчитываю на твою скромность.

Это означало, что его будут сопровождать только ветераны, бывшие с ним при Инвернессе.

Йен вскочил в лодку, дернул для надежности узел на канате, соединявшем его лодку со второй, – обе они были добычей Каслтона. Не зря он назначил его ответственным за снабжение провиантом для форта. Молодой лейтенант выказал себя мастером своего дела – он мог раздобыть что угодно.

Вытащив лодчонку на каменистый берег, он прочно поставил вторую лодку на якорь. Было разумно подготовиться заранее к любой случайности, включая и необходимость быстро ретироваться из форта Уильям.

Галька хрустела под его сапогами, пока он шел к скале, обращенной к озеру отвесной стеной. Память подвела его, когда он попытался найти вход в пещеру. Потом он осознал, что видел его одиннадцатилетним мальчуганом и искать отверстие в скале следует чуть ниже. Он наклонился и тотчас же нашел дыру в скале. Просунув в нее голову, он нырнул в пещеру. Внутри он почувствовал, что свод пещеры вздымается вверх над его головой, и выпрямился. Тогда он снова зажег фонарь.

Мальчиком он был очарован красками и таинственностью пещеры, но теперь он осознал, что художник любил женщину, изображенную им на портретах. Эта любовь была столь явной и очевидной, что Алеку стало неловко да непрошеное вторжение в чужую жизнь.

Он поставил зажженный фонарь у подножия лестницы и начал подниматься в часовню. Ему показалось, что время надолго остановилось, пока его здесь не было. Ощущение опасности и сильный запах тлена были такими же, как в детстве.