пессимистическое заключение о природе человека. Совершенно справедливо, что моральный уровень человечества безобразно низок. Но если принять во внимание невероятную смену моральных ориентации в правительствах (что стало возможным из-за альтруистическо-коллективист-ской морали), с которыми людям приходилось существовать большую часть своей истории, то остается только удивляться, как людям удалось сохранить хотя бы подобие цивилизации и какой несокрушимый остаток собственного достоинства заставлял их ходить на ногах, а не ползать на четвереньках.
При этом отчетливо понимаешь сущность политических принципов, которые нужно принять и защищать как часть борьбы за интеллектуальное возрождение человека.
IV
КАПИТАЛИЗМ ПРОТИВ РЕЛИГИИ
Чувствуя необходимость в моральной основе, многие консерваторы решили избрать в качестве своего морального оправдания
С интеллектуальной точки зрения основывать свои выводы на
Рассмотрим, что несет в себе такая теория. В то время как коммунисты утверждают, что они представители разума и науки, консерваторы отступают и прячутся в царство мистицизма, веры и сверхъестественных сил, в некий иной мир, отдавая
Теперь обратимся к результатам. Когда Хрущев впервые приехал в Америку, во время приема, который транслировался по телевидению, он заявил, что собирается
V
ИНДИВИДУАЛИЗМ
Часть первая. «Гимн»
Я существую. Я мыслю. Я желаю…
Что я должен сказать еще? Эти слова. Это ответ.
Я стою здесь, на вершине горы. Я поднимаю голову, я простираю руки. Это мое тело и мой дух, это конец поисков. Я хотел познать суть вещей. Я сам есть эта суть. Я хотел найти оправдание существованию. Моему существованию не нужно оправдания, не нужно официального разрешения на существование. Я сам себе оправдание и разрешение…
Может быть, земля, на которой я стою, — центр мироздания, а может, лишь маленькая пылинка, затерянная в вечности. Я не знаю, и мне это безразлично. Зато я знаю, какое счастье могу испытать на этой земле. И мое счастье не нуждается в более высокой цели для оправдания себя. Мое счастье — не средство достижения какой-то цели. Оно само цель. Предмет стремления. Самоцель.
Точно так же и я не средство для каких-то целей, поставленных другими людьми. Я не орудие в их руках. Я не слуга для исполнения их желаний. Я не повязка для их ран. Я не жертва на их алтаре…
Я ничего не должен моим братьям, но и от них не жду жертв. Я никого не прошу жить для меня, но и сам не живу для других. Я не жажду ничьей души, но и моя душа создана не для их прихоти.
Я не враг и не друг братьям моим, для каждого из них я — то, что каждый из них заслужил. Чтобы заслужить мою любовь, братьям моим недостаточно просто родиться. Я не раздаю свою любовь просто так, не отдаю ее случайному прохожему по первому требованию. Я чту людей своей любовью. А честь надо заслужить.
Я выберу себе друзей среди людей, а не среди рабов или господ. И я выберу только тех, кто мне приятен, их я буду любить и уважать, но не стану ни командовать ими, ни повиноваться им. Мы соединим наши руки, когда захотим, или, если пожелаем, пойдем порознь. Ибо в храме духа своего каждый одинок. И пусть каждый хранит свой храм неоскверненным и незапятнанным. И пусть соединится с другими, если хочет, но только за пределами своего святого порога.
А слово «мы» да не будет произносимо, кроме как по личному выбору и обдуманно. Это слово нельзя ставить первым в душе человека, в противном случае оно становится чудовищем, корнем всех зол на земле, причиной пыток одного человека другим и невысказанной лжи.
Слово «мы» — это известь, вылитая на людей, которая застывает и твердеет, как камень, и подавляет все, так что и белое, и черное равно теряются в его серости. С помощью этого слова порочные крадут добродетель у непорочных, слабые крадут мощь у сильных, дураки крадут мудрость у мудрецов.
Что моя радость, если любые руки, даже нечистые, могут дотронуться до нее? Что моя мудрость, если даже дураки могут править мною? Что' моя свобода, если даже прокаженные и бессильные — мои господа? Что моя жизнь, если я могу только склоняться, соглашаться и повиноваться?
Но я покончил с этим вероисповеданием порчи.
Я покончил с чудовищным «мы» — именем рабства, грабежа, страдания, лжи и стыда.
И теперь я вижу лицо бога, я возношу этого бога над землей — того бога, которого люди искали с тех пор, как появились на свет, того бога, который даст им радость, мир и гордость.
Этот бог — одно слово: «Я».
Часть вторая. «Мы — живые»