– Это правда, то, что она говорит? То, что ты ее любишь? – спросил Мартин Бичер низким голосом, не отрывая взгляда от горных вершин вдалеке. – Да, – подтвердила Джесси без малейшего колебания.
– Кейт говорит, что вы уедете куда-нибудь дальше на запад, если мы попытаемся помешать ей жить с тобой на ранчо. – По его недоуменному лицу и смущению в голосе было видно, что Мартину странно говорить эти слова, и они плохо укладываются в его голове. -Да. – Ты бы это сделала? Бросила бы все ради нее?
– Если бы я могла, там, в ее комнате, я бы отдала свою жизнь в обмен на ее.
– Да, я бы поступил также. – Мартин наконец встретился с Джесс взглядом. – Ты можешь мне пообещать кое-что? Джесс молча ждала. Обещаешь заботиться о ней всегда?
– До последнего вздоха.
– И ты не отнимешь ее у нас.
– Я и не хотела этого никогда в жизни. Кейт любит вас. Мартин устало вздохнул.
– Что ж, я не стану мешать вам. Не хочу потерять дочь из-за предрассудков.
У Джесс вдруг голова пошла кругом, словно камень с души свалился. Она глубоко вздохнула, потом еще раз, чувствуя, как наконец в ее тело возвращаются силы. – Я бы хотела увидеть ее сейчас.
– Она ждет тебя. – Мартин не обернулся, когда Джесси вошла в дом.
При виде Джесси Кейт приподнялась на кровати, и ее сердце преисполнилось радости. Она слегка нахмурилась, заметив синяки под обычно ясными глазами Джесси. Но когда Джесс наклонилась поцеловать ее. Кейт забыла обо всем кроме ее нежных губ.
После долгого поцелуя Джесс отодвинулась назад и улыбнулась. -Кейт… – Здравствуй, дорогая.
Кейт потянула ее за руку и уложила рядом с собой на кровать. Она положила голову на плечо любимой, а руку – ей на пояс, и довольно вздохнула. Джесси прижалась губами к макушке девушки.
– Твоя мать может сейчас зайти. Она видела, как я входила к тебе. – Удивительно, но Марта поздоровалась с ней весьма спокойно. В ее взгляде было что-то близкое к принятию ситуации.
– Нет, сейчас она нас не потревожит. – Кейт покрепче обняла Джесси. – Это потом пусть у нас будет дуэнья, раз уж я пока живу под родительской крышей, но не сегодня. Мама знает, как сильно ты мне нужна сейчас.
– Боже, я так люблю тебя, Кейт! – горячим шепотом сказала Джесси, ласково погладив ее по щеке. – Я сама не своя, когда тебя нет рядом.
– Я скоро буду с тобой. Скоро и навсегда. Джесси нежно поцеловала ее.
– Когда ты встанешь на ноги, ты приедешь ко мне на ранчо и станешь жить со мной.
– Да, и это будет совсем скоро, – ответила Кейт, восстанавливая силы благодаря уже одному присутствию Джесс.
Джесси охватили сомнения, она помнила предупреждение врача насчет того, что здоровье Кейт было еще очень хрупким. Зима на ранчо была самым тяжелым временем в году. Часто она не могла попасть в город по несколько недель, потому что все вокруг заметало снегом, а холод был невыносим. Риск слишком велик. Нельзя допускать, чтобы Кейт заболела снова, да еще вдалеке от врачебной помощи.
– Тебе нужно время, чтобы окончательно поправиться. Кейт. К тому же наступила зима. Тебе нужно остаться здесь до весны.
Кейт приподнялась и заглянула Джесси в глаза. Ей было непонятно, как Джесс может с такой легкостью говорить о столь долгой разлуке.
– Ты правда думаешь, что я смогу быть вдали от тебя целых пять месяцев?
– Это не так уж и долго, – продолжала храбро стоять на своем Джесс, хотя мысль о бесконечных днях и ночах без Кейт приводила ее в отчаяние.
– Не так долго? – Рука Кейт медленно скользнула по груди Джесси и стала ласкать ее до тех пор, пока не почувствовала, как затвердел сосок под рубашкой. – И что, ты не заметишь моего отсутствия?
Глаза Джесс распахнулись, зрачки потемнели и расширились.
– Боже. Кейт, не делай этого. – Она поймала Кейт за руку, изо всех сил пытаясь игнорировать пульсацию, начавшуюся у нее внизу живота от этой короткой ласки. – Я страшно хочу тебя уже оттого, что ты рядом. Ты убьешь меня, если продолжишь в том же духе.
– Тогда не заставляй меня ждать всю зиму, – пригрозила Кейт, но, впрочем, снова легла на руку Джесс. Она слишком устала, чтобы сделать что-то еще.
Испустив неровный стон, Джесси возблагодарила бога за то, что Кейт не подозревает, насколько она близка к тому, чтобы потерять голову.
– Я уеду почти на два месяца перед ярмаркой, вместе с ковбоями мы поедем в горы, – сумела сказать она. – Я буду появляться на ранчо лишь время от времени, да и то на пару дней.
– Да я все понимаю. – Кейт едва могла стоять на ногах и толку на ранчо от нее не было бы никакого. Но, боже, как долго! Кейт не могла представить, как она будет обходиться без сладких ласк Джесси все это время. – У нас почти не будет возможности побыть наедине, останься я здесь, – предупредила она.
– Пожалуйста, не думай, что я не буду страдать, – Джесс подняла подбородок Кейт и посмотрела ей прямо в глаза. Всем своим существом она хотела, чтобы своим успокаивающим прикосновением Кейт развеяла ее страхи и воспоминания о том, как она чуть было не потеряла ее. – Ты нужна мне, Кейт. Мне нужно, чтобы ты любила меня, так, как мы это делаем, когда остаемся вдвоем. Господи, если бы ты только знала, как мне это необходимо. Но больше всего на свете мне нужно, чтобы ты поправилась и стала жить со мной. – Джесс закрыла глаза, пронзенная острым приступом желания.
Кейт увидела всю неутоленную страсть на лице возлюбленной и по голосу поняла, как Джесс истосковалась.
– Джесси, я люблю тебя, – прошептала Кейт. О, как ей хотелось утолить это желание. Джесси улыбнулась, и с ее губ сорвался дрожащий выдох. – Думаю, всего остального я могу подождать какое-то время.
Кейт прижалась к Джесс еще теснее и закрыла глаза. Силы покинули ее. Но, засыпая, она дала себе клятву. Может, мне и придется ждать пять месяцев, чтобы начать жить с тобой, но ждать так долго, чтобы снова заняться с тобой любовью, я точно не стану.
Глава Двадцать Вторая
Жители Новой Надежды потихоньку возвращались к прежней жизни после вспышки гриппа. Но многим все эти трудности и смертельная опасность принесли перемены и вернули ощущение ценности и неповторимости каждого прожитого дня. Так, Мартин Бичер теперь приходил на ланч домой и наслаждался нежным смехом выздоравливающей дочери. Еще никогда жизнь не казалась столь драгоценной.
Кейт крепла с каждым днем. С радостным предвкушением она поджидала Джесс, которая порой выкраивала время и приезжала с ранчо, чтобы провести с ней полдня. Во время их встреч присутствовала Марта или оба родителя Кейт, так что у них не было шанса поговорить об их чувствах. И все же они признавались друг другу в любви взглядами и давали обещания улыбкой. Короткие прикосновения и мимолетные поцелуи были их единственной лаской.
Для Кейт, находиться рядом с Джесс и не иметь возможности дотронуться до нее, сгорая от желания сделать это, было крайне трудно, но еще тяжелее было продолжать жить в разлуке с любимой. Каждый раз, когда они прощались у двери. Джесси наклонялась к девушке и шептала: 'Я люблю тебя, Кейт'. Эти слова поддерживали Кейт, подпитывали ее Дух и давали надежду.
Наконец, пришла пора ярмарки, и Джесс пригнала в город своих лошадей на торги. Кейт собиралась поехать на ранчо вместе с ней, как только Джесс закончит все свои дела. Ярмарочная неделя выдалась такой же суматошной, как и в прошлом году, так что большую часть времени Кейт приходилось
