Густыми соснами венчанныйВ “Песне пятой” гибель Головы, вставшей на путь “культурного сотрудничества” со всемирным пауком, предрешена целым рядом её бездумных действий.
Выход «за пределы света» — нарушение меры. «Аллах не любит неумеренных» — предупреждает Коран (сура 6:142).
«Сосна там красна, где взросла», — говорит русская поговорка. Прежде чем взвалить сосну на плечо, её надо вырвать из родной почвы, лишить корневой системы. В то же время в мировоззрении Люда Милого сосна — символ стройности, целеустремленности, завершенности, целостности. «Где сосна взросла, там и в дело пошла», — говорят в народе. Это аналог пословицы: «Где родился, там и пригодился». Гибель сосны, вырванной из родных мест, — предвестник гибели и самой Головы — закономерный результат бездумных действий любого правительства, порвавшего связь с народом.
Так поэт представил в образной форме течение глобального исторического процесса с вплетенной в него ложью герметистов. Плетень, по словарю В. И. Даля — тын, забор или изгородь из хвороста и прутьев, перевитых между кольев. «Плетень из тростника[47]» — образ исторической лжи писцов, которую несет в себе,
«1. Клянусь письменной тростью и тем, что пишут!. 2. Ты по милости Господа твоего не одержимый, 3. и, поистине, для тебя — награда неистощимая, 4. и, поистине, ты — великого нрава.
5. И вот ты увидишь, и они увидят, 6. в ком из вас испытание.
7. Поистине, Господь твой лучше знает тех, кто сбился с Его пути, и Он лучше знает идущих прямо!».
И далее, в этой же суре Корана:
36. Что с вам, как вы судите?
37. Разве у вас книга, которую вы учите?
38. Поистине, для вас в ней — то, что вы себе выберете!”
По словарю В.И. Даля: Трость, тростинка — камышовое писчее перо древних. Плетеница — бредни или враки, сплетни, ложные слухи.
Для замыкания управления общественными процессами России на Концепцию Общественной Безопасности Руслану пришлось нарушить тишину «долины тайн», которая «с начала мира» казалась «тьмой египетской». Содержание этого выражения, ставшего синонимом чего-то таинственно-страшного, раскрывается благодаря мудрому изречению Козьмы Пруткова:
Многие тайны мафии бритоголовых скрытно были вплетены усилиями древних писцов в иудо- христианские догмы с тем, чтобы эта “рыба” (символ иудо-христианства) «направила свой путь в море дивным образом» (Коран, Сура 18. Пещера. Аят 62). Вообще Сура 18 Корана — о тайне миссии Моисея в синайском турпоходе:
«59 (60). И вот сказал Муса своему юноше: “Hе остановлюсь я, пока не дойду до слияния двух морей, хотя бы прошли годы”».
— Здесь указание на начало синайского турпохода, который длился на протяжении двух поколений. Южная оконечность Синайского полуострова с расположенной в центре горой Синай омывается с востока и запада двумя узкими заливами, которые как бы сливаются в Красном море.
«60 (61). А когда они дошли до соединения между ними, то забыли свою рыбу, и она направила свой путь, устремившись в море.
61 (62). Когда же они прошли, он сказал своему юноше: “Принеси нам наш обед, мы испытали от этого нашего пути тяготу”.
62 (63). Он сказал: “Видишь ли, когда мы укрылись у скалы, то я забыл рыбу. Заставил меня забыть только сатана, чтобы я не вспомнил, и она направила свой путь в море дивным образом”.
63 (64). Он сказал: “Этого-то мы и желали”. И оба вернулись по своим следам обратно».
Так “тьма египетская” покрыла тайну иудо-христианства.
В соответствии с версией древнеегипетского знахарства еврейское “чудо-юдо” дивным образом растворилось в житейском море глобального исторического процесса.
Знахари социальной магии в Египте, под опекой которых воспитывался Моисей с младенчества, пытались в обход его сознания возложить на него миссию по созданию безнациональной периферии наднационального концептуального центра, поскольку в глазах подлинных хозяев этой периферии он должен был сыграть роль “милой пастушки”, владеющей особым рецептом приготовления фаршированной “рыбы”. Роль “рыбака” обычно исполняли племенные вожди и шаманы кочевых племен, из своекорыстия “забывающие” свой народ, превращаясь при этом сами в прислужников горбатого карлы, который и был главным заказчиком рыбного блюда. В процессе его приготовления на жарком солнце синайской пустыни “рыба” приобретала специфические свойства: легко адаптируясь в житейском море любой национальной
