Раз ожила душа в народе,Зажили дружно. В добрый час!Владимир больше не страдал,Причем Руслану, словно сыну,Все царство, а не половинуПо акту строго передал.И даже карлу оправдали,Учитывая дряхлость лет,Его пристроили в Совет,Но права голоса не дали.Наину видели не разВ каком-то кооперативе,Но не в Москве, а в Тель-Авиве,Бог в помощь! Лишь бы не у нас,У наших аллергия к ней…Но то — дела грядущих дней…ЭПИЛОГС кем холодно, а с кем любя,Читатель, нам пора прощаться.Возможно, мы теперь тебяНастроим чаще обращатьсяИ к фарисейским письменам,И к книгам Первого Поэта.Как решена задача эта,Судить, естественно, не нам.Конечно, автор будет радТвое увидеть пониманье,Что повесть — пусть и подражанье,Но не отпетый плагиат.Ведь мы не шли бы напролом,Но повседневная отраваЛюдей враньем дает нам правоПод неизведанным угломВзглянуть на лирику и драму,И на «коломенскую даму».Вдруг кто-то и задаст вопрос,Как мог картежник знаменитыйЧеКа-линский сказать всерьез:Не «бита» дама, а «убита»?Нелюбознательный сглотнетВсе, как библейские рассказы:Исход, Синайский турпоход,Содом и прочие проказы.Кому же истина милей,И кто с рассудком не в разладе,Тот доберется, где «теплей»:Ну, например, к «Гавриилиаде».Или пробитую не разУвидев в «Выстреле» картину,Найдет швейцарскую вершину —Тому на пользу наш рассказ.Глядишь, толковый демократИ повернет направо «Взгляд».И чем быстрей очнется он,Тем раньше умереть могла быПрограмма «Обезьяньей лапы»,Подкинутая князю в сон.Нас бьют приемами простыми,Чтоб стала наша голова,«Как иудейская пустыня,И как алтарь без божества».А «дуэлянты» с двух концовДруг друга кроют «Аргументом»,Являются ли документомЛистки «сионских мудрецов»?Но разве в том, скажите, суть,Реальность это или сказки?Факт то, что кто-то, как по смазке,Проводит в жизнь всю эту муть.Потом смекнете! Разве могБез правой половины мозгВсех «мудрецов» сионской школыТакой состряпать приговор?Скорей, лихие «протоколы»Слепил швейцарский Черномор,Подбросив, как бы мимоходом,Свой труд масонскому «уму».А тот духовную чумуРазнес по странам и народам.* * *И, наконец, когда меж книгВам попадется идиотскийКакой-нибудь дебильно-бродскийАбстрактно-вознесенский стих,То, и помывши руки мылом,Вы для острастки все равноПрочтите Пушкина, чтоб былоС вас смыто черное пятно.
