Я не думаю, что есть необходимость повторять все, что я говорил вчера в Конгрессе по поводу этих задач.

Важно только помнить, что они увязаны друг с другом, и действенность всей программы зависит от каждой из них.

Некоторые люди заняли такую позицию: соглашаются со всеми пунктами программы, кроме одного- единственного, который ущемляет их собственные интересы. Они всей душой выступают за самоограничение, если это придется сделать их соседям.

Единственный эффективный образ действий – одновременное воздействие на все факторы, определяющие рост стоимости жизни, в рамках всеобъемлющей программы, в которой учтены и цены, и прибыли, и ставки заработной платы, и налоги, и долги.

Нужно сразу признать, что эта программа затронет всех без исключения граждан Соединенных Штатов. На некоторых из вас какие-то ограничительные меры скажутся более непосредственно, но косвенно каждый пункт программы коснется всех.

Например, если вы предприниматель или акционер какой-нибудь компании, ваши доходы будут посредством налогообложения урезаны до разумного уровня. Чем выше ваши прибыли, тем более высокие налоги вам придется платить. По моему мнению, сегодня, когда каждый лишний доллар должен идти на военные нужды, доход после вычета налога у любого американского гражданина не должен превышать 25 тысяч долларов в год.

Если вы коммерсант, торгующий оптом или в розницу, промышленник, фермер или землевладелец, для вас будут установлены «потолки» на цены, по которым вы сможете продавать свои товары или сдавать в аренду свою собственность.

Если вы работаете по найму, вам на все время войны придется отказаться от более высоких ставок оплаты вашего труда.

Все мы привыкли тратить деньги на то, что, строго говоря, не является необходимым. От таких трат нам придется отказаться, потому что каждый лишний доллар мы должны вкладывать в облигации и сберегательные марки; потому что наша военная экономика требует нормированного распределения дефицитных товаров; потому что отказ от приобретения товаров не первой необходимости высвободит тысячи рабочих, в которых нуждается военное производство.

Как я отмечал вчера, обращаясь к Конгрессу, слово «жертва» не вполне подходит, когда мы говорим о программе самоограничения. Свою великую борьбу мы ведем ради того, чтобы сохранить наш свободный образ жизни, и все, что мы делаем для этого, не является жертвой.

За цивилизацию приходится платить тяжелой работой, страданиями и кровью. И это не слишком высокая цена. Если вы сомневаетесь, спросите у тех миллионов людей, которые сегодня живут под игом гитлеризма.

Спросите рабочих Франции, Норвегии и Голландии, которых на работу загоняют кнутом, считают ли они стабилизацию заработной платы слишком большой жертвой.

Спросите фермеров Польши, Дании и Чехословакии, которых, лишив всего скота и урожая, заставляют голодать на собственной земле, считают ли они паритетные цены слишком большой жертвой.

Спросите предпринимателей Европы, у которых отобрали их предприятия, считают ли они ограничение прибылей и личных доходов слишком большой жертвой.

Спросите женщин и детей, которых Гитлер довел едва не до голодной смерти, считают ли они слишком большой жертвой нормированную продажу автомобильных покрышек, бензина и сахара.

Нам нет нужды спрашивать их. Их страдания уже дали нам ответ.

Великий труд ради победы в войне мы доведем до полного завершения. Залогом тому – несгибаемая воля и решимость всего народа, выступающего как одно целое.

Мы не допустим, чтобы нам помешало чье-то малодушие.

Мы не допустим, чтобы нам помешали те, кто ставит свои эгоистические интересы выше интересов нации.

Мы не допустим, чтобы нам помешали те, кто честную критику подменяет фальсификацией фактов.

Мы не допустим, чтобы нам помешали самозваные эксперты по экономическим или военным вопросам, которые не знают ни точных данных, ни даже географии.

Мы не допустим, чтобы нам помешали те лже-патриоты, которые используют священную свободу печати, чтобы вторить пропаганде Токио и Берлина.

Но прежде всего мы не допустим, чтобы нашему делу угрожала горстка крикливых изменников – предателей Америки и самого христианства, которые, мня себя будущими диктаторами, в душе уже капитулировали перед гитлеризмом и хотели бы, чтобы вся наша республика последовала их примеру.

Я употреблю всю предоставленную мне исполнительную власть, чтобы провести в жизнь сформулированную политику. Если для предотвращения спирали роста стоимости жизни мне придется поставить вопрос о принятии дополнительных законов, я это сделаю.

Я знаю своих сограждан – фермеров, рабочих, предпринимателей. Я знаю, что они охотно согласятся на экономику самоограничений и пойдут на равные для всех жертвы. Их укрепит в этом сознание того, что все это делается ради самой важной цели, какая только может быть в жизни человека, – ради достижения победы.

Еще никогда на памяти людей не было войны, в которой мужество, терпение и сознательность гражданского населения играли бы такую решающую роль.

Во всем мире враг убил и искалечил многие тысячи мирных граждан, и число жертв продолжает расти. Именно стойкость простых англичан, перенесших вражеские бомбардировки, позволила Британским островам выстоять, не дать Гитлеру победить в 1940 году. Сегодня руины Лондона, Ковентри и других городов – это самые красноречивые монументы героизма британского народа.

У нас в Америке гражданское население сегодня не подвергается такой угрозе. И чтобы мы оставались в безопасности, наши солдаты, моряки и морские пехотинцы сражаются на дальних рубежах, проявляя все больше отваги и воинского умения.

Я хочу немного рассказать вам о том, какие люди воюют в наших вооруженных силах. Вот, например, доктор Коридон М. Уэсселл. Он был миссионером, творил добрые дела в Китае. Это простой, скромный, застенчивый человек. Ему уже около шестидесяти лет, однако в трудный для его страны час он поступил на военную службу.

Доктору Уэсселлу присвоили звание капитан-лейтенанта военно-морских сил и назначили на Яву, где он ухаживал за ранеными офицерами и матросами с крейсеров «Хьюстон» и «Марблхед», побывавших в тяжелых морских сражениях.

Когда японцы стали наступать на остров, было решено эвакуировать как можно больше раненых в Австралию. Однако двенадцать человек были в таком тяжелом состоянии, что не подлежали транспортировке. Доктор Уэсселл остался с ними, хотя понимал, что может попасть в плен к врагу. Он решил предпринять последнюю отчаянную попытку вывезти людей с Явы.

Доктор Уэсселл спросил каждого раненого, хочет ли он рискнуть, и все двенадцать согласились. Прежде всего требовалось переправить их к берегу моря, до которого было пятьдесят миль. Для этого опасного пути были сооружены импровизированные носилки. Раненые жестоко страдали, однако доктор Уэсселл поддерживал в них жизнь и воодушевлял собственным мужеством. Как отмечалось в официальном рапорте, доктор Уэсселл «был подобен христовому пастырю, опекавшему свою паству».

Достигнув берега, он погрузил раненых на маленькое голландское судно. Их многократно атаковали японские самолеты – бомбили, поливали пулеметным огнем. Доктор Уэсселл фактически принял на себя управление судном и спас его от гибели, искусно используя для укрытия маленькие заливы и бухты.

Через несколько дней доктор Уэсселл и его маленькая израненная паства благополучно достигли берегов Австралии. Теперь доктор Уэсселл носит Военно-морской крест.

Другой рассказ – не о каком-то отдельном человеке, а о боевом судне. Возможно, вы помните трагическую судьбу «Сквалуса» – подводной лодки Соединенных Штатов, потопленной у берегов Новой Англии летом 1939 года. Часть экипажа погибла, но остальные спаслись благодаря быстрым и умелым действиям спасательных служб. Сама лодка «Сквалус» с большим трудом была поднята со дна моря.

Лодку отремонтировали, укомплектовали и в конце концов она вернулась в строй под новым именем – «Сейлфиш». Сегодня это – грозная боевая единица флота Соединенных Штатов в Тихом океане.