— Вот знакомься, это Степан Андреевич, — представил Шип. — Мой товарищ. Он ученый. Очень захотел с тобой познакомиться. — Представив гостя, Шип поспешил к стойке бара решать какие-то срочные дела.

— Вадим, — представился Малахов. — И что изучаем?

— Да Юра преувеличивает. Не люблю я слова «ученый». Ученые обезьяны бывают. Я так, изучаю быт Зоны. Просто любопытно, — ответил Степан Андреевич. — Я собираю материал для диссертации о человеческом поведении в экстремальных условиях.

— Интересно, наверное? — Вадим задал вопрос, не ожидая ответа, его больше интересовало, когда принесут еду и, главное, пиво. Почему-то присутствие Степана Андреевича вызвало нестерпимое желание выпить.

— Очень интересно. Вот вы производите впечатление человека образованного и должны понимать, насколько тут все непредсказуемо. — Ученый взял со стола кусочек хлеба, намазал его горчицей и стал задумчиво жевать. — Вот вы как человек в Зоне новый можете понять, что если не выполнять здесь правила — это прямой путь к катастрофе. Вы ведь человек разумный, сможете им следовать?

Вадим внутренне начинал кипятиться. Совершенно незнакомый человек без всяких причин начинал давить на него с требованием выполнять какие-то правила. Кроме того, речь собеседника была вязкой и утомительной.

— Вы должны, — опять он использовал слово «должны», — ни на секунду не забывать, что находитесь во враждебной среде, где только посвященные могут принимать решения и выбирать путь. Пока вы новичок, вам этого не дано. Шаг в Зоне стоит целой жизни в обычном мире, вот вы сейчас пойдете с Юрой за белую пелену, в чуждое вам окружение. Ведь оно вам чуждо?

— Юра — это у нас кто? — перебил собеседника Малахов.

— Сталкер ваш, Юрой его зовут. Ну или как там… Шип? Вам определенно подсунули дилетанта. Вы производите впечатление разумного человека, но мне кажется, что шансов вернуться у вас нет.

— Откуда вернуться? — Вадим уже взял себя в руки и говорил спокойно.

— Ну, вы куда собираетесь? В Зону ведь? А там все очень-очень сложно! Там нужно быть…

— Уважаемый Степан Андреевич. — Вадим смотрел на ученого жестко, не позволяя тому отвести глаза. — Есть одно русское слово. Букв всего ничего, а его даже отменили пару лет назад за высокую энергетику. Так вот, пойди куда-нибудь, найди старый словарь в интернете, отыщи слово из трех букв и всепоглощай его. Ты меня понял?

— Вы что себе позволяете, молодой человек? — начал надуваться Степан Андреевич. — Вы знаете, кто я?

— Уйди. Немедленно! — Вадим был на взводе.

Он не вполне понимал, что происходит. Какой-то неощутимый, но жесткий посыл от Степана Андреевича взбесил его, заставил выйти из себя, забыть приличия. Но с другой стороны, Вадим знал, что он даже пальцем не тронет неприятного собеседника, и это бесило еще больше.

— Дурачок, — незлобно буркнул Степан Андреевич и ушел в темноту зала. Во всей его фигуре чувствовалось превосходство, на лице играло удовлетворение беседой.

— Где ты этого хрена нашел? — только и смог спросить Вадим.

— А шо? Нормальный мужик. Сейчас таких, социологов, тут много. Он и выпить нальет, и поговорит.

— Что-то муторно мне. Не пойдем сегодня, — сказал Вадим и налил стакан водки из графина, принесенного Шипом.

— Ты о чем? Куда мы сегодня можем пойти? Вечер на дворе. Сегодня только вот по маленькой пропустим. — Шип не стал отставать от Малахова и тоже налил себе стакан.

— Как вечер? Мы же с утра в бар пришли? — Вадим подскочил и подошел к окну, закрытому шторой. Ему хотелось просто посмотреть на мир за окном и прийти в себя.

— Так ты же с этим ученым полдня проболтал. — Шип пожал плечами.

— Полдня? — Ошарашенный Малахов сел за стол и, посмотрев на стакан, произнес: — Давай!

Так началась пьянка. Вернее сказать, пьянка началась у Шипа. Малахов после первого стакана пришел в себя и далее наблюдал за развивающимися событиями с философским спокойствием. Сначала сталкер пил немного и спокойно, но постепенно, когда еда закончилась, он начал краснеть и увеличивать дозу. Скоро речь его стала носить поэтический оттенок и терять связность. Шип несколько раз просил Вадима дозаказать водки. Потом сказал, что до самого стриптиза домой не пойдет. Стриптиз для Малахова оказался полной неожиданностью. Шип объяснил, что это было требованием властей из НАТО и что одно плохо, в Зоне стриптизерши все немолодые и некрасивые. Причем обе. Потом сталкер пытался читать стихи. Так как слушать его никто не стал, он украл с соседнего стола пустую бутылку и попытался играть ею в футбол. Спящего сталкера с распухшей ногой Вадим притащил домой, когда уже было давно за полночь.