— И что теперь делать? — Марина на самом деле была озадачена. — Позвонить папе и рассказать?

— Не нужно. Он сам во всём разберётся, ты не вмешивайся.

— Да? — Марина на кресло присела, всё ещё переживая случившееся. Раз за разом повторяла про себя, что Ирина, оказывается, приехала не по Димкину душу, и сама себе не верила. А она ведь уже расстроиться успела, и себя пожалеть, и на Грановича возмутиться, а в душе огонь, похожий на ревность, а под ним отчаяние. Правда, сейчас сердце начинает успокаиваться, ритм нормализуется и дышится легче.

— Так что ты подумала? — Дима к ней подошёл, остановился за спиной, а когда его руки оказались у Марины на плечах, она вдруг напряглась.

— Сам знаешь.

Он усмехнулся.

— Что это моя любовница? Почему?

— А что, она не в твоём вкусе? — Марина старалась держать удар. — Молодая, красивая.

Дмитрий наклонился к ней, и его дыхание коснулось уха Марины.

— Да. Молодая, красивая блондинка с буйным характером. И невероятной любовью к деньгам. Твой отец не зря трижды разводился.

Он отошёл от неё, а Марина откинулась на спинку кресла и голову повернула, чтобы Грановича видеть.

— Ты не ответил.

Дима ботинки снял, ноги в тапки сунул, а сам посмеивался в сторону.

— Я предпочитаю брюнеток.

— Молодых, красивых, которые деньги любят?

Он прошёл мимо неё, до её волос специально дотронулся.

— Конечно. А ты как думала?

С топотом по лестнице сбежал Антон, а оказавшись в гостиной, начал оглядываться.

— Она что, уже уехала?

Марина глаза закатила, поднялась с кресла.

— Тош, я тебя прошу.

Но её, кажется, никто не услышал. Дима выглянул из кабинета.

— Кто?

— Ну, блондинка! Которая на 'порше' приехала!

— А я смотрю, кое у кого глаз загорелся. Губа у тебя не дура. — Дмитрий откровенно развеселился, и только когда Марина ему исподтишка кулак показала, усмешку с губ постарался стереть.

— Она к тебе приезжала?

Улыбка с губ сама по себе стёрлась, а взгляд Грановича стал возмущённым.

— Почему все так думают?

Марина руками развела, а Антон непонимающе нахмурился.

— А к кому?

— К деду твоему, — рыкнул вполголоса Димка, а Марина за спиной Антона себя кулаком по лбу постучала. Но было поздно, Антон глаза на Грановича вытаращил, причём взгляд был по-настоящему восторженным.

— Чё, правда?

— Не чёкай, — автоматически поправила сына Марина, а Димка самым нахальным образом захохотал. — Иди делать уроки, — попросила Марина Антона. — И не выдумывай глупостей!

Антон поднялся на несколько ступенек, затем через перила свесился.

— Мам! А это что же получается, она бабушка наша, что ли? Нет, это мне совсем не нравится.

— Ирке тоже не понравится, — сдавленно проговорил Дима и поторопился закрыть за собой дверь кабинета, хоть ненадолго.

— А Нине Владимировне ещё больше, — пробормотала Марина, переведя взгляд с опустевшей лестницы на закрывшуюся дверь кабинета.

— Ну что с тобой? — Гранович ближе к ней подсел, воспользовавшись тем, что дети уже поели и давно с кухни убежали. Марина же сидела, понуро опустив голову, и в чашку свою смотрела, так и не притронувшись к чаю. Дима же конфету в рот сунул, чаем запил, а после Марину одной рукой за плечи приобнял. — Ты из-за Ирки, что ли, расстроилась? Да плюнь.

— Ты уже в её сторону плюнул.

— В смысле?

— Ты был с ней груб, не находишь?

Он на стуле поёрзал.

— Да ладно, переживёт.

— Вы с ней не ладите?

— А почему я должен с ней ладить? Она мне кто?

— Она сказала, что с папой уже не один год. Значит, у них серьёзно.

Дмитрий на неё посмотрел, даже голову на бок склонил.

— Мариш, ты слишком хорошо думаешь о людях.

— Даже о своём отце?

Гранович замялся на пару секунд с ответом.

— Он здоровый мужик, который много в жизни видел, и в четвёртый раз жениться желанием не горит. А такие, как Ирка, они очень удобны в этом плане. Им не нужна семья, дети, они любят жить красиво. Если хочешь, у них взаимовыгодное соглашение. Она скрашивает его досуг, а он оплачивает её счета. И все довольны. И именно поэтому, она не имела права сюда приезжать, в любом случае.

Марина глянула на него исподтишка.

— Но она приехала. Значит, ей это важно.

— Конечно, важно. — Гранович усмехнулся жёстко и неприятно, Марина уже и забывать начала, что он так умеет. — То у Стеклова ни одного родственника не было, а тут дочь и внуки объявились. А Ирка пишет с ошибками, но считает лучше любого профессора экономики.

— Ты говоришь ужасные вещи.

Теперь уже Дима на неё смотрел, оценил понуро опущенные плечи, горестно закушенную губу, но обнять не попытался.

— Это жизнь, милая. Такая, какая она есть.

— Какой-то странный сегодня день, — сказала Марина после паузы. Пальцы в свои волосы запустила и взъерошила их.

— Я же сказал тебе, не думай… — Гранович когда поднялся из-за стола, наклонился, чтобы Марину в щёку поцеловать.

— Да не причём эта Ира. Помимо неё есть, о чём подумать.

— А что случилось?

Марина пальцем по столу поводила, раздумывая.

— Я сегодня с Игорем разговаривала.

Дима замер перед холодильником, неожиданно насторожившись. Повернулся.

— Он к детям приезжал?

— Нет, мы случайно встретились. Но дело не в этом. Я попросила его сходить к Антону в школу, знаешь, он, по-моему, мои слова мимо ушей пропустил. Не знаю, как до него достучаться.

— А нужно достукиваться?

— Конечно. Я уже ночами не сплю.

Гранович хмыкнул.

— Правда?

Марина посмотрела укоризненно.

— Дима!

Он руки вскинул, сдаваясь.