Окно, светящееся чуть.И редкий звук с ночного омута.Вот есть возможность отдохнуть…Но как пустынна эта комната!Мне странно кажется, что яСреди отжившего, минувшего,Как бы в каюте корабля,Бог весть когда и затонувшего,Что не под этим ли окном,Под запыленною картиноюМеня навек затянет сном,Как будто илом или тиною.За мыслью мысль — какой-то бред,За тенью тень — воспоминания,Реальный звук, реальный светС трудом доходят до сознания.И так раздумаешься вдруг,И так всему придашь значение,Что вместо радости — испуг,А вместо отдыха — мучение…<1969>
Неизвестный
Он шел против снега во мраке,Бездомный, голодный, больной.Он после стучался в баракиВ какой-то деревне лесной.Его не пустили. ТупаяКакая-то бабка в упорСказала, к нему подступая:— Бродяга. Наверное, вор…Он шел. Но угрюмо и грозноБелели снега впереди!Он вышел на берег морозной,Безжизненной, страшной реки!Он вздрогнул, очнулся и сноваЗабылся, качнулся вперед…Он умер без крика, без слова,Он знал, что в дороге умрет.Он умер, снегами отпетый…А люди вели разговорВсе тот же, узнавши об этом:— Бродяга. Наверное, вор.
