хорошо, как свой дом. А сколько всевозможных историй рассказывает Рибамили!.. Не раз случались с ним различные приключения, бывал он и в опасных переделках, на волосок от смерти. Вот вчера Рибамили рассказал Наби-Сину о том, как однажды на судно, где он плавал, напали грабители. Темной ночью два разбойника подплыли к ладье. Один успел уже влезть в нее, другой только схватился за борт. Рибамили стоял у руля. Он не растерялся — сильным ударом весла оглушил грабителя, тот свалился за борт. Второй испугался и, подхватив упавшего товарища, поплыл с ним к берегу.

Сейчас Наби-Син подсел к Рибамили, надеясь услышать что-нибудь интересное.

— Рибамили, я сегодня всю ночь не спал.

— Да ну? Разве мешок с шерстью, на котором ты спишь, набит камнями, тебе было больно лежать?

— Не смейся, Рибамили! Ночью кто-то плакал и кричал на берегу. Я проснулся от этих криков и испугался. Не разобрал со сна, что это шакалы воют. Потом уснуть не мог. Все казалось, что вдруг они прыгнут в ладью. Ведь мы идем почти у самого берега.

— Ну, шакалов не надо бояться. Они не трогают людей, они падалью питаются. Только воют по ночам очень противно. А вот со мной был случай, — прибавил старик, — я тогда чуть не поседел от ужаса, хотя мне было немного лет.

У Наби-Сина загорелись глаза:

— Расскажи, Рибамили! Пожалуйста!

— Ну ладно. Слушай! — Рибамили помолчал немного, собираясь с мыслями. — Давно это было. Я только два года плавал по реке, руль мне еще не доверяли, я был гребцом, сидел на веслах. Груз у нас был ценный; везли сверху, из страны Хатти, серебро. Его там в горах добывают, недаром эти горы называют Серебряными. С нами на судне ехали два воина, у каждого было копье и лук со стрелами. Они охраняли мешки с серебром. Совсем уже близко было до Бабили, через день надеялись подойти к пристани, последнюю ночь шли по реке. Тишина была кругом. Только чуть слышно было, как весла всплескивали воду. Луна взошла, все видно было как днем. Мы шли у самого берега, покрытого густыми зарослями травы и тростника. Вдруг раздался страшный крик. Никто не может без страха слышать это протяжное, воющее рычание. Звери стремглав кидаются в сторону и бегут без оглядки: они знают, что только быстрые ноги могут их спасти от гибели. А у человека от этого воя начинают дрожать руки и ноги и сердце сильно колотится в груди, будто хочет выскочить. Так кричит только голодный лев, когда он собирается на охоту. Горе тому, кто попадется на его дороге. Вот и все мы замерли в лодке. Крик повторился. Зашумел камыш. И тут мы увидели большого, сильного зверя с пышной гривой. Он вышел из зарослей и стал на берегу, почти у воды. Должно быть, кто-то потревожил льва, и он рассвирепел. Вдруг лев прыгнул прямо на нас. Только он не смог попасть в лодку, а вцепился лапами в борт. Если бы ему удалось вскочить к нам, мы бы погибли. Но тут один воин выстрелил из лука и попал в глаз зверю. Лев взвыл от боли. Тогда второй воин метнул копье и попал льву в шею, в то место, где у него бьется кровь, и она сильно полилась из раны. Даже вода кругом потемнела, это было видно при лунном свете. Тут я и опомнился от ужаса и ударил льва ножом по лапам, вцепившимся в борт лодки. Но это уже было лишнее. Лев был ранен насмерть, он ослабел — больше не мог держаться и упал в воду. Так мы спаслись от льва.

— Ну, а что потом? Вы достали его из воды?

— Нет, — ответил Рибамили. — Мы так были напуганы, что сразу не могли прийти в себя. Ну, а потом уж поздно было искать его в реке. Лодку сильно отнесло вниз по течению... Ну, хватит на сегодня, — сказал старик, берясь за весло. — Видишь, лодку отнесло от берега. А вон и хозяин идет. Как бы он не рассердился, что мы болтаем! Иди отсюда.

Наби-Син нехотя встал и пошел на нос. Он сел на мешок и, глядя вниз на реку, снова переживал рассказ Рибамили. Он так живо представил себе лунную ночь, страшного, рычащего льва, схватку со зверем, что ему казалось, будто все это происходило с ним самим.

«Вот это жизнь! — думал мальчик. — Она полна опасностей и разных приключений». А что у него? Каждый день утром он идет в школу, отвечает урок, пишет на глиняной табличке и учит новый урок к следующему дню. Скучно. Ну ничего, отец говорит, что через два года, когда Наби-Син кончит школу, он будет помогать отцу. Тогда и он, Наби-Син, будет ездить в далекие страны, с которыми ведет торговлю отец. Он попадет и в страну Хатти, расположенную в горах, где добывают серебро, в царство Угарит на берегу Великого моря Заката[5]. Оттуда везут медь, высокие, ровные стволы ливанских кедров и пурпурные ткани, из которых делают дорогие одежды. Пожалуй, это будет еще интереснее, чем путешествие Рибамили по одной реке. Только раньше надо кончить ученье. Ну что ж, ради этого можно потерпеть.

Но сейчас об этом не стоит думать. Его мечта осуществилась— он едет с отцом в далекий город Мари, о котором он так много слышал от отца. И школа, неприятности, уроки — все забыто! А сейчас они приближаются к небольшому городу, расположенному у самого берега. У пристани стоит множество различных судов. Баржи Белидинама и его компаньона Наратума подошли к причалу. Сидящий на носу раб спрыгнул на берег и привязал баржи к столбам. К купцам спустился в лодку чиновник и потребовал у них таблички с разрешением на вывоз товаров. Затем он пересчитал мешки, проверил, что в них лежит, и пошел к главному начальнику. Вместе с ним отправился и сам Белидинам. Все было в полном порядке, и разрешение двигаться дальше было получено. Белидинам облегченно вздохнул, когда они отчалили от пристани и снова пошли вверх по реке.

— Сегодня все быстро окончилось, — сказал он Наратуму. — Не всегда бывает удача. Иногда чиновники так придираются, что на сутки задерживают суда.

— Мы же недаром ходили в храм к жрецу, чтобы узнать, можно ли выехать в намеченный нами день и нет ли плохих предсказаний, — ответил Наратум.

— Да, день был выбран удачно. Жрец сказал, что расположение звезд благоприятствует началу путешествия по торговым делам... Не помешал, конечно, и мешок с финиками, который я подарил начальнику... — прибавил Белидинам.

Наби-Син не принимал участия в этих разговорах. С самого начала путешествия для него все дни были удачными и счастливыми. Только что он сидел на носу, смотрел, как отчаливают, а теперь снова примостился около Рибамили.

— Смотри, мальчик, на город, пока он совсем не скроется из виду, и прощайся со своей страной! Отсюда начинаются чужие земли.

— Наконец-то чужие земли! — У Наби-Сина загорелись глаза. — Мы совсем уже далеко от дома!

— Скоро еще дальше будем, — ответил Рибамили.

Много дней уже плывет Наби-Син по реке, и все не надоело ему любоваться берегами. Селения стали совсем редко попадаться. Зато зеленые рощи были повсюду.

— Рибамили! — спрашивал Наби-Син своего друга.— Смотри, как здесь много деревьев, почему же финиковые пальмы так редко встречаются? У нас мало деревьев, но зато кругом целые рощи и сады из пальм.

— Финиковая пальма боится холода, — ответил Рибамили,— здесь финики не успевают созревать.

— Какой холод? Жарко так, что днем дышать трудно!

— Это летом стоит зной. А зимой тут дуют холодные ветры и даже иногда выпадает снег.

— Снег?! — удивился Наби-Син. — Что это — снег? Какой он? Я никогда не видел снега.

— Ты не мог его видеть, Набия. У нас в Бабили никогда не бывает снега. Он идет вместо дождя, когда холодно. Маленькие белые пушинки падают на землю и сразу тают. А в горах, когда зима наступает, они лежат на земле и покрывают ее белым одеялом. Будешь ездить в горы на север, тогда увидишь.

Широко раскрытыми глазами смотрел Наби-Син на рулевого, внимательно слушая все, о чем говорил старик.

— Рибамили, — попросил однажды Наби-Син, — расскажи, как ты жил, когда был маленьким.

— Давно это было, сынок, я уж не помню, сколько мне лет. Еще не родился наш царь Хаммурапи, правил тогда его дед Апильсин... — Рибамили помолчал. — Отец мой всю жизнь был бедняком. Мать вместе с ним работала в поле, братья им помогали...

— А ты, Рибамили?