— Очевидно, вы не собираетесь мне объяснять, что стряслось?! — возмутилась леди Сара и топнула ножкой.

— Верно, — согласился Хантер и улыбнулся весьма обаятельно, даже невзирая на бледность.

Леди Сара подумала, что он бывает ну совершенно несносен.

— Я понимаю, что я женщина, — начала было она. — Но все-таки вынуждена настаивать.

В этот момент раздался возглас Лазю:

— Вижу парус!

Напрягая зрение, Хантер разглядел в подзорную трубу квадратные паруса у самого горизонта, ровно за кормой. Он развернулся было к Эндерсу, но мастер-мореход уже выкрикивал приказы, требуя поднять все паруса, сколько их имелось у «Эль Тринидада». На брамселях были отданы рифы, марселя подняты, и галеон прибавил ходу.

«Кассандру» предупредили выстрелом, с перелетом на четверть мили. Вскоре экипаж маленького шлюпа тоже поднял все паруса.

Хантер снова посмотрел в подзорную трубу. Паруса на горизонте не увеличились, однако же и не уменьшились.

— Кровь Господня! Не одно чудище, так другое! — воскликнул Эндерс. — Ну как мы?

— Держимся, — отозвался Хантер.

— Вскорости нам придется сменить курс, — сказал Эндерс.

Хантер кивнул. «Эль Тринидад» бодро бежал под восточным ветром, но этот курс уводил галеон слишком далеко на запад, к цепи островов, протянувшихся справа. Вскоре судно пригонит к мелководью, и курс придется изменить. Для любого корабля это мероприятие означало потерю в скорости, хотя бы на время. А галеон с его нехваткой рабочих рук окажется особенно медлителен.

— Сможете сделать поворот через фордевинд? — спросил Хантер.

Эндерс покачал головой.

— Нет, капитан, не решусь. Слишком уж мало у нас народу.

— А в чем дело? — спросила леди Сара.

— Замолчите и идите вниз, — велел ей капитан.

— Я не…

— Вниз! — рявкнул Чарльз.

Девушка отступила, но никуда не пошла. Она стояла на некотором расстоянии и наблюдала за тем, что ей представлялось необычным зрелищем. Этот тип, Лазю, спустился по вантам с кошачьей, почти что женской грацией. Тут порыв ветра прижал блузу к его телу, и потрясенная леди Сара увидела грудь, четко обрисованную тканью. Так, значит, этот ласковый мужчина — на самом деле женщина! Впрочем, у леди Сары не было особого времени размышлять над этим, потому что между Хантером, Эндерсом и Лазю завязалась бурная беседа. Капитан показал на судно, преследующее их, на цепь островов, протянувшуюся справа, а потом — на безоблачное небо и солнце, к уже покинувшее зенит, поскольку полдень миновал. Лазю хмурилась.

— Куда вы будете править? — спросила она.

— К Коту, — ответил Эндерс и указал на большой остров, самый близкий из всего архипелага.

— К Обезьяньей бухте? — уточнила Лазю.

— Угу, к ней самой, — подтвердил Эндерс.

— Вы ее знаете? — поинтересовался Хантер.

— Да, но лет прошло уже немало, а сторона наветренная. Что у нас сейчас с луной?

— Три четверти, — сообщил Хантер.

— И облаков нету, — заметила Лазю. — Жаль.

Собеседники дружно кивнули и мрачно покачали головой.

Потом Лазю поинтересовалась:

— Вы азартны, капитан?

— Ты же знаешь, что да, — ответил Хантер.

— Тогда смените курс. Посмотрим, сможем ли мы уйти от этого корабля. Если да — превосходно. Если нет — как-нибудь справимся.

— Я полагаюсь на твое зрение, — сказал Хантер.

— А то! — бросила Лазю и полезла по вантам обратно на свой наблюдательный пункт.

Леди Сара ничего для себя не вынесла из этого разговора, хотя и поняла, что момент напряженный и беспокойный. Она так и стояла у поручней и смотрела на горизонт. Паруса судна, преследующего их, уже были видны невооруженным глазом.

Вскоре к ней подошел Хантер. Теперь, когда решение было принято, он вроде как успокоился.

— Я не поняла ни единого слова, — сказала леди Сара.

— Все просто, — отозвался Хантер. — Видите корабль, который идет за нами?

— Вижу.

— А вон тот подветренный остров Кота?

— Да.

— Там есть гавань, Обезьянья бухта. Она станет нашим прибежищем, если только мы сможем туда добраться.

Девушка посмотрела сперва на корабль-преследователь, потом на остров.

— Но ведь берег совсем рядом. Какие могут быть проблемы?

— Солнце видите?

— Да…

— Оно садится на западе. Еще час, и вода под его лучами заблестит так, что смотреть больно будет. На пути в залив мы не сможем разглядеть препятствия, скрывающиеся под водой. В этих местах ни одному судну нельзя идти на заходящее солнце, если оно не желает напороться брюхом на кораллы.

— Но ведь Лазю уже заводила корабль в эту бухту.

— Да, но она наветренная. Именно такие бухты открыты бурям и сильным океанским течениям. Они изменяются. Песчаные наносы способны возникнуть за считаные недели, если не за дни. Обезьянья бухта может оказаться совсем не такой, какой ее помнит Лазю.

— Вот как!

На миг воцарилось молчание.

— Тогда зачем идти в бухту? Прошлые три ночи вы не останавливались. Сделайте так же, и в темноте этот корабль вас потеряет, — предложила леди Сара, очень довольная собственным решением.

— Луна, — мрачно пояснил Хантер. — Три четверти. Она встанет не раньше полуночи. Но тому кораблю этого хватит, чтобы гнаться за нами. У нас будет всего четыре часа настоящей темноты. За такое короткое время мы от них не оторвемся.

— Тогда что же вы собираетесь делать?

Хантер поднес к глазам подзорную трубу и оглядел горизонт. Корабль-преследователь медленно нагонял их.

— Я пойду в Обезьянью бухту. Против солнца.